Послевкусие
Шрифт:
– Всё равно он уедет…
– Да, он уедет, а тапочки пусть останутся.
– Пусть.
Подруги обнялись и замерли, изучая собственные мысли. Голос Жерара вывел их из оцепенения.
– Уже идём. Как я выгляжу? – Маша спросила и ужаснулась тому, что Хельга никогда об этом не спрашивает.
– Ты, Маша, всегда красивая, даже голая.
– Может, мне дома остаться?
– Хватит умничать! Пошли.
Подруги вышли к Жерару. Высокая, стройная сестра его и странная мудрая девочка. Разные такие.
– Красивые подруги у меня сегодня, – сказал Жерар. И он нисколько не врал и не приукрашивал.
Маша взяла Хельгу за руку и повела к выходу. Когда дверь закрыли на ключ, эстафету перенял Жерар. Теперь он повёл за руку Хельгу по ступеням. Во дворе возле машины стоял Борис Николаевич и приветливо махал рукой. Подруга дочери уже не казалась ему странным существом. Нормальный человек, только маленький.
– Как мама чувствует себя?
– Спасибо, Жерар. Хорошо. Вы родные люди, но в данный момент чужие. Ей тяжело, вину за собой чувствует. И тебе, думаю, не очень легко.
– Понимаю. Хочу цветы купить. Это можно?
В цветочном магазине было холодно. Жерару всё интересно. Он красив, вежлив, его произношение выдаёт в нём иностранца. На него обращают внимание. Он выбирает для мамы бордовые розы, для сестры белые лилии. В каждом букете одиннадцать цветов. Ни фольга, ни целлофан ему не нравятся. Ленты для оформления букета жёсткие и все ядовитых оттенков. Ну всё иностранцу не нравится!
– Бант. Воздушный бант. Можно плетёный плоский лоток с ручкой… Я не посещаю сегодня кладбище. Это подарок маме, сестре и подруге. – Он оборачивается к Борису Николаевичу. – Хельга маленькая. Розы почти с её рост. Что купить?
Оба смотрят на герберы. Они напоминают Хельгу. Цветы головастые, лобастые, с выпуклой серединкой и без листьев на стебле.
– Нет, их не надо, – растерялся Борис Николаевич.
– Да… – согласился Жерар, блуждая взглядом по прилавкам. – Вот это, пожалуй.
Он показывает на маленький букет. Весь в кружевах и атласных ленточках.
– Это свадебный букет для невесты. За ним должны приехать и забрать. Он дорогой.
– Продайте его мне. Я настаиваю. – Жерар расстроился.
– Вы сделаете ещё один и продадите два букета, – посоветовал Борис Николаевич.
– Могу не успеть.
– Так продавайте быстрее, не тяните время и делайте второй, – стояли на своём мужчины.
– Ну, хорошо! – Продавец назвала сумму.
Жерар поднял глаза к потолку, мысленно перевёл на евро и выложил на прилавок цветные денежные знаки. Девушка-продавец ещё больше растерялась. Борис Николаевич достал бумажник и расплатился. Евро вручил обратно сопротивляющемуся Жерару.
– Потом, потом сочтёмся. Продавцу надо работать. Делать свадебный букет.
С охапками цветов мужчины вышли на улицу.
– Первые цветы первый раз для сестры.
Жерар открыл заднюю дверцу машины и положил белые лилии на колени Маши.
– Спасибо, братец. Ты меня балуешь.
– Как-как?
– Братец. Это уменьшительное от слова «брат». Ты же мне сводным братом приходишься.
– Уменьшительное… Как это? Не надо меня уменьшать. Я старше тебя.
Все засмеялись.
Маленький букет для Хельги прятался за большой охапкой роз. Жерар с цветами обошёл машину и сел на переднее сиденье. Машина тронулась.
– А это для маленькой Хельги. – Жерар обернулся к девушкам и протянул свадебный букетик лилипуту.
Борис Николаевич бросал взгляды в зеркало заднего вида, чтобы быть в курсе событий.
– У меня тоже цветы! – воскликнула Хельга так громко, будто Маша была где-то в другой комнате.
Все прониклись ее восторгом и радостью. Уж как она только ни вертела букет перед глазами! Обнюхала каждый бутончик. Вывернула на свой лад кружево, перевязала по-своему ленточки. Положила его между собой и Машей на сиденье. Через мгновение выхватила его оттуда, так как лилии касались других цветов. Стряхнула только ей видимую пыльцу от лилий и уложила букетик на свои колени. Подняла глаза и увидела, что Маша и Жерар наблюдают за ней и Борис Николаевич смотрит в зеркало заднего вида.
– Что? – замерла девушка. – Ой! Спасибо! Спасибо!
Она встала и обняла Жерара ручками вместе с подголовником. Было видно, что такой реакции Жерар не ожидал. Он напрягся и ждал, когда его отпустят. Похлопал руки Хельги у себя под подбородком, и только тогда его отпустили.
Они приехали. В дверях ждала Татьяна с собачкой на руках. Борис Николаевич сразу же забрал её, пока сын вручал цветы матери. Большое количество незнакомых людей привело собачку в бешенство. Она тряслась вся и тявкала. У Маши зазвонил телефон, и она закрылась в ванной комнате. Борис Николаевич опустил собачку на пол, спешно ставил что-то разогреваться на газовую плиту, исполняя приказ хозяйки.
Хельга осталась одна в коридоре. Собачка подле её ног вся извелась в бессмысленном лае.
– Можешь не драть горло. Казаться хозяином у тебя никогда не получится. Ты лилипут. Будешь всегда под ногами путаться, и смотреть на тебя будут свысока всегда. Ты маленький. Сейчас ты, как и я, никому не нужен. Как тебе тут живётся?
Собачка заткнулась. Только тряслась всем телом. Глаза мокрые, будто она плачет. Девочка присела возле неё на корточки и увидела в атласных пуговицах чёрного цвета своё отражение. Собачка повела носом в сторону букета.
– Можешь понюхать, – благосклонно предложила Хельга. – Вот видишь, совсем не страшно. Хочешь, открою тайну? Мы с тобой похожи.
Собака моргнула.
– Я вижу, ты согласна со мной. Давай дружить! Иди ко мне.
Собака оказалась на руках девочки.
Жерар с матерью стояли и слушали.
– Хельга, проходите в комнату. Как вам спалось на новом месте? – спросила Татьяна.
– Хорошо спала. И приснился жених невесте! – ответила за подругу Маша, вышедшая из ванной.
Пришло время садиться за стол. Татьяна расстаралась и наготовила много чего. Борщ, котлеты, холодец, вареники с картошкой и вишней и компот из свежих яблок. Селёдка под шубой произвёла большое впечатление на Жерара своими размерами. Борис Николаевич принёс диванную подушку. Жерар взял её у него из рук, словно зная, для чего она. Приподнял Хельгу и посадил на подушку. Собака ютилась на коленях Хельги, стараясь удержаться, – уж очень маленькой была девочка.