Поздний гость. Стихотворения и поэмы

Корвин-Пиотровский Владимир Львович

РОМАНС

Дверь на ключ, от глаз нескромных, От напасти, от беды, Поздний ужин. В окнах темных, В темных окнах ни звезды. Вижу — льется дождь беззвучный Вдоль древесного ствола, Ходит ангел, ходит скучный, Вкруг пустынного стола. То согнется, то качнется, Скосит узкие зрачки, То руки моей коснется, Выпуская коготки. Вот мурлыкнул, вышел вон — Веруй, веруй, иль не веруй, — Поздний ужин, поздний сон.

* * *

Двенадцать

пробило, соседи уснули, Закручена в жгут простыня, На мили кругом — ни огня. Никто не услышит пронзительной пули, Когда-то искавшей меня. Она затерялась в небесном просторе, Летит и жужжит и поет, Проносится мимо, но, может быть, вскоре Ночную добычу найдет. Остывшая трубка чернеет в постели, На мертвой подушке зола, Над озером горным качаются ели, И в озере, словно в большой колыбели, Перо голубого орла. Крылатая тень опускается ниже (Полет и глубок и высок), Она пролетает всё ближе и ближе, Почти задевает висок. Двенадцать пробило, на стенке рабочей, Как эхо, другие часы, Я жизнь или смерть вынимаю из ночи, Кладу на большие весы. Бессонница бродит неслышно по дому В дырявом халате моем, В стакан подливает и рому и брому, Неловко играет ружьем.

* * *

Уже не странные стеченья Несуществующих примет, Не фокусы столоверченья, Но ясный и простой ответ. Как жаль, что мы спросить забыли, Не загадали, и теперь — Лишь конус освещенной пыли Слегка придерживает дверь. Но если все-таки, не сразу, — Передышать, — и отворить? И вдруг, не доверяя глазу, Чуть отступая? Может быть? Свет желтоватый излучая (Тот мертвый свет на чердаках), Потянется, не замечая, И покачнется на носках — Зевнет, разляжется неловко В углу на свалке пуховой, Где в сонной одури веревка Свернулась щупальцей живой.

* * *

Каким огромным напряженьем Отмечен разворот крыла, — Вся наша слава проросла Неукротимым пораженьем. О, Пушкин, Пушкин! В бестолковом Мерцаньи петербургских дней На диком поле Куликовом Ты молча правил без саней. Уже последний перегон Копыта бодро отстучали, — Благослови покойный сон Без музыки и без печали. Убит. И выстрелом по льду Глухое эхо прокатилось, Рассыпалось, переместилось В хронологическом бреду.

* * *

Закат, закат. Мой тихий сад Осенним золотом расплавлен. Таким сияньем озаглавлен Листвы лирический распад. На розовом едва заметны Голубоватые штрихи, Здесь все рисунки беспредметны, И в каждом шорохе стихи.

* * *

Сегодня море не шумит, Над молом пена не взлетает, Разлука больше не томит, Лишь тихо за душу хватает. И даль воздушная светла, И голоса подобны пенью, — Быть может, ты и не ушла, Но

легкой претворилась тенью. Дитя лазоревого дня Иль вестник ночи неизбежной, Ты молча дремлешь близ меня, Скользишь на отмели прибрежной.

* * *

Надышал звезду живую На морозное стекло, Время в улицу кривую Частой каплей натекло. Дождь закатными лучами На развилистом стволе, Пузырями и ручьями Бурно роется в земле. Вздрагивая кожей голой, Отряхаясь иногда, Сердце в пляске невеселой Выпадает из гнезда. Долго пальцами хрустела, Плача, в сумерки звала, Диким голубем летела В звезды, в звезды без числа. Ах, звенеть бы в дальней роще, Слушать вечером зарю, — Лучше, может быть, иль проще Ранний вылет повторю. Я стою перед тобою, Я в глаза твои гляжу, Легкой веткой голубою Прядь густую отвожу.

* * *

Если вечер в доме, если За окном тенистый сад, Хорошо в покойном кресле Чуть откинуться назад. Не меняя положенья Отдыхающей руки, Слушать, слушать приближенье Времени или реки — Я люблю без состраданья, Я без жалости ловлю Нежный шелест увяданья Той, кого еще люблю. Но, клонясь к перчатке белой, Отмечаю каждый раз Блеск покорный и несмелый Жизнью утомленных глаз — С каждым днем заметней складки У подкрашенного рта, И прохладная перчатка Невесома и пуста. Бьется бабочка живая На расплавленной свече, Стынет шубка меховая На сверкающем плече.

АКАПУЛЬКО

Был теплый вечер, и луна Сияла, в вечер влюблена, Влюбленно распевал сверчок, И в скрипку был влюблен смычок. Гавайской мандолины звон В миндальный воздух был влюблен, И в нежном серебре ветвей Влюбленно щелкал соловей. Влюбленный сад, и ночь, и я — Вся влюблена была земля, И отраженная луна Была в зрачках твоих видна, Как я пьяна и влюблена.

* * *

День разгорался над туманами, И гравий нежился у ног, Восточными коврами рдяными Рассвет на теплый берег лег. Святой земли курганы алые Видны впервые как во сне, — Шаги апостолов усталые Звучат в библейской тишине. И дышит грудь моя свободнее В краю, где шествовал Господь, Где древле пастухи Господние Шатром избрали небосвод. Они ушли в дорогу вечную, На смену новые пришли, Но так же тянутся к предвечному И ныне, как в былые дни. Какое древнее сокровище Сто сорок славят языков, Какое пестрое становище У Иорданских берегов. И жизни стройка современная Напевных сил не оглушит — Звезда Давида соплеменная На Давидов ложится щит. Заря Израиля свободная Со всех холмов уже видна, — Моя иссохшая, безводная, Священная моя страна.