Призрак за оградой

Вирт Твирт

"Я что - трусишка?
– подбадривала она себя.
– Почему я должна бояться Харли Ширра? Когда папа вернется на работу, он живо поставит его на место".

Новое появление Пенни в редакции новостей вызвало небольшой переполох. Тем не менее, никто не заговорил с ней, когда она направилась прямо в кабинет отца. Дверь оказалась заперта.

– У мистера Ширра, случайно, нет совещания?
– спросила она у корректора.

– Нет, заходи смело, - небрежно ответил тот.

Не постучавшись, Пенни открыла дверь. И остановилась, пораженная. Харли Ширр стоял на коленях

перед открытым сейфом. Очевидно, он просматривал личные бумаги мистера Паркера и систематизировал их, раскладывая в лежащие рядом с ним конверты из оберточной бумаги.

Мистер Ширр был еще более поражен, чем Пенни. Он вскочил на ноги с виноватым видом. Затем, пытаясь вернуть себе самообладание, нахмурился и спросил:

– Снова вы?

Пенни осторожно прикрыла дверь кабинета, прежде чем заговорить. Она была немногословна.

– Мистер Ширр, потрудитесь объяснить, почему вы вскрыли сейф моего отца.

– Ищу информацию о шайке похитителей шин.

– Материал, который, по вашим собственным словам, никогда не будет напечатан в Star.

– Ни в какой-либо другой газете.
– Краска разлилась по щекам мистера Ширра, но он держался уверенно.
– Как редактор, я должен знать, что происходит.

– Кто разрешил вам открыть сейф?

– Надеюсь, вы помните, мисс Паркер, что сейчас редактор - я.

– Вы постоянно напоминаете мне об этом, - ответила Пенни.
– Как вы узнали комбинацию?

– Она была мне известна.

– Вы видели цифры, написанные на столе папы, - сказала Пенни обвинительным тоном.

Мистер Ширр не стал этого отрицать. Повернувшись к ней спиной, он начал снимать резинку с небольшой стопки пожелтевших писем. Это взбесило Пенни; она узнала эти письма. Они были написаны ее матерью, и отец очень дорожил ими.

– Не смейте этого делать!
– закричала она, бросаясь вперед.
– Это личное.

Выхватив их из рук мистера Ширра, она подобрала другие документы и конверты с пола. Бросила все в сейф, захлопнула и заперла дверцу.

– Пусть будет так!
– язвительно заметил редактор.

– Вон отсюда!
– закричала Пенни, глядя на него глазами, пылающими яростью.
– Вы поняли? Вы уволены.

Мистер Ширр выглядел ошеломленным. Затем рассмеялся неприятным смехом.

– Вы меня увольняете?
– издевательски осведомился он.
– Могу ли я узнать, по какому праву7

– Эта газета принадлежит моему отцу.

– Что не делает вас ни главным редактором, ни владелицей, мисс Пенелопа Паркер. К тому же, вы несовершеннолетняя. Если ваш отец мертв, суд будет...

– Убирайтесь!
– воскликнула Пенни, едва сдерживая слезы.
– Вам наплевать на папу, вас не заботит ничего, кроме удовлетворения ваших корыстных интересов!

– У вас истерика.

Гнев Пенни внезапно стих, пришло холодное осознание того, что Харли Ширр не может долее оставаться редактором Star, ни на минуту.

– Я сказала то, что сказала, - тихо произнесла она.
– Пожалуйста, уходите.

Ширр мрачно улыбнулся. Усевшись за сто, он уставился

на нее.

– Я редактор, и останусь здесь, - сказал он.
– Если вы хотите оспорить это, обращайтесь в суд. А пока, держитесь подальше от моего личного кабинета.

ГЛАВА 10. ИСТОРИЯ С ПРИВИДЕНИЕМ

Обиженная, чуть не плача, Пенни вышла из кабинета Харли Ширра. Как только она остановилась возле двери, все глаза в отделе устремились на нее. Солт Соммерс, с фотоаппаратом, перекинутым через плечо, подошел к ней и заговорил.

– Пенни, мы слышали, что произошло. Одно ваше слово - и мы все уйдем отсюда.

Пенни улыбнулась, тронутая до глубины души.

– Из этого не выйдет ничего хорошего, - сказала она.
– Но все равно, спасибо.

– Мы обеспокоены порядками, которые он тут устанавливает!
– продолжал Солт.
– Он всегда был головной болью, а теперь, когда у него появилась власть, его ничто не сдерживает. Так ведь, парни?

Гул одобрения был ответом его словам. Один из репортеров поднял стопку бумаг и бросил бы их в закрытую дверь, если бы его не удержал другой репортер.

– Я уверена, папа хотел бы, чтобы все продолжалось по-прежнему, - тихо сказала Пенни.
– Газета должна выходить обычным порядком.

– Мы продолжали быть делать нашу работу, и делать ее хорошо, если бы Ширр просто оставил нас в покое, - прорычал один из корректоров.

– Это верно!
– поддержал его другой.
– Почему бы тебе самой не стать главной, а, Пенни?

– Мистер Ширр напомнил мне, что я не редактор. Я, действительно, ничего не понимаю в том, как выпускать газету.

– А если вспомнить то время, когда вы делали High School weekly?
– напомнил ей Солт.
– Когда вы провернули массу работы и раскрыли историю Секретного соглашения? Не пытайтесь уверить нас, что вы ничего не понимаете в выпуске газеты!

– Еженедельная школьная газета и Star– это большая разница.

– Ваш отец здесь все прекрасно организовал, - продолжал убеждать Солт.
– Если Ширр ничего здесь не порушит, все будет работать как прекрасно отлаженный механизм. Каждый из нас знает, что ему надлежит делать.

Глаза Пенни сверкнули, но она сказала:

– Не знаю, как бы я могла взять на себя обязанности редактора, даже если бы очень этого захотела. Ширр ссылается на свое право занять папино место, и ничто не может заставить его оставить этот пост, кроме решения суда.

– Вам не нужно потакать его фантазиям, чтобы выпускать газету, - усмехнулся Солт.
– Просто мы будем подчиняться вашим распоряжениям. А он может сидеть в кабинете, сколько ему угодно.

Пенни взглянула на сочувственные лица, с нетерпением ожидающие ее решения. Здесь почти все были старыми работниками, которых принимали лично ее отце и мистер Девитт. И она знала, что может полностью на них положиться.