Прощайте, сожаления!
Шрифт:
– Вы полагаете, мы родственные души? Как я хотела бы никогда не знать вас!..
– По-вашему, я последняя сволочь? А я лишь верчусь, чтобы как-то жить! Уж поверьте: моя жизнь никому не покажется мёдом. Разве вы не знаете, что Ордатов - город голодных юристов? Их здесь готовят в нескольких вузах, а устроиться на спокойные, хлебные места в государственных структурах удаётся единицам. Остальные идут в коммерческую сферу, но там в условиях нашего хронически депрессивного региона преуспеть очень трудно, в большинстве своём люди едва выживают. В столицах нашего брата тоже не ждут, там своих юристов хватает. Поневоле приходится изощряться. Но всё-таки по части изощрённости мы и в подмётки не годимся вашему кумиру...
– Какому?
– Да
– Вы пьяны и паясничаете, - сказала она ещё презрительнее.
– Противно слушать...
– Да, я пьян, но говорю совсем не пустое. А если и позволил себе немного лирики, то лишь потому, что пытался достучаться до вашего сердца, холодная женщина! Но теперь буду говорить только по делу. Вы, конечно, в курсе того, что Анжела успела стать фактической наследницей и занять несколько помещений в "Плазе" после того, как суд отменил запрет нотариусу выдавать ей свидетельство о праве на наследство своего отца. Она там ничего не делает, просто обозначает своё присутствие.
– Я знаю это.
– Итак, в "Плазе" налицо двусмысленная, противоречивая ситуация: Анжеле принадлежит половинная доля офисного комплекса, но арест, наложенный на эту долю, не отменён. Дальнейшее развитие событий будет во многом зависеть от того, как решения суда истолкует судебный исполнитель. Чтобы ему легче было пойти навстречу нашим интересам и передать "Плазу" под ответственное хранение вам, нужно поставить его перед фактом: Анжелы и её людей там нет. Таким образом, требуется силовое вмешательство, кратковременное и эффективное. Для этого есть подходящий человек - Александр Угаров, бывший сотрудник милиции, а ныне руководитель охранного предприятия "Альфа". Серьёзный мужик, с ним шутить и капризничать не советую. Иначе он просто развернётся и уйдёт, и тогда ваша ценность для нас будет равна нулю. Потому что Угаров для данного дела незаменим...
Александра усмехнулась презрительно. Похоже, этот самонадеянный молодой человек полагает, что имеет дело с куклой, покорной невольницей, от которой можно требовать всего! Разумеется, она и на самом деле готова на многое, чтобы избежать уголовного преследования. Но только не на крайнее унижение, от которого тошно будет всю оставшуюся жизнь! Чего она точно не будет делать, так это ублажать отставного мента. Она представила себе обрюзгшего дядю с солидным животиком, привыкшего играть роль брутального мачо и укреплять своё самомнение за счёт несчастных, обиженных судьбой людей и в особенности доступных, падших женщин. Её передёрнуло от отвращения. Этот пожилой жандарм непременно захочет помыкать ею и затащить в свою постель, но испытает горькое разочарование: она ему и руки не подаст, и даже не улыбнётся! Пусть сейчас она морально раздавлена и принуждена к соучастию в преступлениях, но всё-таки помнит о том, что не боялась выходить на Болотную площадь и что на какой-то день или два фотография её разбитого в кровь лица облетела интернет, стала чуть ли не иконой "белоленточного" движения. Быть может, сам Надильный останавливал сочувственный взор на изображении своей безвестной, самоотверженной сторонницы...
– Я ничего вам не обещаю, - сказала она сухо и зло.
– Я же не знаю, что за человек ваш Угаров. Если поведёт себя грубо, никакого сотрудничества не будет.
30
Вторая неделя июля началась для Каморина чередой неприятностей. В понедельник утром, собираясь на работу, он в поисках блокнота лихорадочно перекладывал вещи на столе, который служил отчасти местом складирования
Вздохнув, Каморин решил, что выбора нет: сегодня же после работы от отнесёт адаптер в мастерскую. Ну и заодно, чтобы не ходить дважды, он там же покажет и свой смартфон "Dexp", который в последнее время стал что-то очень быстро разряжаться. Он выбрал мастерскую под названием "Компьютер-фикс", что находилась на его ежедневном маршруте на работу и домой, вблизи места пересадки с одного трамвая на другой. Предварительно он выяснил по телефону, что там занимаются дешёвыми гаджетами его марок.
Когда после работы Каморин отыскал нужный адрес, оказалось, что "Компьютер-фикс" размещался на пятом этаже офисной девятиэтажки, в самом конце коридора, за исцарапанной металлической дверью. Там посетителей встречал невысокий лысеющий толстяк, который совмещал обязанности приёмщика заказов и мастера мелкого ремонта. Ловкими двидениями пухлых рук он мгновенно вынул из смартфона аккумулятор и присвистнул:
– Батарея-то вздулась! Ещё хорошо, что не взорвалась!
Действительно, эта деталь выглядела настолько распухшей, что Каморину показалось даже странным то, что до сих пор она как-то умещалась в корпусе гаджета.
Толстяк поискал на своём компьютере в интернете предложения сменных аккумуляторов к смартфону Dexp и через пять минут объявил о том, что не нашёл их даже в самом Китае, на "родине" этой марки.
"Вот что случается, когда покупаешь дешёвый гаджет!" - с досадой подумал Каморин, уже приучая себя к мысли о необходимости потратиться на новый телефон.
Однако мастер тут же подарил надежду: он брался подыскать какой-то другой аккумулятор, подходящий по размеру, а если не подойдут контакты - перепаять их. Смартфон, понятно, придётся пока оставить в мастерской... Каморин согласился на это сразу, с нескрываемым радостным облегчением.
А неисправность адаптера мастер на глазах Каморина устранил за четверть часа. Он разобрал устройство, что-то припаял внутри и затем собрал, после чего штыри вилки обрели былую устойчивость. Заплатив за эту работу двести рублей и получив сим-карту от смартфона, Каморин поехал домой.
По возвращении он первым делом сразу вставил сим-карту в свой старенький, простенький мобильник Nokia и подключил его к электрической сети. Крохотный голубой дисплей Nokia зажёгся голубым светом, и спустя минуту на нём появились сообщения о двух пропущенных звонках. Оба раза звонил Застровцев, наверняка по какому-то срочному делу. Поэтому нужно было немедленно перезвонить.
– А-а, Каморин, - раздался в аппарате голос Застровцева с той деловитой, жёсткой интонацией, характерной для него в тех случаях, когда он не пытался обаять собеседника, а хотел выступить только в роли строгого шефа, отдающего распоряжения.
– Вам нужно будет завтра поехать в "Лубновское", взять материал о передовом механизаторе Наумове, который отличился на уборке озимой пшеницы, и отписаться по нему на следующий день, чтобы успеть в пятничный номер. У Сологубовой сорвалось интервью, на которое я рассчитывал, поэтому надо как-то закрыть "дыру" в газете.