Противостояние. Том II
Шрифт:
С тех пор прошла почти неделя, и Лео слегка оправился, но не до конца, и он не желал говорить о том, что произошло.
— Здесь как-то замешана эта женщина, — сказала Люси, завинчивая крышку на резервуаре газонокосилки.
— Надин? Почему ты так решила?
— Ну, я не собиралась упоминать об этом. Но она заходила в тот день, когда вы с Лео пытались ловить рыбу в Холодном ручье. Она хотела увидеться с мальчиком. Я была жутко рада, что вас обоих нет дома.
— Люси…
Она быстро чмокнула его, а он сунул руку ей под лифчик и нежно стиснул
— Я неверно судила о тебе, — сказала она. — И, наверное, всегда буду раскаиваться в этом. Но мне никогда не нравилась и никогда не понравится Надин Кросс. С ней что-то не так.
Ларри ничего не ответил, но подумал про себя, что Люси, вероятно, права. В ту ночь, во время их короткой прогулки, она была словно обезумевшая.
— И еще одно — когда она приходила, она не называла его Лео. Она звала его другим именем — Джо.
Он тупо смотрел на нее, пока она включала автоматический стартер и запускала газонокосилку.
Теперь, через полчаса после этого разговора, он пил свое пиво и смотрел, как Лео играл шариком от пинг-понга, который нашел в тот день, когда они вдвоем ходили к дому Гарольда, где теперь жила Надин. Маленький белый шарик был окорябан, но цел. Тук-тук-тук о мостовую. Смотри-как-ловко-у-нас-выходит.
Лео (теперь он был Лео, не так ли?) не захотел тогда входить в дом Гарольда.
В тот дом, где теперь жила мама Надин.
— Хочешь сходить половить рыбу, малыш? — вдруг спросил Ларри.
— Нет рыбы, — ответил Лео и взглянул на Ларри своими странными зеленоватыми, цвета морской воды глазами. — Ты знаешь Дика Эллиса?
— Конечно.
— Он говорит, нам можно будет пить воду, когда вернется рыба. Пить без… — Он издал шипящий звук и пошевелил пальцами перед глазами. — Понимаешь?
— Не кипятя ее?
— Да.
Тук-тук-тук.
— Мне нравится Дик. И он, и Лори. Всегда угощают меня чем-нибудь. Он боится, что они не сумеют, но я думаю, у них получится.
— Что получится?
— Иметь ребенка. Дик думает, что он, быть может, слишком стар. Но, по-моему, нет.
Ларри хотел было спросить, почему это Дик и Лео стали говорить на эту тему, но потом раздумал. Разумеется, они не говорили. Дик не стал бы говорить с маленьким мальчиком о таких личных проблемах, как зачатие ребенка. Лео просто… просто знал.
Тук-тук-тук.
Да, Лео многое знал… или чувствовал. Он не хотел входить в дом Гарольда и что-то говорил про Надин… Ларри не мог точно вспомнить, что именно… но он помнил этот разговор и очень встревожился, когда узнал, что Надин переехала к Гарольду. Мальчик тогда был словно в трансе, словно (тук-тук-тук…)…
Ларри смотрел, как шарик подпрыгивает вверх и вниз, и неожиданно взглянул в лицо Лео. Глаза мальчика были темными и отрешенными. Усыпляющий рокот газонокосилки доносился тоже как бы издалека.
Лео отправился поглядеть на слона.
Очень небрежно Ларри произнес:
— Да, я думаю, они сумеют зачать ребенка. Дику никак не больше пятидесяти пяти. Кэри Грант, по-моему, стал отцом, когда ему было почти семьдесят.
— Кто такой Кэри Грант? — спросил Лео. Шарик прыгал вверх-вниз, вверх-вниз.
(«Дурная слава. К Северу через северо-запад».)
— Разве ты не знаешь? — спросил его Ларри.
— Это тот актер, — сказал Лео. — Он играл в «Дурной славе». И «Северо-западе».
(«К Северу через северо-запад».)
— Я хотел сказать «К Северу через северо-запад», — произнес Лео, словно соглашаясь. Его взгляд не отрывался от прыгающего шарика.
— Правильно, — сказал Ларри. — Как там мама Надин, Лео?
— Она называет меня Джо. Для нее я Джо.
— О-ох. — Холодная дрожь прошла по спине Ларри.
— Теперь там плохо.
— Плохо?
— Плохо с ними обоими.
— С Надин и с… (Гарольдом?)
— Да, с ним.
— Они не счастливы?
— Он одурачил их. Они думают, что нужны ему.
— Ему?
— Ему.
Слово повисло в неподвижном летнем воздухе.
Тук-тук-тук.
— Они собираются идти на запад, — сказал Лео.
— Господи Иисусе, — пробормотал Ларри. Его уже бил сильный озноб. Прежний, знакомый страх закрался ему в душу. Действительно ли он хочет слышать что-то еще? Это было все равно что смотреть, как медленно открывается дверь склепа на пустынном кладбище, видеть, как высовывается рука…
«Чем бы это ни оказалось, я не хочу слышать про это, я не хочу знать».
— Мама Надин хочет думать, что это твоя вина, — сказал Лео. — Она хочет думать, что это ты отправил ее к Гарольду. Но она ждала нарочно. Она дожидалась, пока ты не полюбишь маму Люси слишком сильно. Она ждала, пока не стала уверенной в этом. Он как будто стирает ту часть ее мозга, которая может отличить правильное от неправильного. Мало-помалу он стирает ее. И когда та совсем исчезнет, она станет такой же безумной, как и все на западе. Может быть, еще безумнее.
— Лео… — прошептал Ларри, и Лео тут же ответил:
— Она называет меня Джо. Для нее я Джо.
— Мне тоже называть тебя Джо? — неуверенно спросил Ларри.
— Нет. — В голосе мальчика послышалась мольба. — Нет, пожалуйста, не надо.
— Ты скучаешь по своей маме Надин, да, Лео?
— Она мертва, — сказал Лео с леденящей простотой.
— Ты поэтому так задержался той ночью?
— Да.
— И поэтому не разговаривал?
— Да.
— Но теперь ты разговариваешь.