Пруссачество и социализм

Шпенглер Освальд Арнольд Готтфрид

рого собирать добычу, а не чинить свои паруса.

Поэтому в Англии представитель физического

труда более раб, чем где-либо. Он раб в мораль-

ном отношении, он чувствует, что его способ за-

работка исключает для него возможность назы-

ваться джентльменом. В понятиях буржуазии

и пролетариата противостоят друг другу чисто

английские оценки торгового барыша и физиче-

ского труда* Одно - счастье, другое - несчас-

тье, одно - благородно,

другое - низменно. Не-

нависть несчастного подсказывает ему, что пер-

вое - это профессия злого, второе - доброго.

Так объясняется духовная структура Маркса,

которая обусловила его критику общества и ро-

ковое его значение для истинного социализма.

Он знал сущность труда только в английском

понимании, как средство стать богатым, как

средство, лишенное нравственной глубины, ибо

только успех, только деньги, только ставшая

видимой милость Бога приобретала нравствен-

ное значение. Англичанин лишен понимания

достоинства строгого труда. Труд лишает бла-

городства, он горькая необходимость, - горе

тому, кто ничего не имеет, кроме своего труда,

кто ничем не владеет, не трудясь постоянно, и,

в особенности, кто никогда ничем не будет вла-

деть. Если бы Маркс уловил смысл прусского

понятия труда, деятельности ради ее самой, как

*А не физического и умственного труда. Умственный тру-

женик должен выбрать определенную позицию по отно-

шению к этим хозяйственным партиям, подобно тому,

как он выбирает между тори и вигами. В Англии тех

дней он стоял в качестве джентльмена - за торгашество.

118

службы во имя общности, для <всех>, а не для

себя, как обязанности, которая облагораживает

независимо от рода работы, то его <Манифест>,

вероятно, никогда не был бы написан.

Но здесь ему пришел на помощь его еврей-

ский инстинкт, который он сам подчеркивал

в своей работе <О еврейском вопросе>. Прокля-

тие, которому предана физическая работа

в начале <Исхода>, запрет осквернять трудом

субботу, все это сделало старозаветный пафос

доступным английскому мироощущению. От-

сюда ненависть Маркса к тем, которым не нуж-

но работать. Социалист Фихте стал бы их пре-

зирать как лентяев, как лишних людей, забыв-

ших свой долг, как паразитов жизни, но ин-

стинкт Маркса внушает к ним зависть. Им

слишком хорошо, и поэтому следует восстать

против них. Маркс привил пролетариату пре-

зрение к труду. Его фанатичные последователи

соглашаются на уничтожение всей культуры,

лишь бы только по возможности сократить ко-

личество необходимого труда. Лютер прослав-

лял простейшую работу как угодную Богу, Ге-

те - как <требование дня>; перед взором же

Маркса открывается идеал пролетарского рая,

в котором пролетарий обладает всем без всяких

усилий - таков конечный смысл экспроприа-

ции счастливых. Он прав по отношению к анг-

лийскому инстинкту. То, что англичанин назы-

вает счастьем, это успех в делах, который сбере-

гает физический труд и таким образом превра-

щает человека в джентльмена. Это подходит

всем англичанам. Для нас это обыденно, это сно-

бизм дурного тона.

119

Такая этика владеет экономическими пред-

ставлениями Маркса. Его мышление совершен-

но манчестерское, оно напоминает идеи Кобде-

на, который как раз в то время добился победы

учения вигов о свободной торговле. Маркс ведет

борьбу с капитализмом, который оправдывает-

ся Бентамом и Шефтсбери и формулируется

Адамом Смитом. Но так как Маркс был только

критиком, все отрицающим и лишенным твор-

чества, то он заимствует свой принцип у того са-

мого начала, которое он отвергает.

Труд для него - товар, а не <обязанность>:

таково ядро его политической экономии. Его

мораль становится деловой моралью. Между

строк у Маркса читаешь не о том, что занимать-

ся <делами> безнравственно, а наоборот, что ра-

бочий был дураком, не делая этого. И рабочий

это понял. Борьба за заработную плату превра-

щается в спекуляцию, рабочий становится тор-

говцем своим товаром - <трудом>. Тайна зна-

менитой фразы о прибавочной стоимости состо-

ит в том, что в ней чувствуют добычу, которую

уносит торговец - представитель противной

стороны. Ему завидуют. Классовый эгоизм воз-

водится в принцип. Рабочий физического труда

хочет не только торговать, но и подчинить себе

рынок. Истинный марксист настроен враждеб-

но к государству совершенно по той же причи-

не, что и виг: оно ставит преграды его беспо-

щадной борьбе за свои частные деловые интере-

сы. Марксизм - это капитализм рабочего клас-

са. Вспомним Дарвина, который духовно так