Путешествие в сакральный Египет
Шрифт:
«Внутреннее его пространство богато украшено чистым золотом, покрывающим многие вещи и сооружения. Когда видишь его, сердце ликует, и все люди кланяются. Красота его — в благородстве. Его огромные ворота сделаны из соснового дерева, — похваляется Сети в сделанной по его приказу надписи, перечисляющей его заслуги, — спереди они покрыты чистым золотом, а с тыльной стороны — бронзой. Высокие башни построены из камня Ану, а их навершия — из гранита, их красота достигает Ра на его горизонте».
Таким был Абидос — предполагаемое место захоронения бога Осириса; а в реальности — первый египетский центр, где возникли мистерии, сутью которых были посвятительные «захоронения».
Только жаворонки все также самозабвенно пели на полуразрушенной крыше этого позднейшего преемника первого святилища Осириса, пока я, погруженный в свои мысли о Прошлом, спускался по тропинке к деревне.
Я нашел место, которое полюбил, и знал, что те неосязаемые чары, которыми опутала меня здесь некая неведомая, но могущественная сила, вновь и вновь будут возвращать меня сюда. Такие места притягивают меня и потом надолго остаются в памяти, призывая вернуться, делают меня своим пленником, и я не вижу возможности вырваться из этого плена.
Только тогда я начинаю чувствовать, что не зря живу на свете, когда мне удается выхватить из потока пролетающих мимо часов несколько мгновений бессмертия. В Абидосе мне это удалось.
Тайный ритуал египетских храмов
Продолжая свое путешествие по Нилу, я решил осмотреть лучше всего сохранившийся большой древнеегипетский храм богини Хатор в Дендере, более тысячи лет назад полностью занесенный теплым мягким песком и потому не слишком пострадавший от времени. Здесь я и нашел ответ на свой вопрос о происхождении легенды об убийстве Осириса. Я поднялся к храму по невероятно узкой и истершейся лестнице с северной стороны. Мне то и дело приходилось останавливаться, чтобы рассмотреть в свете фонаря скульптурные композиции, одна за другой возникавшие на стенах по всей длине лестничного пролета. Они изображали самую важную для храма ритуальную процессию, а именно — новогоднее шествие во главе с самим фараоном. Резные жрецы, иерофанты мистерий и знаменосцы шествовали по стенам в той же последовательности, в какой их живые прототипы когда-то поднимались вверх по ступеням лестницы. Вместе с процессией я вышел из полумрака на свет ослепительного Солнца и по циклопическим блокам перекрытия направился к маленькому храму, уединенно и покинуто стоящему на углу рукотворной террасы. Снизу ее поддерживали колонны с капителями в виде голов богини Хатор.
Я вошел внутрь и сразу понял, что нахожусь в том самом святилище, где мистерии Осириса проводились даже во времена Птолемеев. Стены были украшены рельефами, изображавшими возлежащего на ложе Осириса в окружении слуг и благовонных курильниц. Иероглифы и изображения во всех подробностях излагали историю смерти и воскресения Осириса, а некоторые надписи представляли собой молитвы, предназначенные для каждого из двенадцати часов ночи.
Я уселся на полу, который был в то же время и частью крыши большого храма, и снова погрузился в медитацию о древней легенде. И когда мне удалось уйти в себя достаточно глубоко, мой разум озарила та самая истина, искаженные фрагменты которой дошли до нас сквозь столетия в виде фантастической истории о расчленении и последующем воскрешении Осириса.
Разгадка пришла ко мне вместе с воспоминанием о пережитом в Царской комнате Великой пирамиды, где под покровом ночи ко мне приблизились двое возникших из темноты высших жрецов, и один из них, погрузив мое тело в транс, освободил от его оков мой сознательный дух. И пока тело пребывало практически в коматозном состоянии, оживляемое лишь едва заметным бессознательным дыханием, мой настоящий жизненный принцип находился вдали от него. Я был похож на мертвеца, чья душа покинула тело. Но все же в конце путешествия я вернулся в свою физическую оболочку, и близкое к смерти состояние было преодолено. Что же это было, как не подлинное воскресение: возвращение к обычному земному существованию после непродолжительного пребывания в ином мире? Разве нельзя назвать это продолжением сознательного существования и после смерти?
Я поднялся на ноги и снова осмотрел настенные изображения, чтобы убедиться в правильности своей догадки. Лежащий Осирис был похож на мертвеца, его тело выглядело набальзамированным и, как мумия, завернутым в бинты. И тем не менее, все прочие детали указывали на то, что готовится церемония, посвященная живому человеку, а не мертвецу. Да, это было погруженное в транс тело проходящего посвящение человека. При этом присутствовали жрецы, а курильницы должны были облегчить процесс погружения в транс.
И ночные молитвы оказались здесь неслучайно. Ибо эти посвящения всегда проводились с наступлением темноты. Посвящаемых могли «усыплять» на разное время — чем выше ступень посвящения, тем более глубоким и продолжительным было каталептическое состояние — и на протяжении всех отмеренных посвящаемому ночных часов мертвого сна подле него неотлучно находились жрецы.
Эта сцена проигрывалась во время ритуальных мистерий с незапамятных времен. Но каково же было ее назначение? Убийство Осириса означает ничто иное, как видимое убийство всякого, кто желал принять участие в этих мистериях: то есть желал приобщиться к духу Осириса — родоначальника этих мистерий.
Древнейшие египетские храмы всегда архитектурно делились на две части, то есть каждый храм состоял из двух отделений: 1) для обычных религиозных ритуалов и 2) для тайных мистерий. Последние держались в большом секрете и проводились в особом святилище.
Посвящаемого приводили при помощи гипнотического воздействия (куда входили и сильнодействующие воскурения и месмерические пассы по всей длине тела) в состояние транса (схожее со смертью), в котором невозможно было обнаружить никаких признаков жизни. И пока тело лежало неподвижно, душа оставалась связанной с ним магнетической нитью, открытой ясновидящему взору руководившего посвящением жреца. Таким образом, жизненные функции сохранялись, несмотря на полное прекращение жизнедеятельности. Целью и смыслом посвящения было убедить посвящаемого в том, что «Смерти нет!». Для этого использовалось самое наглядное и самое убедительное средство — человеку предлагалось самому пройти через весь процесс умирания и заглянуть таким образом на другой уровень бытия. Транс был настолько глубоким, что человека помещали в украшенный надписями и рисунками саркофаг, накрывали сверху крышкой и запечатывали. И что бы там ни говорили, фактически это было самое настоящее убийство!
Но когда положенное время истекало, саркофаг открывали и посвящаемого при помощи особого метода возвращали к жизни. Это и есть собирание символически разбросанных частей тела Осириса с последующим его воскрешением. Сказочное воскресение Осириса на самом деле было реальным воскрешением человека, посвящаемого в тайные мистерии этого бога!
Та часовня, в которой я сейчас находился, видела множество таких «убийств» и «воскресений». В те времена в ней было установлено ложе, и хранились все необходимые для посвящения принадлежности. Когда время транса подходило к концу и посвящаемый уже был готов к пробуждению, его переносили в ту часть комнаты, где на его спящее лицо должны были упасть первые лучи восходящего Солнца.
Доподлинно известно, что в самые древние времена многие египетские жрецы высокого ранга и все высшие жрецы в совершенстве владели секретами гипноза и месмеризма и могли вызвать у человека такую глубокую каталепсию, что можно было констатировать даже наступление у него трупного оцепенения. Высшие жрецы были способны и на большее, намного превзойдя современных гипнотизеров, ибо они могли сохранять разум посвящаемого бодрствующим даже тогда, когда его тело погружалось в транс. При этом он ясно осознавал все, что происходило с ним в этом сверхъестественном состоянии, и не терял памяти о пережитом по возвращении к своему нормальному сознанию.