Распятие души украинца. Книга первая. Дети войны.
Шрифт:
— А в отношении власти? — Хорошо, без большевиков! Хорошо, собственность вернуть владельцам. Но что получит большинство, т. е. весь украинский народ? Главное взять власть, а после разберёмся…. Нет, господа националисты, главное власть удержать.
— Для меня лично первостепенное значение приобретает вопрос выживания. А тут ещё сердце начинает учащённо стучать, только услышу шаги приближающейся Ксении, — такие примерно мысли бродили в голове у Николая.
Сама Ксения вопрос взаимоотношения с постояльцем решила раз и навсегда:
— Он мой! — твёрдо заявила она, и от этого утверждения не отступала ни на шаг.
Девушка ухаживала за ним, как за драгоценным растением, всячески оберегая от всех неприятностей. Плоды заботы и любви вскоре проявились — Николай окреп и встал на ноги. Он оказался на удивление мужиком хозяйственным. Двери, столы, стулья — всё, что в доме шаталось, скрипело и потихоньку разваливалось, он починил. Теперь они стояли, как новенькие, вызывая одобрительную улыбку у хозяйки квартиры Василины.
«Чему быть — того не миновать!», — смирилась она и в свою очередь старалась почаще оставлять свою дочь наедине с симпатичным умельцем. Больше того, поразмыслив, Василина решила, что пора брать «быка за рога». Инженеры, у которых такие мастеровые руки на улице не валяются. А то, что у него отшибло какой-то отрезок памяти, так это даже хорошо. Неизвестно какие «скелеты» там скрываются.
«Меньше знаешь — лучше спишь!» — применительно к Николаю пословица претерпела некоторую рекомбинацию: «Меньше помнишь — лучше спишь». Но разве уснёшь, когда вокруг да около него день и ночь кружится живое чудо, олицетворение весны. Изящной девичьей фигуркой, неповторимо нежными чертами строгого лица, излучающими внутренний свет очарования молодости, красавица Ксения была неотразима. К тому же она была влюблена. Тут колдовала сама любовь, и было видно, что её чарами неизлечимо околдованы оба персонажа.
Заказы на умелые руки начали поступать и от соседей. Особенно усердствовала разбитная соседская девица. Демонстрируя свои прелести, она крутилась возле Николая ужом. То улыбкой, то бочком, то оголенной коленкой, то пышной грудью она откровенно соблазняла парня.
Понимая своё, мягко говоря, «на птичьих правах» шаткое положение в семье Хортцызов, в личных отношениях с хозяйской дочкой Николай никакой инициативы не проявлял. Боялся он от строгой красавицы получить отказ. И куда ему — больному, при таком развитии событий было деваться…. Помог случай. Заподозрив, исходящую от соседки угрозу потери своей «собственности», Ксения действовала решительно. Буквально за руку она увела парня домой.
— На чужой каравай рот не открывай, — чётко и внятно объяснилась она с соседкой.
— Так я думала, что «каравай» бесхозный, — попыталась возразить соседка.
— Я тебе волосы повыдёргиваю вместе с твоей «думалкой». Ты поняла? — спокойно и внятно посулила Ксения.
— Ладно, ладно — поняла! Коли так, мне чужое добро без надобности, — поспешила заявить девица.
Весь следующий день Николай провёл в трепетном ожидании объяснения с Ксенией. Она же, как ни в чём не бывало, вела себя обыденно ровно в соответствии с повседневными заботами.
— Мало ли чего мне могло померещиться, — решил он и, успокоившись, лёг спать. Лежал он с открытыми глазами, а мысли…. Мечты о любимой девушке настолько его поглотили, что он не заметил её прихода наяву. Силуэт девушки в одной белой рубашке отчётливо вырисовывался у изголовья кровати.
— Наваждение, — не успел подумать он, как живая, тёплая и ласково податливая Ксения скользнула к нему под одеяло. Он замер, не смея поверить в реальность происходящего события.
— Молчи! Я знаю, что ты меня любишь. Люблю тебя и я, — она прильнула к нему дрожащим телом и торопливыми поцелуями покрыла всё его лицо. Так, прижавшись, друг к другу, счастливые они под утро уснули.
— А секс, где же секс? — спросите вы. Секса пока не было. Воспитание тогда было другое. Сейчас секс у совремённой молодёжи это интимная забава и то не всегда. В те времена секс — в первую очередь это ответственность. Это семья, это любовь, это высшее счастье наслаждения, которым одаривают друг друга любящие люди в едином порыве зародить и дать жизнь новому человеку.
Проснувшись утром, рука об руку они вошли в комнату к родителям и, став на колени, попросили:
— Благословите нас. Мы любим друг друга и готовы создать семью.
Не говоря ни слова, Василина взяла угловую икону божьей матери и стала рядом с Матвеем.
— Благословляем вас на счастливую, преданную друг другу, долгую супружескую жизнь, — тихим взволнованным голосом произнёс отец.
— Будьте счастливы, — промолвила мать и трижды осенила их знамением иконы.
Молодые люди поднялись с колен. Ксения заметила, как мать украдкой смахнула с глаз набежавшую слезу.
— Мама, почему ты плачешь? — спросила она.
— Ксения, причину моих слёз узнаешь, когда вот так же, как и я, будешь выдавать замуж свою дочь, — ответила Василина и повлажневшими глазами посмотрела куда-то в необозримую даль.
Действительно, почему матери плачут, выдавая замуж своих дочерей? Трудно сказать, но в этих слезах смешивается всё вместе: радость и сомнение; материнская любовь и сожаление за своей, уходящей молодостью; тревога за будущее детей и счастье ожидания появления внуков и многое, многое другое из чего складывается жизнь нормальных людей.
Нормальные люди… — что это такое? Мы иногда употребляем выражение «ты что, ненормальный?» Правда, не совсем понятно — это вопрос или утверждение. В таких случаях ответа никто и не ожидает. Большей частью сама обстановка и роль людей дают красноречивые ответы на все возникающие закавыки жизни.
В то время оккупационная обстановка в городе Львове и по всей Западной Украине была сравнительно спокойной. Нормальной её назвать трудно, ибо сама оккупация признать её таковой не позволяла никак. Пытаясь всё же положение как-то нормализовать, руководство ОУН начало проявлять активность в создании своих органов административной власти. Они уже в полную силу начали драку между собой за должности в несуществующей украинской республике. На эту несанкционированную инициативу, указав на дверь, немцы без проволочек определили им место: перед дверью — полное подчинение и сотрудничество с германскими властями; за дверью — враги, подлежащие уничтожению. Оно и понятно, союзниками немцев могли стать, какие-никакие, но государства. А кто и что такое ОУН?