Ричард Длинные Руки – ландесфюрст
Шрифт:
Я снова распахнул окно, прицелился и выстрелил снова, опорожнив остаток боезапаса. Небольшая игла ударила в грудь дракона, казалось, что ничего не происходит, но в следующее мгновение он превратился в глыбу льда, что начала быстро удаляться в сторону земли, там коротко и страшно полыхнуло фиолетовым.
Я скакнул к рычагам управления, дирижабль уже не просто идет куда попало, а падает. Насколько знаю, даже при самых грандиозных катастрофах выживает большинство пассажиров, это не сверхтяжелые баггеры, но все равно…
Рейнграф первым, натянув
Один дракон с огромной зияющей дырой в груди рушится на землю спиной вперед, крылья и лапы вытянуты в нашу сторону, а от второго вообще окровавленные куски, что с каждым мгновением расходятся, уменьшаясь в размерах, в стороны…
— Благодарю, — сказал я громко. — Лорды, вы убили двух драконов, об этом должна узнать вся армия, а также все в Турнедо!
Рейнграф, ошалелый и безумно счастливый, проговорил заикаясь:
— Неужели… справились?.. Господи, какие чудища… Говорите, и в Турнедо оповестят?
Стальграф быстро взглянул в мою сторону и сказал бодро, подражая моему голосу:
— Полно вам, дорогой друг! Может быть, они просто подлетали, чтобы покушать попросить, а мы их так грубо…
Он даже хохотнул: то ли умеет быстро брать себя в руки, то ли в самом деле такой непрошибаемый.
— Покушать?.. — вскричал рейнграф. — Ах, это у вас такие шуточки, любезный друг! Ничего, я вам еще припомню… Сэр Ричард, мы что, садимся?
— Точно, — сказал я. — На самую крышу.
— Там купол… Не соскользнем?
— Не знаю, — ответил я честно. — Главное — успеть выскочить.
Замки и крепости обычно защищены со всех сторон крепкими стенами, валом и вдобавок рвом с водой, где в дно воткнуты острые колья. Одолеть и ворваться можно только через подкоп, но во избежание замки стараются строить на скальном массиве и на возвышенности.
Здесь, где существуют драконы и скайлеры, пусть их исчезающе мало, замки иногда бывают защищены и сверху. Я встречал на площадках высоких башен могучие арбалеты, стреляющие огромными стрелами, гастрафареты, всякого рода стрелометы и даже катапульты.
Я медленно снижал дирижабль, высматривая на серой поверхности купола хоть какие-то средства защиты, хотя, возможно, маг сумел их замаскировать, это у простодушных рыцарей все открыто, дескать, хитрости — удел слабых, а какой рыцарь и вообще мужчина признается в слабости?
Рейнграф и стальграф, возле которых есть окна, тем не менее топчутся возле меня, сопят и всматриваются через мое плечо в медленно вырастающую внизу поверхность с таким напряжением, словно мы все трое одно целое.
— Сумеете опустить? — спросил рейнграф. — Эта штука вас слушается?
— И вас бы послушалась…
Он торопливо перекрестился.
— Нет уж, я готов рисковать жизнью, но не душой.
Сэр Филипп пробормотал:
— Только как-то странно, что прем на крышу… Мы рыцари или как бы не совсем?
— Простые рыцари, —
— Уважать не будут, — согласился стальграф.
Сэр Чарльз перебил, бледнея так, что заострился кончик носа:
— Вы совершенно верно поступили, ваша светлость! На крышу — мудрое решение. Мы ж не простые рыцари!
— Подхалим, — сказал стальграф саркастически.
— Держитесь крепче, — предупредил я.
Они покрепче ухватились за выступающие части, я подумал, что дирижабли вообще-то подтягивают снизу за сбрасываемые канаты, да и не сажают прямо на грунт, а вот так и оставляют висеть в воздухе. В местах посадки существуют причальные мачты, где на высоте и висят дирижабли, поворачиваясь по ветру, как гигантские флюгеры.
Но если учесть, что мой в десятки, если не сотни раз меньше настоящих, к тому же корпус не просто с жесткими ребрами, но и цельнометаллический, то что уж бахвалиться, если в прошлый раз посадил и не разгрохал…
— Выходить, — сказал я, — только по моему сигналу.
Они готовились возражать долго и цветисто, но я выскользнул в дверь, и замер снаружи с малым арбалетом в руках. Прислушиваться и всматриваться во всех диапазонах я начал еще в скайлере, даже голова закружилась, а в висках предостерегающе стрельнуло, сейчас же только всматривался в поисках изменений, но, похоже, вся защита сверху поручена двум драконам, а вот снизу да, все ловушки и заградительные рвы и надолбы там…
— Можно, — сказал я негромко.
Рейнграф торопливо выпрыгнул первым, взнявкнул, когда ноги взлетели выше головы, а сам он смачно хряснулся спиной и затылком, крепко приложившись к неровной земле, что и не земля, а в самом деле нечто похожее на скрепленную слюной термитов почву, что крепче бетона.
Стальграф вышел осторожнее, переступил мелкие клочья драконьего мяса, на которых поскользнулся соратник.
Я принюхался, сказал коротко:
— За мной. Но лучше на четвереньках, мы на куполе!.. А до земли далеко…
Оба надменно задрали носы, насчет четверенек посчитав шуткой, они же благородные люди, а дворянин лучше умрет красиво и гордо, чем вступит по своей воле в грязь или нечистоты.
Купол не гладкий, а весь бугристый, некоторые холмики вообще вздымаются как массивные столбы, лорды настороженно осматриваются, обнаженные мечи в руках, лезвия поблескивают зловеще-красным, отражая багровые россыпи в тучах.
На меня поглядывают в недоумении, а я в самом деле двигаюсь, как дурак, то и дело спотыкаюсь и натыкаюсь на столбики. Тепловое зрение рисует причудливую картину, но особо ярко-красных мест пока не вижу, разве что вон там…