Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Рукопожатие Кирпича и другие свидетельства о девяностых
Шрифт:

Внезапно – никто не слышал этой команды, она разнеслась телепатически, но все разом начинают понуро выбираться из автобуса, не поднимая глаза – каждому известна инструкция завоевателей (не древнегреческая ли?): «Убивайте гордых!» «Выгружайте!» – разносится телепатически. Наши чёрные тючки, аккуратные, как почтовые посылки, вывалены на пыльный асфальт; расшвыривая их ногами, взад-вперёд прохаживается гневный усатый коротышка (замухрышка, шмакодявка, мандавошка, соплей перешибёшь), напоминающий шпанёнка на танцплощадке, покровительствуемого взрослыми блатарями. Бледная руководительница группы пытается забежать вперед, разъяснить, что у нас всё в точности по декларации, что, если мы распакуемся, нам будет до утра не упаковаться, что утром у нас самолёт…

«Это ваши проблемы!» – мы без переводчика понимаем эту формулу развитого

капитализма, она же формула развитого социализма: «Нас это не е…!» Коротышка скрылся в конторе, а мы остались под прожекторами. Каждый знает – законов нет, возьмут и конфискуют, требуй потом через международный суд в Гааге. Ну, не конфискуют, так размажут штрафом. Или задержат на… Сколько дней мне потребуется здесь отсидеть, чтобы пришлось сначала её, а потом себя?

Согбенные, мы стоим над грудой своего мохнатого имущества на пятачке ослепительного мертвенного света среди жаркой тьмы. Проходит час, другой. «Сначала её, потом себя, сначала её…» Отдельные добровольцы отправляются в витрину, где, униженно склонившись к конторе, что-то лепечет наша рукгруппы на своём пиджн инглиш. «Ничего, прорвёмся!» – подбадривает Гренадёр-баба и собирается идти ругаться, зная, что её не пустят. «Как по-гречески геморрой?» – спрашивает она меня. «Это греческое слово. Что-то вроде кровотечения». Все поражены.

Света, в миру её соседка, которую Гренадёр-баба ради своего увеселения таскает по всему свету, как всегда, покорна судьбе. Людмила не переставая капает корвалол в термосную крышку. «Они хотят большую бутылку метаксы!» – с видом бывалого человека повторяет Юра, но и он только храбрится: рукгруппы уже намекала усатику на некую сумму в долларах, но вызвала лишь новый взрыв самой опасной злобы – патриотической. Всем Светам, Милам и Юрам около пятидесяти. Все с высшим – группа исключительно интеллигентная.

Постепенно выясняется, что бешеный коротышка возмущён долларизацией греческой экономики: он требует, чтобы мы вернулись во все магазины всех населенных пунктов, где мы что-то покупали, и взяли там справки, что расплачивались драхмами, а не долларами. Мы действительно платили долларами – в голову не приходило, что это запрещено: лавочники просто сияли навстречу нашей «зелени»; они же дали бы нам и любую справку, но заняло бы это дня три (не говоря уже о том, что всех магазинов и не вспомнишь). А виза? Ведь мы уже не имеем права находиться в Греции. А полдневный самолёт?

Я брожу кругами, петлями и спиралями под белыми солнцами прожекторов. Кругом колючая проволока неизвестно среди какого мира, вдоль шлагбаума прохаживается солдат в незнакомой форме, держа как-то странно, поперёк поясницы, непривычно длинный автомат. «Сначала её…» Может, броситься на проволоку? Короткая очередь – и всё кончено. А на нейтральной полосе цветы… Выплывают из тьмы и с рёвом скрываются во тьме огромные трейлеры с надписями: «Истанбул», «Амстердам» – я уже не различаю кириллицу и латиницу. Не покидает ощущение бреда: неужели это я, старший научный сотрудник престижного НИИ, совсем недавно получивший приглашение вступить в нью-йоркскую академию, брожу по этой нейтральной полосе между Стамбулом и Амстердамом? Зайти здесь можно только в туалет и «фри-шоп» – каждый из них я обследую раз по двадцать: чисто, поблёскивают краны, гудят унитазы, на полках пред зеркалами фессалийское и фалернское, кивающая уже из мира потустороннего метакса, две тысячи сортов виски и шоколада, электробритвы, магнитофоны… Какая страшная, сверкающая красота! Сколько на свете вещей, не нужных человеку!

На некоем подобии клумбы, под агавами небольшим таборцем сидят умиротворенные украинцы. «Ничого», – утешают они меня. Ось воны уже с месяць здесь сидять: неправильно оформилы паспорта, в Грецию их не впускают, а назад вернуться не на что. Вот, оказывается, где мне суждено скончать свои дни. А как же «сначала её»?..

Чёрная тьма понемногу превращается в серую мглу, проступают контуры гор. Горы начинают розоветь. Выходят солдаты причесывать грабельками и без того великолепно возделанную землю промеж двух колючек. Усатый замухрышка, исполненный достоинства, отбыл на отдых. Его сменил другой усач. Он бы нас отпустил, но не решается отменить распоряжение коллеги. Вот в девять придёт начальник – он нас рассудит. «У нас же самолёт!..» Не могу знать. Всё это по-гречески. Рукгруппы звонит в Афины, в российское посольство. Посол соблюдает день субботний. Но в понедельник он нами обязательно займётся. Рукгруппы грозит дежурному международным конфликтом, хотя наши уже окончательно сморены. Дежурный призывает таможенника и что-то долго ему внушает. Рукгруппы дозванивается до софийского турбюро, оно обещает задержать самолёт. «Турбовинтовой?» – напрашивается бредовое созвучие, но говорят, что это может каждый – за сто долларов не то в час, не то в минуту, не то в секунду. Всё это ляжет на наши кошельки. «Сначала её…»

Начальник уже выехал в таможню, Снежина в аэропорт – кто кого? Он уже здесь – усы, пузо, но почему-то больше не Сухуми. Он готов нас отпустить, если мы распишемся, что не имеем претензий. Опытные люди предостерегают: на незнакомом языке можно подписать признание в попытке провезти наркотики. Все же по одному тянемся расписываться. Очумелые, укладываем тючки, расползаемся по успевшему хорошенько прокалиться автобусу – и начинается гонка: Снежина в Софии сыплет нашими долларами, мы в Балканах жмём на газ. Но победила нас японская делегация, у которой был уже назначен вылет из Москвы – не Болгарии тягаться с финансовым могуществом Японии. Уже на ступенях аэропорта (что-то в духе Хлебникова – чуть ли не «Детище») мы увидели, как наш лайнер взял курс на Москву – мы остались на плавящемся асфальте над своей меховой грудой.

Нас отправили в пригородную гостиницу, обещали устроить на поезд, но в голове прагматичного андрона всегда звучит один вопрос: «Почём?» И насколько же его отсутствие украсило бы прогулку по Софии! А так больше всего запомнился мавзолей Георгия Димитрова с мазутными надписями: «Желев – предатель», «Луканов – предатель!» – дальше не хватило не то места, не то всенародных героев, которым всем до единого предстоит обращаться в предателей, стоит им оказаться наверху: от них всегда ждут невозможного. Впрочем, ещё более сильное впечатление произвёл шофёр автобуса, остановившийся закусить на наших глазах, когда я уже начинал нервничать, не уедет ли группа без меня: в нашем братском промысле это запросто, на нейтральной полосе я вскакивал уже на ходу.

– Запасайтесь пресной водой! – предупредила бывалая Гренадёр-баба. – Ехать через всю Болгарию, Румынию, Молдавию, Хохландию… И везде таможни! – зловеще перебила она себя. Все знают, что таможня – это произвол, не в ругательном, а в констатирующем смысле: очень многое передано на личное усмотрение таможенника.

Однако в поезде немедленно возникает избыток пресной воды: обрушивается ливень, пол начинает подтекать – прямо к нашим мешкам. Лихорадочно извлекаем, ощупываем, держим на руках, будто младенцев, – нам не до дивных горных пейзажей. В крепости… почему станцию Горный Ореховец так хочется назвать крепостью? – в Горном Ореховце уже затемно наблюдаем посадку «турецкого десанта» с текстилем и кожей. Согбенные чёрные силуэты, увешенные сумами, влекут силуэты багажных тележек, на которых уже в невидимой вышине колеблется чёрная пирамида таких же сумищ, именуемых почему-то «капучино». Силуэты забрасывают и забрасывают сумищи в тамбуры, держа поезд на стоп-сигналах. Каждое купе завалено по грудь, в него взбираются и ложатся поперёк.

Румыния. Таможенники, раззолоченные и свирепые, как латиноамериканские диктаторы. «Сначала её, потом…» Бесконечная кукуруза, изредка барашковая шапка, высокая, как сырная пасха. Где же ты, единое экономическое пространство?.. Молдавия, Украина, Россия – и всюду «сначала её, а потом себя». Наконец (и вокзальный рэкет не тронул) – стадион ЦСК!!! Место стоит – даже повторять не хочется, с парой шуб нечего и соваться, – приходится стоять во дворе, мешая движению и разбегаясь при виде стражей порядка. Занимаются этим одни бабы. Я разбежался разок и бросил. Огромный омоновец с золотым зубом за несколько тысяч пристроил меня к стеночке (как ему, должно быть, впоследствии не хотелось в эту трёхпогибельную Чечню!). Одна шуба на плечах, как бурка, другая в руках. Подошла денежная деваха с завидующими подружками, примерила. «Что это за шуба – никакой формы!» – «Формы надо иметь хозяйке», – вступился я. Завидующие подружки счастливо закатились. «Продают брак!» – денежная с ненавистью швырнула мне мои «хвостики». Я разыскал разбегающихся коллег и довольно быстро уговорил этих благороднейших людей взять мои шубы ровно за тысячу марок – ну, с самым пустячным минусом. Больше я в коммерцию не совался. И детям закажу.

Поделиться:
Популярные книги

Идеальный мир для Лекаря 7

Сапфир Олег
7. Лекарь
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 7

Враг из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
4. Соприкосновение миров
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Враг из прошлого тысячелетия

Кодекс Охотника. Книга XII

Винокуров Юрий
12. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
городское фэнтези
аниме
7.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XII

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба

Идеальный мир для Социопата 4

Сапфир Олег
4. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
6.82
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 4

Возмездие

Злобин Михаил
4. О чем молчат могилы
Фантастика:
фэнтези
7.47
рейтинг книги
Возмездие

Попаданка в академии драконов 4

Свадьбина Любовь
4. Попаданка в академии драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.47
рейтинг книги
Попаданка в академии драконов 4

(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника

Найт Алекс
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника

Убийца

Бубела Олег Николаевич
3. Совсем не герой
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.26
рейтинг книги
Убийца

Книга пяти колец. Том 2

Зайцев Константин
2. Книга пяти колец
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Книга пяти колец. Том 2

Вечная Война. Книга VII

Винокуров Юрий
7. Вечная Война
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
5.75
рейтинг книги
Вечная Война. Книга VII

Возвышение Меркурия. Книга 2

Кронос Александр
2. Меркурий
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 2

Матабар. II

Клеванский Кирилл Сергеевич
2. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар. II

Месть Паладина

Юллем Евгений
5. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Месть Паладина