С прибоем на берег
Шрифт:
Поначалу Русакова даже забавляло то, что Федор любил щегольнуть в разговоре броским сравнением. Неуклюжего человека называл слоном в посудной лавке, бережливого - скупым рыцарем, разговорчивого - ветряной, мельницей. А однажды, когда гвардии капитан Миронов в присутствии других взводных отчитал Ермоленко за упущение по службе, тот постучал согнутым пальцем себе по лбу и буркнул:
– Омниа меа мекум порто…
– Чего?
– резко обернулся к нему командир роты.
– Все мое ношу с собой, товарищ гвардии капитан!
– тотчас перевел свою латынь Федор.
Все прыснули, и даже сам Миронов не смог сдержать улыбки.
Федор первым поздравил Юрия, когда тому присудили переходящий вымпел.
– Есть в тебе, Юрко, флотская косточка!
– сказал он.
– Я вот кадровый офицер, а третий год похвастать нечем. Числюсь хроническим середняком… Послушайся моего доброго совета, оставайся в армии насовсем. Не знаю, был ли ты хваленым инженером, только взводный из тебя мировой получается!
Сам того не ведая, Федор угадал тайное желание гвардии лейтенанта Русакова.
Совсем недавно Ермоленко заявился в общежитие необычно взбудораженным.
– Все!
– радостно завопил он, швыряя портупею.- Хватит страдать, да здравствует наслаждение!
– И запел, нещадно фальшивя:
Комбат изволил перебраться в личные апартаменты. Я со своими хлопцами вещички помогал грузить…
Судя по его лукавому, радостному виду, Федор чего-то недоговаривал. Но Юрий не стал выспрашивать. Все разъяснилось двумя днями спустя, в субботу.
– Чем ты занимаешься вечером, Юрко?
– поинтересовался Федор.
– Книжку заполучил интересную, намерен почитать.
– Какую?
– Журнал «Иностранная литература» с повестью Франсуазы Саган.
– Клубнички, значит, захотелось?
– А ты уже прочел?
– Нет, но знаю, что за птичка эта сочинительница. Я люблю в критические разделы журналов заглядывать. Критики ведь лоцманы в книжном море!
– Зато я до всего дохожу своим умом,- насмешливо взглянул на приятеля Юрий.
– Ну ты у нас Сократ, а не свой брат!.. Слушай, отложи Франсуазу до завтра. Выручи меня, сходи обеспечивающим на танцплощадку.
– Еще чего!
– насмешливо фыркнул Юрий.,- Легкая музыка - твоя страсть.
– А про должок изволили забыть? Кто ваши капониры рыл?
– Ты бы сперва объяснил, в чем дело,- сдался Юрий.
– Понимаешь, свидание у меня. С одной чудесной дивчиной.
– Тю-тю!
– удивленно присвистнул Юрий.
– Наш пострел и тут поспел.
Ему пришлось облачиться в выходной мундир, сменить сапоги на туфли, а берет на фуражку. Из большого настенного зеркала на него глянул пижонистый лейтенант с усмешливо поджатыми губами.
Что означает должность обеспечивающего, Юрий толком не представлял, хотя не раз уже обеспечивал и спортивные игры, и медицинские осмотры, и экскурсии. В уставе таковой не предусмотрено, а потому -прав никаких, обязанности тоже весьма смутные: гляди в оба, как бы чего не вышло. Остряки называли обеспечивающих дежурными пожарниками.
Танцплощадка находилась в старом тенистом парке, исполосованном многочисленными тропинками. В раковине открытой эстрады настраивал инструменты матросский оркестр, наполняя парк разноголосым пиликанием. В аллеях было пока малолюдно, лишь на ближних скамейках скучали несколько девушек, ожидая, когда отпустят из казармы кавалеров.
Чтобы засвидетельствовать свое присутствие, Юрий подошел к руководителю оркестра, познакомился с танцевальной программой вечера. Потолковали о том о сем, а затем его собеседник извинился, сел возле своего пюпитра, и оркестр заиграл вальс.
Танцплощадка мигом заполнилась. Среди матросских форменок кое-где мелькали тужурки прапорщиков и лейтенантов. И тут Юрий увидел Федора Ермоленко под руку со стройненькой девушкой в кожаной юбке, ее талия была затянута широким блестящим поясом.
– Познакомьтесь, пожалуйста, - смущенно, а оттого напыщенно изрек Федор.
– Наталья Федоровна - работник культурного фронта. Мой друг и коллега Юрий Русаков.
Добрый вечер.
– Девушка подняла на Юрия карие, опушенные длинными ресницами глаза.
– Мы ведь, кажется, знакомы…
И Юрий сразу узнал ее.
Четыре года назад их, студентов-политехников, послали на лагерные сборы по военной подготовке.
Студенческими отделениями командовали кадровые сержанты, ограниченные, по мнению Юрия, люди, совершенно не понимавшие, кого им временно подчинили. Муштровали они будущих инженеров, словно обычных солдат-первогодков. Строевые занятия и бесконечные марш-броски с полной солдатской выкладкой вымотали студентов. Многие ждали не дождались того дня, когда снова вернутся к цивильной жизни.
Кто-то узнал, что неподалеку от лагеря в совхозе работает студенческий строительный отряд одного из московских институтов. Возникла идея провести вместе выходной день. Москвичи согласились, и в одно из воскресений знакомство состоялось.
Как водится, начали встречу со спортивных состязаний. Юрий играл за свою баскетбольную команду. Зрителей возле площадки было немного, тем заметнее выделялась пестрая стайка девчат, сидевших на вкопанной в землю скамейке. Они бурно радовались каждому мячу, заброшенному в корзину москвичами, и дружно освистывали политехников. Особенно лихо, как заправский голубятник, свистела красивая пышноволосая девушка. Судья даже замечание ей сделал.
Победила команда Юрия. И, проходя мимо шумной скамьи, он иронически бросил:
– Напрасно старались, мадамы тиффози!
На что пышноволосая ответила:
– Может, вы пойдете к нам в институт тренером? Мы вам создадим приличные условия.
– Если вы подождете, пока я переоденусь, мы обсудим ваше предложение.
– Юрия не на шутку заинтересовала экспансивная болельщица.
Она в самом деле подождала. Только не одна, а с подружкой, совсем еще девочкой.
– Меня зовут Ирина, - сказала пышноволосая.
– А это наша самая младшенькая в отряде - Наталья. Вы симпатичный солдатик, - улыбнулась она, бесцеремонно разглядывая Юрия, - только офицерская форма вам была бы больше к лицу.