С прибоем на берег
Шрифт:
Так до самого расставания они и проходили втроем. Юрий в душе досадовал на то, что пигалица никак не может понять, что она лишняя. Не удалось остаться вдвоем с Ириной и в следующий раз, когда политехники нанесли ответный визит москвичам. Вечер закончился тогда танцами в совхозном клубе, и, хотя в кавалерах не было недостатка, Ирина заставляла Юрия танцевать поочередно с ней и с ее подружкой. Словом, ничего путного из того знакомства не получилось. Юрий понял, что не впечатлил красивую москвичку, и даже адреса ее не стал брать… И вот теперь ему невольно пришла на ум андерсеновская сказка о гадком утенке. Пожалуй, сейчас, повторись тот давний эпизод, он бы еще подумал, кого из подруг предпочесть.
Извинившись, Федор повел девушку на круг. Бережно обняв за плечи, закружил в быстром танце. Юрий невольно следил за ними, стараясь не потерять из виду в тесной сутолоке танцевальной площадки. Здесь не считалось зазорным, если матросы танцевали друг с другом, партнерш не хватало. Потому очень часто объявляли «дамские танцы».
Юрий отвлекся на момент и вдруг почувствовал, что кто-то тронул его за локоть.
– Разрешите?
– сказала Наташа.
– Но я плохо танцую… - пробормотал он.
– Все равно неприлично отказывать девушке!
Наташа смотрела на него с каким-то затаенным любопытством, и от ее взгляда Юрию стало неловко, он сбился с ритма, смущенно буркнув извинение.
– А я вас сразу узнала, - улыбнулась девушка, - хотя вы очень изменились.
– Постарел?
– Ну что вы! Просто возмужали… - Она говорила с легкой картавинкой, которая, помнилось, так раздражала его тогда. Сейчас эта картавинка показалась Юрию •даже приятной.
– Вы не хотите спросить меня об Ирине? Она вышла замуж за нашего институтского преподавателя, доцента, осталась в Москве.
– А вы какими судьбами здесь, если не секрет?
– поинтересовался Юрий.
– Приехала со старшим братом. Моя фамилия Родионова.
– Вы сестра нашего комбата?
– Ага. Вы очень проницательны. А ваш друг Федор - мой добрый рыцарь, он мне помогает освоиться здесь.
Оркестр замолчал, и Юрий отвел девушку в угол к ревниво скучающему Федору.
– Не сочтите меня назойливой,- сказала Наташа, через некоторое время пригласив его снова.
– Я возвращаю вам долг за тот вечер в совхозном клубе. Признайтесь, вам тогда не очень хотелось танцевать со мной?
– Отчего же, напротив…
– Не кривите душой! Женщин на этот счет не проведешь…
– Положим, в ту пору вы были существом среднего рода, - неловко пошутил Юрий и покраснел.
– Мне шел восемнадцатый. Ну а теперь?
– кокетливо глянула она.
– Теперь вы Джаконда.
– О! Слишком смелый комплимент!
– Вы сами на него напросились… Вы, очевидно, занимаете крупную должность в системе культпросветра-боты?
– Огромную! Заведую Домом культуры в Сосновке. Бывали там?
– Не приходилось.
Юрий простился с Федором и Наташей сразу после окончания танцев. Когда площадку прибрали, а парк опустел, он отправился домой со смешанным чувством досады и легкой грусти.
Федор явился за полночь.
– Чего не спишь, Юрко?
– удивленно хохотнул он.- Или Франсуаза Саган нагнала на тебя бессонницу?
– Плоско остришь. Доложи лучше, зачем ты все это подстроил?
– Не надо дуться, Юрко, - попытался обнять его за плечи Федор.
– Я хотел тебе сделать сюрприз. И потом Наташа сама меня об этом просила.
– Мало ли кто о чем тебя попросит.
– Ох и жгучий же ты, Юрко, навроде той крапивы. И откуда в тебе такое сердитое семя?
– Зато ты со всеми голубая душа!
– отпарировал Юрий.
– Вот сложить бы наши характеры вместе и снова разделить на двоих - добрые бы хлопцы получились!
– прищелкнул языком Федор.
Он обладал счастливым свойством отключаться, едва коснувшись головой подушки. Вскоре Федор сладко похрапывал, а Юрий ворочался в постели, думая о завтрашнем дне. Предстояло психологически очень сложное упражнение - отражение танковой атаки,- которое в обиходе называли обкаткой танками. Все ли молодые матросы окажутся на высоте? «Хоть бы погода не подвела…» - вздохнул он, засыпая.
ГЛАВА 6
Дополнение к анкете Русакова
«Дорогой мой племянник Юрий Валерианович! Уж так я была рада получить весточку твою, что слов моих нет. Пишу вот сейчас, а слезы глазонькам смотреть не дают. Ведь не ждала, не чаяла, что разыщешь ты старую свою тетку. Чего тебе про себя написать? Живу безбедно, работаю, пока здоровье позволяв?. Колхоз мне в запрошлом годе избу подправил. Венцы подгнившие заменили, крышу и пол перестелили наново. Огород у меня большой, только весь я его не обрабатываю. Половину соседям отдала, а мне и того, что осталось, вдосталь. Скотину не держу, без надобности мне она.
Как же ты узнал про меня, соколик мой ясный? Видно, мамка тебе рассказать решила. Я ведь так и знала, что расскажет она тебе все, когда подрастешь. Женщина она сурьезная, образованная. Ты ее слушай, Юронька, мать никогда дурному не научит. И отца своего чти теперешнего. А покойного отца помни без горечи. Так уж на земле ведется: мертвым лежать, а живым надо жить.
В гости приезжай, коли родители не супротив того. Дорога не дальняя.
Крепко тебя целую, а родителям твоим кланяюсь.
Твоя тетка Таисья Архиповна Русакова».
Юрий еще раз перечитал письмо, начертанное старательным ученическим почерком на тетрадном листе в линейку, представил себе одинокую старую женщину в ситцевой кофте с ручкой-обмакушкой меж заскорузлых пальцев и со слезинками, застрявшими на морщинистых щеках. И этот созданный послушным воображением облик заставил тоскливо сжаться его сердце. Вмиг улетучилось радостное возбуждение после отлично сданных экзаменов за девятый класс - предпоследнего этапа на пути к золотой медали.