Самая высокая лестница (сборник)
Шрифт:
Лев прошёл мимо этой необычной картинной галереи, и вдруг перед ним возникло призрачное тельце косули — золотистое с белыми пятнышками. Веточки её рогов вырисовывались на фоне голубого неба полувенком. Поражённая появлением в горах огромного незнакомого хищника, косуля замерла, скованная страхом. Она нервно втягивала в себя воздух, а её выпуклые, чуть припухшие глаза тревожно блестели. Некоторое время хрупкое животное стояло неподвижно, потом вдруг сорвалось с места и стало удаляться длинными прыжками, словно от испуга лишилось веса и летело по
Лев не погнался за ней. То ли обессилел, то ли ещё не настал час охоты. А охотятся львы ночью.
У ключа, который бил из расщелины в скале, лев решил напиться. Оп ловко ловил струю розовым, сложенным лодочкой языком. Капли воды сверкали на его белых капроновых усах. Напившись, лев двинулся дальше. Его внимание привлекли три человека, которые шли по нижней тропе. Лица всех троих так густо заросли бородами, что казалось, путники надели маски, чтобы быть неузнаваемыми. Не видно было, какие у них рты, щёки, подбородки. Их можно было различить только по цвету бород. Впереди, с ружьём наизготовку, шёл чернобородый, за ним, с огромным мешком за спиной, семенил невысокий, с бесцветной бородой, торчащей как клок сена. Маленький отряд замыкал человек с бородой кофейного цвета.
Трое бородачей что-то напевали. Им и в голову не могло прийти, что в непосредственной близости от них медленно, словно рассчитывая каждый шаг, движется лев.
Ещё на своём пути льву довелось встретить незнакомого доселе зверька, утыканного иголками. Зверёк напоминал дикобраза, только был во много раз меньше. Лев протянул к нему лапу и тут же отдёрнул: зверёк кололся. Он не испугался льва, а уставился на него чёрными бисеринками и острым носиком. Глупый ёж не догадался уступить дорогу царю зверей. Пришлось льву перешагнуть через ежа, чтобы продолжать путь.
Первый человек, которому суждено было встретиться со львом, был почтальон. Он ехал на велосипеде по той тропе, где недавно прошёл лев. Сбоку у почтальона висела пухлая потёртая сумка. Сам же почтальон был худ, угловат, сизые волосы росли у него на голове кустами. Острые колени почти упирались в блестящий руль. Когда ветви деревьев были особенно низкими, почтальон как бы складывался пополам, чтобы уберечься от шипов.
Он ехал на лесной кордон с недельным запасом почты. Не будешь же каждый день колесить такую даль!
Лесной кордон — небольшой остров в непроходимой чаще, зелёная поляна, где ничто не мешало солнечным лучам достичь земли. Здесь можно было ходить не кланяясь нижним веткам, не рискуя получить глубокую царапину от шипов. Здесь веял ветерок, которому в чаще горного леса путь заказан. Припекало солнце.
Посреди полянки стоял рубленый дом под черепичной крышей. С большими окнами. С антенной, похожей на флагшток. С лестницей, приставленной к чердаку, где был устроен сеновал.
Перед домом паслась коза, привязанная за заднюю ногу. Небольшой горный ручей пересекал поляну.
Двое ребятишек, дети лесничего, младший — Ромка и старшая, носящая самое древнее человеческое имя — Ева, бросали в ручей обыкновенные щепки и наблюдали, как бегущая вода подхватывала их, превращая в корабли.
Неожиданно малыш распрямился, тряхнул своей лохматой, давным-давно не стриженной головкой и сказал:
— Хочу есть!
— Идём, налью тебе молока, — предложила старшая сестра.
— Хочу мяса! — потребовал маленький мужчина и направился в дом.
Старшей сестре — она была на два года старше его — ничего не оставалось, как последовать за ним.
Ребята скрылись в доме.
И тогда у плетня, окружавшего кордон, появился лев. Он остановился. Посмотрел на закрытую калитку и лёгким прыжком перемахнул через ограду. Недаром львы у себя на родине преодолевают двухметровую серабу — естественный загон для скота, — да ещё с молодым бычком в зубах.
Увидев льва, коза тихо заблеяла, и её жёлтые глаза сузились и позеленели от страха. Мелкими шажками коза побежала за дом. Льву требовалось лишь мгновенье, чтобы разделаться с ней, но он отказался от лёгкой добычи, а дошёл до середины двора и остановился. Он долго принюхивался к запаху человеческого жилья и, видимо, решал, что делать дальше.
Как раз в это время к ограде кордона подкатил почтальон. Он прислонил велосипед к забору и привычным движением распахнул калитку. Сделав несколько шагов, почтальон увидел льва… Это было так неожиданно, что почтальон не побежал и даже не вскрикнул, а, ухватившись руками за широкий ремень своей сумки, стоял на месте.
Лев медленно оглянулся и смерил почтальона взглядом. Худой человек с сизыми волосами не заинтересовал льва. И зверь равнодушно отвернулся. Работник связи медленно, как бы нехотя сел на велосипед и как выстреленный исчез в чащобе. Лев лёг у ручья.
Рад шёл по крутой каменистой тропе и тянул за уздечку коня. Лес поднимался в гору. Каждое дерево стремилось ввысь. Только отдельным лучам солнца удавалось пробиться сквозь густой зелёный заслон.
Рад — вытянутый и худой. Его лицо такое коричневое, словно загорело не на солнце, а побывало в гончарной печи. Тёмная чёлка припечаталась ко лбу. Живые выпуклые глаза, похожие на глаза оленёнка, смотрели на мир с тревожным интересом. Лихо заломленная форменная егерская фуражка, грубая куртка, годная на все случаи жизни, тяжёлые сапоги делали его похожим на взрослого. За спиной, на брезентовом ремне, висело ружьё.
Где-то впереди раздался выстрел. Эхо отозвалось в горах трижды. Рад прибавил шаг.
Лес кончился, и перед юношей возникло каменистое плато с отвесной базальтовой стеной, у которой сиротливо стоял козлёнок.
Самой же косули не было.
— Убили мамку? — тихо спросил козлёнка Рад и отпустил коня. — Уж третью мамку убивают.
Он протянул руку к козлёнку. Тот пугливо отбежал в сторону и снова замер на своих тоненьких, негнущихся ножках.
В это время на тропе показались два всадника, похожих на ковбоев.