Самвэл
Шрифт:
Был полдень. Отряд Самвела медленно ехал по лесу. С привала снялись ночью, чтобы выбраться из лесу до рассвета и не напороться еще на одну засаду. Часть всадников ехала дозором довольно далеко впереди. Рядом с Самвелом ехал юный Артавазд, замыкали отряд старик Арбак, Юсик и несколько телохранителей. Все — и кони, и люди — очень устали, но привала делать не хотели, чтобы поскорее выбраться из лесу.
Самвел повернулся к Арбаку:
— Долго еще ехать?
— Если дикари снова дорогу не перережут, скоро выберемся, — ответил старик с обычным своим хладнокровием. Дикарями он презрительно называл рштунийцев.
—
Ответ удовлетворил Самвела, но вызвал беспокойство у Артавазда.
— Какой еще горы? — воскликнул он раздраженно. — Никакой горы я не вижу!
Старик ничего не ответил. Он продолжал бдительно осматриваться по сторонам; озабоченное лицо выдавало уязвленное самолюбие бывалого человека и нетерпение умудренного жизнью старика, вынужденного иметь дело с сосунками. «Что за нечистая сила нас морочит? — думал он. — И кой черт понес нас через эту проклятую страну? Или другие дороги перевелись? Не послушали меня, вот теперь и расхлебываем...».
На узкой дороге, по которой они ехали, время от времени встречались большие засеки, похожие на плотины, только из бревен. Деревья были свалены наземь и сложены грудой; даже сучья не были обрублены. Отряд преодолевал эти преграды с большим трудом.
Что-то случилось в этих местах: все окрест выглядело необычно и неестественно. И в душу Самвела закрались сомнения , которые все росли и росли; под конец он совсем пал духом. «Хоть бы кто-нибудь попался навстречу, — думал он. — Расспросили бы, по крайней мере, что к чему».
— Ни души не видно... — пробормотал он вполголоса.
— Хочешь на людей поглядеть? — усмехнулся Арбак. — А ты крикни-ка по-ихнему «О-го-го-го!» Увидишь, как твой клич подхватят на тысячу ладов, как он разнесется далеко-далеко, до самой глухой чащи. И тогда эти дикари повыска-чут отовсюду: из-под земли, из всех горных щелей, из кустов. Эти люди как черти: они везде, но их не видно.
Арбак был прав, когда говорил, что лес скоро кончится. Как только отряд перевалил через ущелья и скалистые склоны горы Индзак, лес начал редеть, и деревья становились все ниже. Над головой блеснуло синее небо, а внизу, впереди — синее зеркало Ванского озера. Теперь окрестные холмы были покрыты лишь низкорослым кустарником, который разросся и сплелся с буйным многоцветьем трав и цветов в яркий и пышный ковер.
Было далеко за полдень, когда измученный отряд добрался до пристани в маленькой круглой бухте, откуда должен был переправиться на остров Ахтамар. И тут пылкие надежды и страстные желания, которые влекли юношу к этому острову, мгновенно сменились горьким разочарованием; у пристани не только не было людей, но не было даже и лодок, которые постоянно стояли у причалов для переправы.
«Что случилось?» — спрашивал он сам себя — и не находил ответа. Переправиться на остров надо было во что бы то ни стало: иначе, он не мог быть ни спокоен, ни счастлив. Ведь именно ради этого он свернул с пути, повел свой отряд сквозь гибельные дебри рштунийских лесов и понес столько жертв, потеряв большую часть своих храбрецов.
На высоких утесах острова Ахтамар стоял замок, носивший то же название. С незапамятных времен он воплощал в себе могущество князей Рштуни. Их родоначальник Барза-фран воздвиг его еще при Тигране Втором.
Самвел осмотрелся по сторонам. Взгляд его упал
— Что это за дым, почему? — вскричал он, и глаза его зажглись гневом.
— Да... все сгорело, — отозвался Арбак, удрученно покачав головою. — Поди узнай теперь, какая дрянь подожгла.
Пламя беспрепятственно пожирало живописное строение, и некому было положить предел его дерзости.
Весь отряд был поражен и возмущен не менее, чем его предводитель. Зрелище наполнило всех сильнейшим негодованием. Даже вечно сияющее лица юного Артавазда выражало глубокую печаль. Самвел был совсем убит горем.
Пока все пребывали в тягостном раздумье, вдали показался какой-то человек. Самвел немного воспрянул духом: наконец хоть кто-то объявился. Путник шел прямо к отряду. Он был в легком вооружении: в руках — длинное копье, за поясом — короткий кинжал, за спиной — широкий щит, утыканный железными шипами. Подойдя совсем близко, он повернул свое прокаленное солнцем лицо к воинам, видно, чтобы разглядеть получше, кто они, потом воткнул копье в землю, прямо против Самвела, оперся на него обеими руками и взглянул в лицо молодому князю. Самвел не поверил собственным глазам.
— Малхас? Ты ли это? — взволнованно вскричал он.
Это был его крестьянин и его гонец.
Вместо ответа тот, не говоря ни слова, огляделся по сторонам, потом вынул из головной повязки свиток и передал Самвелу. Нераспечатанный свиток сказал ему больше, чем он узнал бы от своего гонца. Это было письмо, которое он дал Малхасу. Теперь тот вернул письмо обратно. Значит, тех, кто должен был получить письмо, нет в живых... или он их не нашел. Обе мысли были убийственны. Тысячи скорбей бушевали в сердце юноши, тысячи вопросов теснились в голове. Однако он смирил свое волнение, спешился и сказал своему отряду:
— Здесь немного отдохнем.
— На этом пожарище? — удивленно покрутил головой Арбак.
— Да, на этом пожарище, — ответил Самвел.
Все спешились и разбили стан на пустынном берегу. Несколько дней назад здесь уже была стоянка: трава была примята и вытоптана, среди зеленой травы виднелись почерневшие кострища, следы выгоревшей земли. Трава и кусты были забрызганы кровью, но чья она была? Животных? Или, может быть, человека?..
Самвел сделал знак Малхасу и пошел к пристани. Подойдя к ней, он сказал:
— Нельзя тут раздобыть лодку?
— Нет, господин мой. Сам видишь, все сожгли.
Молодой князь огляделся. На прибрежном песке валялись
обрывки канатов, обломки весел и обгорелые остовы лодок. Самвел не решился спросить прямо, чем вызвано это ужасное зрелище; он боялся ответа, который обрисовал бы ему страшную картину происшествия.
— Я должен побывать на острове... обязательно, — повернулся он к гонцу:
— На острове никого нет, господин мой.
Остров был недалеко от берега, не более чем в часе пути на веслах. Самвел не отрывал от него взгляда. Голый, скалистый остров торчал из воды, словно гигантский клин, и в его неприступной вышине вырисовывался грозный укрепленный замок князей Рштуни. Он тоже дымился, и легкий ветерок разносил над водою зловещие клубы дыма. Там обращалось в пепел и сердце Самвела...