Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

— Знаешь, — перебил горячую речь Степанкова Михаил. — У меня появилась мечта. Украсть в Третьяковке особо ценную картину, загнать за бешеные бабки, устроить на эти деньги свою выставку, а тебя нанять экскурсоводом. Давай к делу.

— Да пошел ты к черту, — смутился Степанков.

— Угу, уже пошел. Давай, догоняй… Я начинаю понимать: увидел друга в жопе, захотел помочь так, чтобы не обидеть друга. Значит, это ты под маской того «фантомаса» покупал мою мазню? Ну, он и кадр! Прямо искусствовед. Цитатами шпарил из альбомов. Я понял, что это подстава, но не просек, что от тебя. Благородно. Но я у тебя и так бы деньги взял. Как у брата. Мне не было бы стыдно. От другого не взял бы. А от тебя — да. Вот такой ты мне друг, — Мишка вдруг неожиданно всхлипнул. — Что это я? Ну, брат, приплыли, хоть

и не пили… А что, давай выпьем, и жми свою повестуху дальше. Мне интересно. Тем более что я там — герой-страдалец. Страсть как люблю занимательные сентиментальные истории.

— Ну вот, все испортил, — засмеялся Степанков, хотя понял, что самое щекотливое уже позади.

И тут Михаил рассказал свою версию тех событий, как это все переживалось в семье Золотаревых.

Сначала все шло хорошо. Его спасло то, что он никогда не рисовал «политику». Его коньком была природа, пейзажи, натюрморты — кусты цветущей сирени, косогоры с березками, горные луга Домбая. Лариса считала, что эта ниша — вечная. Политика и все остальное приходят и уходят, а классический пейзаж остается. Но просчиталась.

Пришли иные времена, и люди перестали покупать картины для души. Живопись стала вложением капитала. Естественно, для тех, у кого эти капиталы были. А известно, что деньги и душа соседствуют редко. Капитал же вкладывали в картины художников, чьи работы ценились на Западе, кто был известен во всем мире. Золотарев же оставался художником сугубо российским, талантом, признанным в узком кругу почитателей. У его почитателей денег не было.

Раскрутить творчество мужа в мировом масштабе Лариса не осилила: такими категориями она не мыслила, языков не знала, учиться не хотела. Проще было завести популярную шарманку о том, что в России никогда не признавали истинных гениев, что все настоящие художники всегда оказывались в загоне. В этом она находила утешение. Если, конечно, это могло послужить утешением. Оставалась — набережная.

Он целыми днями просиживал там. И хоть торговля не шла, но зато была видимость дела. Клепать то, что берут, он не мог. Те деньги, которые он получал от случайных и редких покупателей, таяли как дым. Пришлось отказаться от мастерской, жили в хрущобе, которую купили в более удачные времена. Там Мишка работал на кухне, в квартире пахло краской, растворителем. Лариса начала болеть. Они неуклонно скатывались в бедность, из которой не возвращаются. Кризис 98-го совсем их добил.

— Вот в таком положении ты и увидел своего друга, сидящего на ящике возле своих картин, — тяжело вздохнул Михаил. — А охранника твоего я быстро раскусил. Парень оказался с воображением. Пообещал мне выставку устроить в стране, название которой выудил, наверное, в рекламе элитной турфирмы. Только все время путал Мексику с Португалией. Ну, Лариса узнала, сразу на набережную стала ходить, захотела познакомиться с меценатом. Денежки пошли регулярно, мы уже и о новой квартирке размечтались, в которой можно было бы и жить, и работать. Не хватало какой-то четверти. Вот мы и решили обратиться к тебе. Круг замкнулся. А?

— Слушай, Мишка, не все так плохо. Вы здоровые, нормальные люди, жилье есть. Лариса, в конце концов, может пойти на работу и зарабатывать обоим на жизнь. Глядишь, и выплывете. Такое богемное счастье.

— Но мы-то считали, что удача временно отвернулась от нас. А долг, крути не крути, отдавать надо было. Но чем? И, как это часто бывает, появилась неприязнь к более удачливым людям. Особенно к тем, кто рядом. Скажу честно, Лариса просто ненавидит тебя. Глупо, правда. Вот и сейчас она думает, что ты потребуешь деньги. Причем сурово и настоятельно. Ведь сроки уговора давно прошли. Она искренне считает, что я, ее муж, человек талантливый, одаренный, недополучаю в этой жизни. А такие посредственности, как Володя Степанков, ты то есть, который неизвестно чем торгует, что делает, стали хозяевами жизни, им принадлежат теперь все блага. Помнишь, в начале 90-х братки-должники просто убивали своих кредиторов, и тогда возврат долга отпадал сам собой. У Ларисы, похоже, такая же логика. Ее состояние передавалось и мне. Я и так психовал, а тут еще и ее жужжание. Знаешь, я даже пить стал. По-черному, до отключки… Ничего, преодолел…

Действительно,

Михаил пил мало. Друзья потихоньку потягивали красное домашнее вино. А когда Степанков раскрыл ему все карты, Михаил и вовсе перестал пить. Он прореагировал бурно, сначала ругался, потом смеялся, потом целовал друга. Что-то вот только скажет Лариса? Мишка с грустью соглашался, что по натуре своей подкаблучник. Лариска может еще больше озлобиться.

Они все съели и выпили. Много курили. Официант едва успевал менять пепельницы. Мишка выкурил, наверное, целую пачку сигарет. Он мотал головой, приговаривая:

— Ну ты, Вован, даешь! Меценат! Третьяков и Морозов в одном лице. Богатый, а хитрый. Нет, не хитрый, трусливый ты! Что ты мне сразу не сказал, я бы губу не развешивал на этого покупателя. Я же думал, что привалило мне счастье, уедут мои картинки в Сингапур или в Лимасол, чего он там говорил такое… Вот, блин! Ну ты и даешь!

Потом он стал требовать показать ему купленные у него картины. Тогда он поверит.

— А может, ты меня разыгрываешь, а? Может, этого парня уже и на свете нет? Может, его свои убрали, у них же так и бывает. А? Ну, поклянись, что ты меня не обманываешь? Нет, — упрямился он, — не верю я тебе! Ну, отблагодарил ты меня за все, за дружбу, за то, что ты у меня когда-то в долг занимал. Когда мы в Москву приехали… Помнишь?

Он верил и не верил. Казалось, что от его кудрявой головы от умственных усилий шел пар. Могучий голос его разносился под сводами зальчика, гудел и заполнял пространство.

— А ведь он прикидывался толковым, этот твой охранник. Несколько лет регулярно приходил, отвешивал бабки и потом снова приходил. Как часы. Нет, блин, не может этого быть, что он — подсадная утка. Я же догадывался, что не коллекционеру покупает, морда у него простоватая для помощника любителя искусства. Но, думаю, всякие теперь пошли богачи. Вот проснулась в нем тяга к прекрасному, к картинам, блин. И ведь выбирал хорошие работы, поганец такой. Ну, нет, как ты меня нагрел, а? Еще другом называешься…

— Миша, я тебе все сказал, а ты подумай, как нам с тобой вместе, может быть, эти деньги заработать. Шевелиться надо, действовать! Какую-нибудь выставку сделать, вернисаж… Надо каталог изготовить, в интернете вывесить… Чем у вас там деньги зарабатывают, а?

— Это по Ларискиной части.

— А ты что на бабу бросил денежные вопросы, сам чистеньким остаться хочешь, да? Ну, вот и результат. Поэтому ты и оказался в жопе, в дыре. Это мужское дело. Ты что, маленький? У них у всех материнский инстинкт, они тебя в пеленки заворачивают и укачивают, чтобы ты не пищал. Главное — лишить активности, чтобы работал и не возникал. Так было удобно, но теперь все кончилось, Миша, пойми. Крутиться надо, вперед идти, не спать. А ты как был простым художником, так и остался. Миша, миленький мой, я человек со стороны, не художник, но и я понимаю: нужны мощные масштабные проекты типа фестиваля. Виртуальный каталог, всякие пиар-акции, перформансы, наконец… Время такое… Искусство должно выйти на улицу. Хватит замкнутой, самодостаточной жизни в галереях, хотя и она должна остаться для вашего внутреннего цехового пользования, что ли. Я думал, ты более цепким будешь. У вас же там тусовка какая-то была, ты по вернисажам ездил. Знакомства у тебя были всякие. Ребята твои вон где…

— Ну, ты даешь… Прямо министр нашей культуры… Мои ребята, Вован, по чужим задворкам шатаются, продали себя, душу свою. Обществу этого, как его, потребления. Они не себя выражают, а потворствуют вкусам толпы. Нечестно это, понимаешь? Свинство — перформансы эти. И как они будут своим детям в глаза смотреть, если на потребу толпы работают?

— Ха! А твои мужики, с которыми ты сидел на набережной, не на потребу работают, да? Кошки, русалки, церквушки у воды… Что там еще? К этой «потребе» ты привык, а другая тебе чужда. Новая, вот ты ее и боишься. Ладно, не обижайся. Ты талантище, всегда им был и остаешься. А то, что ты хочешь чистеньким прожить, делать только то, что тебе нравится, — это хорошо. Такие чистоплюи тоже зачем-то нужны. «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно», — говорил мой тезка. Потому ты и есть мой друг! Я тебя люблю, я тобой восхищаюсь, я всегда буду восхищаться. Даже если ты и не будешь ничего делать, вот.

Поделиться:
Популярные книги

Физрук 2: назад в СССР

Гуров Валерий Александрович
2. Физрук
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Физрук 2: назад в СССР

Адепт. Том второй. Каникулы

Бубела Олег Николаевич
7. Совсем не герой
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.05
рейтинг книги
Адепт. Том второй. Каникулы

Свет во мраке

Михайлов Дем Алексеевич
8. Изгой
Фантастика:
фэнтези
7.30
рейтинг книги
Свет во мраке

Афганский рубеж

Дорин Михаил
1. Рубеж
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Афганский рубеж

Пограничная река. (Тетралогия)

Каменистый Артем
Пограничная река
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
9.13
рейтинг книги
Пограничная река. (Тетралогия)

Вдова на выданье

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Вдова на выданье

Попаданка

Ахминеева Нина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Попаданка

Последний попаданец 9

Зубов Константин
9. Последний попаданец
Фантастика:
юмористическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последний попаданец 9

Авиатор: назад в СССР 12

Дорин Михаил
12. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12

Двойня для босса. Стерильные чувства

Лесневская Вероника
Любовные романы:
современные любовные романы
6.90
рейтинг книги
Двойня для босса. Стерильные чувства

Последняя Арена 11

Греков Сергей
11. Последняя Арена
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 11

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Возвышение Меркурия. Книга 15

Кронос Александр
15. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 15

Чехов. Книга 3

Гоблин (MeXXanik)
3. Адвокат Чехов
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Чехов. Книга 3