Шизофрения
Шрифт:
Коридоры и двери, повороты и лестницы, снова коридоры и опять двери. Александра едва поспевала за спутником, который шел на полшага впереди, показывая дорогу. Ступени вниз, еще одна дверь и вот они уже на улице в темном узком проходе между домами. Прошли в арку и сели в машину, за рулем которой сидел водитель в куртке с накинутым на голову капюшоном. Автомобиль сразу же сорвался с места.
— Мы от кого-то убегаем? — поинтересовалась Александра, с любопытством глядя по сторонам и пытаясь понять, где они едут.
— Кажется,
— Не боюсь и не передумала, — уверенным голосом ответила Александра, тоже перейдя на французский. — Разве вы забыли, что в каждой женщине есть частица Евы? Предстоит только прояснить, вы, мсье Николя, змей-искуситель или Адам? — она откинулась на спинку сиденья, решив не тратить больше усилия на ориентирование на местности.
— А вам как бы хотелось? — Николя вдруг прикоснулся к ее ладони, лежащей на сиденье машины.
— Мне, кстати, это тоже интересно, — сказал вдруг водитель голосом Клариссы. — Ведь если мсье Николя окажется змеем, то мне придется играть роль Адама, но род человеческий в этом случае точно не продолжится, — засмеялась она. – Если же мсье Николя — Адам, то получается — я змей-искуситель?
— Вы, наверное, хотели сказать, змея? — уточнила Александра и высвободила руку.
— Между прочим, Клэр, в Библейской истории был еще один персонаж, — добавил Николя. — Лилит.
— Но все об этом предпочитают молчать, — многозначительно сказала Кларисса.
Александра отвернулась к окну, во-первых потому, что про Лилит ничего не знала, а во-вторых, у нее просто слегка испортилось настроение.
Ехали недолго, хотя и петляли по улочкам и переулкам. Кларисса все время поглядывала в зеркала заднего вида и даже пару раз притормозила, пропуская вперед машины. Наконец, они выехали на набережную Сены и остановились, выключив свет.
— Вот и приехали! — сказал Николя и, наклонившись вперед, шепнул что-то на ухо помощнице, которая молча кивнула.
Выйдя из машины, Александра огляделась. Вдали возвышался темный величественный силуэт храма, очень похожего на Нотр-Дам, над которым, прикрываясь рваными облачками и явно стараясь стать незаметной, висела бледная, словно припудренная, луна.
«Стоило ли так крутить по городу, чтобы привезти меня в известное мне место?» — подумала Александра, провожая взглядом отъезжающую машину.
Они по ступенькам спустились к реке, пахнущей прохладной сыростью, сели в лодку, на корме которой сидел человек в темной куртке с капюшоном, накинутом на голову. Лодка отчалила и поплыла по темной воде на другую сторону реки, а потом вдоль берега, прячась от света фонарей в тени набережной, пока не причалила к узенькому парапету.
— Держитесь за меня, — сказал Николя, проворно выскочив из лодки и протягивая Александре руку. — С непривычки в темноте можно оступиться, — потянул спутницу к себе наверх. Дождался, когда лодка отплывет, пошарил рукой по каменной облицовке набережной, и вдруг исчез в открывшемся узком проеме.
—
— Осторожно, здесь ступени, — посветил фонарем под ноги спутнице, — их почти не видно, можно упасть, — крепко взял ее за руку и повел за собой.
Шли долго. Неширокий подземный ход в рост человека был почти прямым. Луч фонаря лишь на мгновения выхватывал углубления по бокам, не позволяя понять, ниши это или ответвления. Запах сырости и плесени исчез уже через несколько минут после того, как они удалились от реки. Неровные и выщербленные камни под ногами заставляли Александру невольно поднимать ноги выше обычного и сожалеть, что все-таки надела мокасины, а не кроссовки.
— Где мы сейчас? — тихо поинтересовалась она.
— Под островом Ситэ, — сказал Николя.
— В Москве под Кремлем, насколько мне известно, тоже есть подземный город, планы которого утеряны, — сообщила Александра.
— Да, я тоже кое-что читал в Интернете про подземные путешествия московских диггеров, — Николя посветил фонарем вправо.
Они свернули в боковой проход, потом повернули еще раз и оказались у кованой решетки с мощными прутьями. Николя провел рукой по стене, надавил на какой-то камень, и через мгновение дверь ожила: что-то шелкнуло, заскрежетало и послышался металлический звук отпираемого запора. Николя толкнул решетку, которая открылась с недовольным стоном, пропустила гостей и снова закрылась с тюремным лязгом. Показалось, что навсегда. И снова проход, уже более просторный. Луч фонаря раздвигал пространство, выхватывая светлые каменные стены, с черными подпалинами в местах, где вероятно раньше крепились факелы. Наконец, дошли до раздвоения в виде буквы «Т». Луч света выхватил на стене уже знакомый Александре рисунок: крест, опирающийся на полумесяц.
— Пришли, — сказал Николя, повернул направо и остановился в тупике у глухой стены с изображением квадрата, разделенного на несколько равных частей, в каждой из которых была написана цифра, а вверху каждой части имелось круглое отверстие.
— Кажется, это тупик, — нарочито весело сообщила Александра, недоуменно глядя на спутника. — Заблудились? — спросила сочувственно.
— Не думаю, — улыбнулся тот.
— А что означает этот квадрат с дырочками? — спросила она и протянула руку к одному из отверстий.
— Осторожно! — вскрикнул Николя, хватая ее за руку.
— Что такое? — Александра отступила на полшага. — В дырочках живут зубастые чудовища?
— В дырочках живут… гильотинки, — пояснил он, не отпуская ее руку. — Этот квадрат — старинный кодовый замок к двери, за которой собственно и находится то, ради чего мы пришли. Но это не просто замок, а ловушка, которая оставит без руки любого, кто не знает код.
— Кодовый замок? — переспросила Александра с недоверием. Высвободила руку и потерла кисть.