Сияй, Бореалис! Армейские байки
Шрифт:
— Помог бы, — сипло процедила Лирет, согнувшись в три погибели под тяжестью.
Седой бросил взгляд из-за плеча:
— Ты там косметику везешь? Контрабанду?
— Очень смешно! — огрызнулась та. — Там все необходимые принадлежности, чтобы сохранить твою задницу целой.
— Вот как, а я-то думал, фирменные джинсы из бутика Вечного делают эту работу не хуже.
— Смотрю, ты неплохо разжился, раз покупаешь вещи в Вечном, — ухмыльнулась Лирет.
— Всего лишь имею нюх на хорошие скидки и акции. Никакого обмана, только ловкость мозговых извилин.
— А на помочь извилины никак не двигаются?
— За отдельную плату если только, и вообще я закрываю
— Ты так любезен.
Заснеженный и усеянный фонарями Лютгор в это время ещё кипел, хотя город был не таким крупным. В спешке Лирет мало что успела рассмотреть, да и снегопад тому не располагал, экскурсию следовало оставить до лучших времён. Седой всё следовал каким-то своим маршрутам, а на разъяснения его язык не был так развязан. Девушка поспевала следом. Пускай на отдых было время, в поезде она не смогла сомкнуть век. Прогулка по хитросплетениям заснеженных переулков затянулась и изрядно утомила. Пальцы на ногах кусал мороз, позвоночник изнывал, разливая боль по ребрам, плечам и шее.
Как выяснилось, Седой искал ночлег. Побродив по городу, он выбрал самую обшарпанную, самую дешёвую неприметную гостиницу, в которую не то чтобы зайти, смотреть было страшно. Вывеска не горела и покрылась снежным налётом, отбитые ступеньки крыльца мало вызывали желания ступать по ним. Всё выглядело до безобразия неприветливо, третьесортно и дешёво, дышало какой-то неприязнью и безразличием к клиентам. Седой беспристрастно шагнул внутрь, стряхнув с себя снег. Видать, парень был завсегдатаем таких ночлежек и явно не привередничал, хотя наверняка большую роль сыграла себестоимость такого ночлега. Лирет нехотя протиснулась внутрь, затолкав и себя и рюкзак. В нос ударил спёртый воздух, пропитанный запахом затхлой тряпки и потушенной сигареты. Интерьер здесь годился разве что для комнаты страха или морга. Однако посетителям здесь были рады.
Седой занялся оплатой и выбором номера. Советоваться с кем-либо ещё парень так и не научился за это время, а Лирет чувствовала себя слишком изможденной для возражений. Атмосфера блёклого гостеприимства эконом класса на фоне захудалости нисколько не вдохновляла, и прямо сейчас девушка желала повалиться на кровать уже неважно в каком номере. Затем женщина-администратор проводила гостей к номеру. Лирет, волоча на спине рюкзак, запомнила только, как они поднялись по ступеням на второй этаж, а дальше по коридору моча шли по кошмарно истёртому ковру под шлёпанье тапочек.
Номер оказался одноместным: кровать да тумбочка с чайничком и кружкой, маленькое оконце задёрнуто шторкой, напротив — ванная комната. Не броско, но, как ни странно, чисто. Администраторша, неоднозначно заулыбавшись, пожелала молодым людям приятного отдыха и скрылась за дверью, и тогда девушка, с шумом сбросив под ноги рюкзак, одарила напарника испытующим взглядом. Тот не терял невозмутимости, делая вид, будто такие вещи для него обыденные. Вместо объяснений столбилось молчание.
— И что это значит? — медленно вопросила Лирет, удерживая остатки терпения.
— Кровать, тумбочка, окно, душ, — без выражения перечислил Седой, указав рукой на каждый предмет. — Отопление есть, тебе разве холодно?
— Почему здесь одна кровать?! — не выдержала та.
— Был как-то раз неприятный случай со сном на кровати, и меня чуть не убили, поэтому я теперь только на полу сплю. Но сплю я раз через два дня, поэтому целую ночь просто сижу. Номеров без кроватей нет, так что пришлось брать одноместный. Тебя что-то смущает? Или ты думала, придётся тесниться вдвоём на этой кровати?
— Раз ты
— К слову, неприятелей у меня достаточно, и в любом случае тебя убьют первой. Мне нравится твоя самоотверженность.
Лирет побагровела от злости. Втянув ноздрями воздух, она погасила негодование и заглянула в ванную комнату. Что-что, а ванная комната здесь оказалась замечательная, в отличие от самого номера. Всё начищено до блеска, на сушилке пара свежих полотенец и чистый халат, на полочке упакованное мыло с тюбиком шампуня, а небольшая ванна так и манила набрать горячую воду и окунуться по уши. Девушка, соблазнившись мыслью, сбросила плащ на кровать.
— Приму-ка ванну, — сказала она сама себе.
— Тогда я в магазин, куплю еды, — бросил Седой.
— Да, было бы неплохо, — ответила та и заперлась в ванной.
Лирет благоговейно окунулась в горячую воду, напенившись мылом. В казармах такой роскоши нет: не побалдеешь так в горячей водичке, учитывая то, что там не всегда бывает горячая вода. Тепло окутало напряжённые мышцы, растопило окоченелые пальцы и приятно расслабило каждую клеточку тела. За дверью что-то возилось: Седой вернулся с магазина и теперь шуршал пакетами, а тем временем девушка почувствовала, как желудок тоже оттаял. Лирет неохотно закончила ванные процедуры и накинула на себя халат, который оказался вдвое больше по размеру и уходил в пол. Девушка намотала на голову полотенце. Тело стало лёгким, как пар. Из душистого аромата мыла и шампуня Лирет вышла в комнату и поморщила нос.
Пахло какой-то дешёвой пищевой дрянью. Седой, в расстегнутой куртке, сидел у стены, прямо как дикарь, втягивал в себя лапшу из баночки и одновременно листал каталог товаров из Вечного. На прикроватной тумбочке громоздилась гора с такими же баночками лапши быстрого приготовления и ни грамму нормальной еды.
— Не люблю Вечный только по той причине, что в него кого попало не пускают, а архипелаг парит по миру, и не поймёшь, где он будет завтра. Только дистанционные заказы по телепорт-телепатической сети, — пробормотал Седой, не отрывая глаз от каталога и громко всосал горячую лапшу. — В следующем месяце закажу себе новые ботинки.
Лирет проигнорировала его, разглядывая бардак на тумбочке, без настроения взяла одну баночку с лапшой и вяло потрясла. Девушка посмотрела на напарника.
— Взял по акции, вышло немного больше, чем надо, но ничего, пойдёт в запас, — ответил на её немой вопрос тот.
Таких людей трудно было в чём-либо убедить, а ещё труднее — спорить с ними. Если человек принципиален и одновременно инфантилен, то нет способа лучше, чем смиренно игнорировать его. Лирет, ограничившись сдержанным молчанием, отужинала батончиками из армейского пайка. Те нисколько не отличались пользой, но вряд ли сильно били по желудку. Сколько дней ещё придётся истязать нервы? Вряд ли Седой что-то понимал, в своём возрасте он едва отличался от малолетнего подростка — голова не на месте, в ней гулял свой ветер. Разреживая эту мысль, девушка закуталась в одеяло и устало уткнулась щекой в подушку, притушив свет. Напарник, как и обещал, смирно сидел у стены, и Лирет чувствовала, что он не спит и собирается безотрывно наблюдать за чужим сном. Его взгляд скользил по одеялу, ощупывал и явственно напоминал о постороннем присутствии. Девушка в какой-то момент поняла, что не может уснуть, и потянулась к прикроватному светильнику. Седой действительно смотрел на неё и даже не вздрогнул, когда та на него посмотрела. Были ли у него какие-то свои пристрастия или нет, но Лирет не нравилось оставаться в центре его внимания.