Степи Евразии в эпоху средневековья

Плетнева Светлана Александровна

На юге Казахстана, в долине средней Сырдарьи, где тюрки находились в тесных контактах с местным населением и, очевидно, смешивались отчасти с ним, погребения приобрели свои особенности. Курганы Борижарского могильника VII–VIII вв. на р. Арыси содержат трупоположения на уровне древнего горизонта, а также на специальных глинобитных круглых, овальных и прямоугольных площадках и в погребальных постройках. Некоторые площадки обнесены оградками из пахсы. Погребальные постройки сооружены из пахсы и состоят из входного коридора и камеры, перекрытой купольным сводом. Инвентарь представлен мечом, сосудами в виде кувшинов и кружек с красным ангобом, ножами, наконечниками стрел, деталями поясных наборов [История Казахской ССР, 1977, т. 1, с. 421–422].

На северо-востоке Казахстана тюрки столкнулись и вступили

в контакт с местным угро-самодийским населением. Результат такого контакта демонстрирует Бобровский могильник, где, кроме тюркских погребений по обряду трупоположения, совершены погребения местного самодийского населения по обряду трупосожжения, но уже испытавшего сильное воздействие тюркской культуры [Арсланова Ф.X., 1963а].

Во второй половине VI–VII в. алтайские тюрки проникли на средний Енисей. Свидетельством этого являются обнаруженные там трупоположение с конем в Усть-Теси и погребение с костями ноги лошади у с. Кривинского [Киселев С.В., 1929, с. 146, 149, табл. V, 4–7, 11–13, 72, 15, 16, 66; Евтюхова Л.А., 1948, с. 60–61, рис. 108–111]. Захоронения здесь располагались под каменными кольцами диаметром 4,5–4,75 м. при ширине кладки 0,5–1 м. и высоте 0,5 м. Они были совершены в широких прямоугольных или квадратных ямах размером 2,0x1,4 и 2,0x2,0 м., глубиной 1,7 и 1,3 м., заполненных землей. Погребенный в Усть-Теси лежал на спине, в вытянутом положении, головой на запад-юго-запад. Справа от него, на том же уровне и с той же ориентировкой, на животе, с подогнутыми ногами был положен конь, обращенный головой к покойнику. В изголовье погребенного стоял глиняный вазовидный сосуд с елочным орнаментом, а в области пояса лежала железная пряжка. Между конем и человеком были положены куски мяса от трех баранов. Конь был оседлан и взнуздан. Между тазом коня и южной стенкой ямы была положена задняя нога барана, а под голову и шею — кости передней ноги коровы. По обилию жертвенной пищи это погребение выделяется среди прочих тюркских погребений с конем.

Погребение, открытое у с. Кривинского, своеобразно. В нем находился скелет мужчины, лежавший на левом боку со слегка подогнутыми ногами, головой на север. В изголовье его стояла глиняная ваза, а около нее лежали кости передней ноги барана и стремя. Выше, в яме на глубине 0,75 м., находились кости передней ноги лошади. Погребения Минусинской котловины совершены под кольцевидными надмогильными сооружениями. Очевидно, они принадлежат особой этнической группе тюрок. Захоронения под кольцевидными выкладками представлены также в Туве и на Тянь-Шане.

В VII–VIII вв. политический центр Тюркского каганата находился в Монголии, а Алтай и Тува составляли его окраинные области. Тем не менее, в этих областях проживало большое число тюрок-тугю, на что указывает многочисленность оставленных ими каменных поминальных оградок, датированных по реалиям стоящих около них каменных изваяний VII–VIII вв. Расселившиеся на обширном пространстве тюрки-тугю и теле сохраняли свои основные этнографические особенности. Наибольшую близость между собой демонстрируют погребения с конем VII–VIII вв. Саяно-Алтая и Монголии, что в значительной мере обусловливалось включением этих территорий в состав II Тюркского каганата и расселением здесь основной массы тюрок-тугю.

Памятники тюрок этого периода представлены каменными курганами и оградками. Погребения совершены под насыпями из камней или камней и земли диаметром 4-12 м. и высотой до 1,5 м. Обычный диаметр насыпей — около 6–8 м. и высота — 0,4–0,7 м. В отдельных случаях в Туве надмогильное сооружение первоначально имело вид кольцевидной ограды из камней высотой до 1 м. [Трифонов Ю.И., 1975а, с. 236–237].

Погребения одиночные, покойники лежат на спине, в вытянутом положении, головой на север, северо-восток, реже — на восток [Трифонов Ю.И., 1971], с сезонными отклонениями, с обратной ориентировкой положенных в могилы коней. Широко представленное в Кудыргэ, могильнике конца VI–VII вв., положение погребенных головой на юг в памятниках VII–VIII вв. и последующего времени как массовое явление отсутствует. Могильные ямы прямоугольной или овальной формы, размером от 2,0x1,0 до 3,5x4,3 м. и глубиной 0,3–2,5 м., по своей величине рассчитаны на захоронение человека и коня, а иногда превосходят необходимые для этого размеры.

Погребенные (мужчины и женщины) лежат обычно в сопровождении одного, реже — двух коней, а в богатых мужских погребениях на Алтае иногда помещалось по три коня (Курай IV, курганы 1, 3). В детские погребения в отдельных случаях укладывали вместо коней баранов (см. рис. 17, 2) [Грач А.Д., 1960а, с. 31–33].

Лошади в могилах обыкновенно лежат на боку или на животе, с подогнутыми ногами, слева от человека, на одном уровне с ним или на ступеньке, а в единичных случаях — ниже уровня погребения человека. В одном погребении могильника Курай III поперек крупа коня была положена большая собака [Евтюхова Л.А., Киселев С.В., 1941 г. с. 97].

Как правило, лошадь отделена от человека выкладкой из камней, вертикально поставленных плит, заборчиком из кольев или вертикально врытых плах. Устройство перегородок между человеком и конем особенно типично для погребений Алтая, но часто встречается также в Туве, Киргизии и Казахстане [Винник Д.Ф., 1963, рис. 15; Зяблин Л.П., 1959, с. 146]. Для Тувы характерно захоронение коня на приступке. При этом кони уложены обычно головой в сторону, противоположную ориентировке головы человека.

В тех случаях, когда с погребенным захоронены два или три коня, полный комплект конского снаряжения (узда и седло со стременами) находится на одной лошади. Вторая и третья лошади заводные, и при них обычно имеются только удила с псалиями и редко — деревянные части седла и подпружные пряжки, указывающие в последнем случае на бывшее на лошади упрощенное седло вьючного типа без стремян [Вайнштейн С.И., 1966а, с. 297].

В могилах конские захоронения сверху обычно завалены камнями, в отдельных случаях перекрыты вдоль плахами, концы которых держались на специальных заплечиках (Курай IV, курган 1). Костяки людей в могилах иногда под продольным перекрытием из плах на доске (рис. 18, 3). В богатых погребениях они помещены в долбленые колодцы, перекрытые досками. Один раз захоронение было произведено в гробу, сложенном из четырех тальниковых досок, ничем между собой не скрепленных. Дном его служила широкая доска, а крышкой — две продольные доски [Вайнштейн С.И., 1966а, с. 297–298].

К VIII–IX вв. относится открытое в Туве (могильник Саглы-Бажи, курган 22) оригинальное для древнетюркского времени погребение с головой и конечностями коня. Погребение человека было ориентировано головой на север, а шкура коня лежала в восточной части ямы вдоль костяка человека головой на юг [Грач А.Д., 1968а, с. 106–107]. Подобный обряд позднее, в IX–X вв., представлен у кимаков Прииртышья и затем у кочевников степей Восточной Европы.

Наряду с обычными тюркскими захоронениями с конем в Туве открыты отдельные погребения-кенотафы без коня [Грач А.Д., 1960а, с. 40–48]. Они располагались под каменными курганами диаметром 6–7 м. и высотой 0,6–1,15 м. (рис. 18, 12, 13). Под насыпями в неглубоких ямках, перекрытых на уровне горизонта жердями, лежали кости барана, остатки погребальной пищи и инвентарь; железные наконечники стрел, костяные накладки лука, детали колчана, нож, удила, стремена — предметы, типичные для обычных погребений, а также встречаемые реже — модель пальштабовидного тесла, обломки железного котла.

Ритуальный характер имели также округлые каменные выкладки, напоминающие курганы (рис. 18, 14, 15) диаметром 4–6,5 м. и высотой 0,4–0,55 м., исследованные в Туве [Грач А.Д., 1960а, с. 48–50]. Под такими выкладками на уровне древнего горизонта в небольшом углублении почвы или среди камней выкладки находились отдельные глиняные сосуды, костяная подвеска [Грач А.Д., 1960а, рис. 52], кости барана.

С погребальным культом тюрок-тугю VI–VIII вв. связаны квадратные, реже — прямоугольные каменные оградки (рис. 17, 6, 7, 9-12, 14), распространившиеся, как уже говорилось, по всей территории их расселения. Они открыты в большом числе на Алтае и в Туве [Кызласов Л.Р., 1969, с. 23], в Монголии, северо-западном Синьцзяне, Киргизии, Восточном и Центральном Казахстане [Киселев С.В., 1951, с. 545–546; Кызласов Л.Р., 1969, с. 23–23, 182, прим. 55, 56].