Суд Рейнмена
Шрифт:
– Сто квартир! — воскликнул прокурор, когда пришли данные в ответ на запрос от владельца комплекса «Лермонтовский проезд». — Ну, вашу квартиру сразу можно исключить. Всё не так уж плохо, — нервозно усмехнулся он, — осталось всего 99 квартир и 150 человек охранников!
– Оба числа делятся на три, — ответила Синдия. — и я думаю, что Иветта Станиславовна и капитан Платов согласятся взять на себя каждый по 33 квартиры и по 50 охранников.
– Рациональная идея, — Михаил снова подавил зевок и потёр пальцами веки. — Вот интересно только, откуда «человек дождя» мог узнать, как его у нас между собой называют, если не имеет
Сидя за компьютером в своём кабинете, Синдия снова ощутила беспокойство. Что-то из разговора с Михаилом Олеговичем не давало ей покоя и как-то странно связывалось со звонком Павлу. Синдия не могла нащупать логическую связку между этими двумя разговорами, но следовательская интуиция ей подсказывала, что, разгадав эту загадку, она разгадает и тайну Рейнмена. Но где ответ на загадку?..
Глава 34.
СВИДЕТЕЛЬНИЦА
Синдия остановила БМВ в начале Приморского бульвара и обвела взглядом ряды пёстрых торговых палаток. Их было не меньше сорока. В них предлагали газеты, сувениры, билеты на экскурсии, игрушки, головные уборы и пляжное снаряжение, и Синдия даже растерялась. Как найти среди них нужную палатку, где работает девушка, с которой она должна побеседовать?
– Кукурузка варёная, горяченькая! — завопил, увидев Синдию, сидящий на одной из лавочек грузный пожилой мужчина с ведром, накрытым полотенцем. Увидев, что возможная покупательница проходит мимо, продавец добавил:
– Мягонькая, сладенькая, только что приготовил! Девушка, покупайте! На выбор!
«А торгует, наверное, без лицензии», — машинально подумала Синдия, но она приехала сюда не затем, чтобы проверять документы у местных «бизнесменов». Сейчас ей нужно было встретиться с девушкой, ставшей свидетельницей убийства. Позвонив по номеру телефона, оставленному свидетельницей Иветте, Синдия услышала от пожилой женщины, назвавшейся бабушкой девушки: «А Лизонька на Приморском, с книгами сидит. Работает она там!»
В надежде, что продавцы в палатках знают друг друга, Синдия приобрела в первой попавшейся палатке набор ароматических масел и заодно спросила продавщицу:
– А где можно найти книжную палатку, где торгует Лиза?
– А вон она, — указала в сторону бывшего кинотеатра девушка. — В полосатой палатке, сине-белой, с красной крышей!
Возле указанной палатки топтались упитанные мужчина и женщина чуть старше среднего возраста, копались в книгах, выхватывали отдельные томики, пролистывали и запихивали как придётся.
– Бушков исписался, — с умным видом сообщил мужчина, засовывая «Волчью стаю» на место вверх ногами. Его спутница, вороша дамские романы, промямлила:
– Джуд Деверо, я всю её перечитала… Девушка, а Даниэла Стил у вас есть?
– Вот, «Перепутье».
– Ой, так это я давно читала! Пошли, Петя, поищем, может, где ещё книги есть! Спасибо, девушка!
Парочка отошла, распространяя вокруг себя крепкий запах пота, и, вместо того, чтобы искать другие книжные палатки, направилась к дяденьке с кукурузой.
Продавщица вздохнула и стала приводить в порядок развороченный прилавок. На вид Лизе было не больше двадцати лет, и она почти в точности походила
Увидев Синдию, Лиза вопросительно посмотрела на неё.
– Вы Лиза? — уточнила Синдия. Получив кивок, она показала своё удостоверение:
– Соболевская, следователь по особо важным делам. Вы не сможете уделить мне несколько минут, чтобы я могла задать вам несколько вопросов?
Лиза слегка прищурилась, изучая удостоверение, потом расстегнула боковую молнию палатки:
– Заходите. Здесь будет лучше всего поговорить, никто не будет развешивать уши.
Синдия пробралась в душную, тесную и жаркую палатку. Под прилавком стояли пять пустых ящиков из-под книг. Рядом с белым пластиковым креслом продавщицы громоздился шестой ящик, открытый и до половины заполненный путеводителями, атласами и картами. Тут же лежал пакет, из которого выпирал рулон полиэтиленовой плёнки, которой следовало накрывать палатку от дождя.
– Не тесно ли тут вам? — спросила Синдия.
– Привыкла. Садитесь, — Лиза подвинула ей кресло, а сама перебросила в ящик пакет с полиэтиленом и села на него, напряжённо постукивая пальчиками по коленкам, обтянутым тонким чёрным трикотажем. Глядя на неё, Синдия не стала открыто включать диктофон, чтобы не сковывать и без того напряжённую собеседницу, а нажала на его кнопку в сумке.
– Итак, вы проснулись ночью, и услышали скандал возле бара через дорогу?
– Нет, я раньше проснулась, — отвечая, продавщица краем глаза косилась на прилавок. — Когда гроза началась. Так грохнуло, чуть стекло в книжном шкафу не лопнуло. Я проснулась, смотрю, окно открыто. Я вскочила и бросилась его закрывать. А то, я слышала, в селе в один дом через окно шаровая молния влетела. Полдома выгорело, пока пожар потушили. Подбегаю к окну и оказываюсь в луже: ветер был как раз в сторону моего окна, и мою комнату чуть ли не затопило.
«Вот оно что. Вчера мне показалось странным что-то в словах Павла о залитой кухне. Но почему его кухня так засела у меня в голове? И что у меня с мозгами?!»
– Я стала закрывать окно, а задвижку заклинило, она иногда ржавеет и туго двигается. Я уже вся промокла, меня дождём поливает, как на улице стою. И тут из бара через дорогу выходят эти двое и начинают орать. Каждую ночь так! — даже покраснела от возмущения девушка. — Ну кто разрешил бар в спальном районе открывать? И через два дома — школа! По закону нельзя бухаловку возле школы открывать. А что алкаши каждую ночь спьяну на всю улицу орут, это я молчу, это как снег зимой. Я ещё подумала: чтоб им утопиться, мне на работе в девять утра уже надо за прилавком стоять, а им хорошо орать, они потом будут, небось, дрыхнуть до обеда! Когда вижу, вроде как рядом с ними что-то сверкнуло, вроде кто-то мимо них хотел в бар пройти, из-за стены вышел, и один из этих придурков упал. Я думала, что они драться начали, а тут появляется ещё какой-то мужик, весь в чёрном, лица не видно. Второй алкаш на него что-то заорал, а этот, в чёрном, рукой вот так пошевелил, — Лиза постаралась воспроизвести движение убийцы, — и тот тоже свалился. А этот кошмарик нож в лужу обмакнул, спрятал в карман и пошёл.