Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
— Моё предсказание о твоей дочери сбылось, — уточнила Нигора.
— Нет! — неожиданно тихо рявкнул Бузург. — Не желаю и слушать об этом, — он резко развернулся и хотел было уйти, но Нигора схватила его за руку и с неподдельной тревогой в голосе сказала:
— Прошу тебя, отнесись к этому серьёзно. Мне нужна твоя помощь. Грядёт нечто ужасное…
— Больше никаких предсказаний, — прервал её Бузург и вырвал свою руку.
— Расим, он…
Бузург был уже у выхода из тёмного алькова, когда Нигора попыталась снова заговорить.
— Меня не волнует этот лизоблюд, — султан остановился и через плечо раздражённо заявил ведьме. — Сегодня свадьба моей дочери. Потому, я благосклонен и добродушен. После свадьбы не злоупотребляй моим гостеприимством… — Бузург выждал паузу. Голос, пробудившийся у него внутри от возбуждения, кричал ему: «Вернись к ней! Крепко прижми к себе и вцепись в её нежные губы». Этот крик был умоляющим, но Бузург подавил его ради своей дочери… и ради Нисо. — Больше не появляйся в Ахоруне. Иначе, ты знаешь, что тебя ждёт, — категорично предупредил он и ушёл.
Нигора растеряно стояла посреди алькова, глядя в спину любимого мужчины. Он скрылся за углом и, возможно, она никогда больше его не увидит. Вдруг она почувствовала, как холод пронизывает всё её тело. Она почувствовала себя одинокой среди множества гостей. Нигора хотела попросить о помощи, чтобы он поделился с ней кусочком Чёрного рубина. Она всецело полагала, что этот невиданный драгоценный камень поможет спастись от грядущего. Но её план не удался…
«Когда Зелёная хворь началась в Расулабаде, Расим ограничил доступ к падишаху Нодиру. Лишь его доверенным слугам было разрешено ухаживать за больным падишахом. Это навело врачей хранителей на подозрение».
Хранители знаний: «Исследования Зелёной хвори»
Шабнам спела семь песен: три про любовь, в остальных она, как и предыдущий дуэт, призывала гостей к танцу, а в перерывах поздравляла молодожён.
Всё это время Азим не отрывал взгляд от того алькова, пока среди второй песни оттуда не вышел султан. Немного постояв в проёме, султан обернулся, что-то сказал и с угрюмым видом поспешно покинул зал.
Уход отца привел в замешательство и саму Зилолу. На вопрос Азима, куда ушёл султан, Зилола ответила лишь недоумённым взглядом.
Одну песню спустя из того алькова вышла та молодая и необычайно красивая женщина с длинными чёрными волосами. Она была подавлена и выглядела очень разочарованно. Понурившись, она прошла за ажурные решетки и поднялась на топчан в алькове посередине западной стены.
О чём они говорили? Почему султан покинул зал, переполненный злостью? И что могло так расстроить эту женщину?
Азим размышлял над этими вопросами, отстранённо принимая поздравления от других гостей.
Наконец, Шабнам спела свою последнюю песню. Немногие гости, которые снова вышли танцевать, возвращались в свои альковы. Музыканты в очередном перерыве подошли к своему столу, чтобы смочить горло и дать своим рукам отдохнуть. Азим проследил за ними и это снова привлекло его внимание к алькову посередине за ажурной решёткой. Та женщина спустилась с топчана и быстрым шагом направилась к выходу справа.
Азим внимательно проследил за ней. Она казалась ещё больше расстроенной и даже украдкой вытерла слезу. У этой женщины были странные косы на голове. Азим ещё ни разу не видел таких. Они были сплетены в виде колец с поперечной линией на макушке головы, на спине, а кольца поменьше свисали к плечам и за спину. Эта женщина со слезами в глазах вышла из зала.
— Кто она? — спросил Азим.
— Ведьма, — тихо процедила Зилола.
Азим удивлённо посмотрел на свою жену. Её слова прозвучали с неподдельным презрением, а её глаза горели негодованием.
— Что она здесь делала?
— Она была в свите Мунира ибн Нодира, того упитанного молодого человека, который назвал меня сестрой, — пояснила Зилола.
Азим понимающе покивал, хотя это спутало его ещё больше. Он успокаивающе погладил жену за руку и сам, опустив глаза, снова погрузился в свои тревожные мысли.
Значит, всё это время султан выискивал среди гостей эту ведьму. О чём они говорили в алькове? Почему султан покинул его злым, а ведьма расстроенной? Они не смогли договориться? Касается ли это Чёрного рубина? Раз уж ведьма всё это время присутствовала на свадьбе, значит, султан всё-таки колдун, озадаченно заключил Азим.
Забывшись в своих мыслях, Азим не заметил, как к Зилоле подошли семь старушек и увели её к выходу справа. А когда юноша вернулся из забвения, Зилола в окружении старушек в белых чаканах уже скрылась за дверью. Азим некоторое время смотрел им вслед, а когда решил снова сесть за стол, то неожиданно увидел перед собой высокого человека в зелёном шёлковом халате с тёмно-пурпурными узорами на груди и по краям. Это был Расим.
— Кажется, уже все успели поздравить вас. Что ж, лучше поздно, чем никогда, — Расим слегка ухмылялся и смотрел на Азима в упор. — Мои искренние поздравления, — он пожал руку Азима. — Уверен, за весь вечер вы наслышались много разных пожеланий, потому, не вижу смысла их повторять. Я всего лишь хочу попросить вас не переставать удивлять мир.
— Благодарю, — коротко ответил Азим, прижав руку к сердцу.
Расим подошёл к Азиму со стороны и, склонив голову набок, с интересом посмотрел на него.
— Признаюсь, Азим, я хотел поговорить с тобой.
Слова Расима вызвали подозрение в Азиме. Однако ему не составило труда догадаться о чём он хочет поговорить.
— Мне стало известно, что вы никому не поведали свою историю. Все вокруг теперь хотят знать, где найти Чёрный рубин? — Расим взглядом обвёл банкетный зал, имея в виду весь Ахорун и не только. — Что за тайну ты хранишь? — прямо спросил Расим.
— Простите, господин, но я не могу её разглашать… никому.
Азим с извиняющимся видом коротко кивнул Расиму и отвёл взгляд.
— Что ж, очень жаль…
Азим услышал слова Расима и вдруг, ощутив горячее покалывание в левом виске, у него помутнело в глазах. Он попытался повернуть голову, но это оказалось ему не по силу. Его голова, шея и плечи будто облились горячим свинцом. Им овладело какое-то странное чувство. Он начал слышать голоса, но не мог отличить слова, и кто их произносит…