Святой
Шрифт:
Элеонор поднесла свечу к губам и потушила пламя.
Кингсли подмигнул ей, и она села в сторонке, чтобы наблюдать за шоу. Вскоре запястья Блез были прикованы застывшим воском к доске, а затем и ее лодыжки. Как только все ее тело было покрыто воском, Батист задул свечу и ввел ее во влагалище. Элеонор смотрела, не дыша, как он трахал ее свечой. Блез закрыла глаза и стонала от удовольствия. Кингсли навис над ее телом и поцеловал Батиста, долго и страстно.
Элеонор встала и едва не врезалась
Она стояла там, на холодном ветру, наполняя легкие льдом.
– Ты так рано ушла, - заметил Кингсли. Она так тяжело дышала, что даже не услышала, как открылась дверь.
– Мне нужно было выйти на воздух.
– Слишком?
– поинтересовался он.
– Ты испугалась того, что там происходит?
– Не испугалась.
– Возбудилась?
Она усмехнулась.
– Немного.
– Завидуешь?
– Он обнял ее и притянул ближе к себе. Несмотря на холод, она не вырывалась из объятий.
– Это выглядело довольно забавно.
– Я забыл, какая ты юная. Мы поиграем в эту игру снова, когда ты будешь готова.
– Вы поцеловали мужчину.
Кингсли с иронией посмотрел на нее.
– Да. Я люблю целовать и мужчин, и женщин. И трахать их. Удивлена?
– Я не ожидала этого.
– Ради твоего же блага, я дам тебе один совет - начни ожидать неожиданного. В раю и на земле гораздо больше вещей, о которых ты и не мечтала, ch'erie.
– Постараюсь запомнить.
– Пойдем. Отвезу тебя домой.
Он поцеловал ее в обе щеки, затем обнял за плечи и провел в дом.
Она забрала пальто, и Кингсли сопроводил ее к ожидающему их «Роллс-Ройсу».
– Думаю, домой доберусь обычной дорогой, - сказала она, глядя на машину.
– Если вы не против.
Кингсли приподнял подбородок, изучая ее.
– Боишься в этот раз провалить тест в «Роллс-Ройсе»?
– спросил он. Она покраснела, будто он озвучил страх, в котором девушка не хотела себе признаваться
– Мне нравится ходить пешком, - ответила она.
– Тогда уходи.
– Кингсли поддел ее подбородок в гневной отцовской манере.
– Ради твоего и моего блага.
Он быстро чмокнул ее в губы, и она зарычала. «Уходи», - приказала она себе. «Продолжай идти и не оглядывайся».
Через несколько кварталов ее голова прояснилась, сердцебиение успокоилось. Находиться рядом с Кингсли и его друзьями было опасно для ее здравомыслия и ее девственности.
Элеонор дошла до входа в метро, но остановилась, когда услышала, как кто-то зовет ее по имени.
Она обернулась и увидела мужчину, стоящего на тротуаре в десяти футах позади от нее. Она не могла осознать его реальность, его существование.
Но
Глава 24
Элеонор
– Отец?
– Скучала по мне, Малышка? – отец стоял с руками в карманах его длинного пальто, бейсбольная кепка скрывала его глаза.
– Нет, - честно ответила она.
– Какого черта ты не в тюрьме?
– Внезапное досрочное освобождение.
– Ага.
– Она скрестила руки на груди. Она раздумывала над тем, чтобы убежать. Вход в метро был в двадцати футах позади нее.
– Тогда хорошо. Мне нужно идти.
Она повернулась к нему спиной.
– Я думал, ты только перед Кингсли Эджем раздвинула ноги, - прокричал ей отец.
– Но теперь знаю, что и перед священником тоже.
Сердце Элеонор остановилось. Она медленно повернулась.
– О чем ты вообще говоришь?
– Она держала тон ровным, пытаясь не выдавать страха.
– Я нашел визитку в твоем пальто. «Эдж Интерпрайзе»с. Есть только одна причина, по которой такой мужчина, как Кинсгли Эдж, уделит тебе время, и эта причина у тебя между ног.
– Ты отвратителен.
– И оказался прав, - продолжил он.
– Я пытался выяснить, как такому ничтожеству вроде тебя удалось познакомится с Эджем. У него не так много причин торчать в Нигде, в Коннектикуте, верно? Я поспрашивал и узнал, что у него есть зять, который иногда заходит к нему. Священник. Священник из Уэйкфилда, в гребаном Коннектикуте.
– Отец, послушай, - начала Элеонор, - это не то, о чем ты думаешь. Я не сплю с...
– Не надо. У меня есть все необходимые доказательства. Хочешь посмотреть? Фотографии в моей машине. Одна хорошая, где ты и твой священник в черном «БМВ». Куда вы двое направлялись? Романтический уикенд?
– Отец рассмеялся, словно рассказал самую уморительную шутку.
– На похороны. Он хотел, чтобы я была с его сестрой, моей ровесницей. Он переживал за нее и думал, что она сможет поговорить со мной, раз она не разговаривала с ним.
– Думаешь, епископ купится на это оправдание, когда я скажу, что один из его священников трахает мою несовершеннолетнюю дочь? Жду не дождусь, когда расскажу твоей матери, что происходит между вами двумя.
– Чего ты хочешь?
– Элеонор знала, что отцу наплевать на то, с кем она трахается, и что она делает.
– Я хочу, чтобы ты прямо сейчас пошла со мной.
– Зачем?
– Мы пойдем ко мне и поговорим. Я уезжаю из города и думаю, ты должна поехать со мной.
– Я никуда с тобой не пойду.