Телефонист
Шрифт:
– Лёва! – Сухов умоляюще вскинул руки.
– Ребусы, modus operandi, – Свиркин потёр подбородок. – Я, правда, не лезу на вашу территорию, но… В этом ведь есть какая-то угроза, верно? Что если чей-то кумполок не допетрит, – он постучал себя пальцем по крупному лбу, – произойдёт что-то ещё более дикое.
Сухов почувствовал, как по нему словно пропустили заряд электрического тока. Ему удалось не скрипнуть зубами, хотя разглагольствующий Свиркин, сам того не заметив, только что попал в точку страха, его, следака Сухова, болевую точку. Но он уже взял себя в руки и сказал не то, что думал:
– Куда уж более дикое? – Посмотрел на тело девушки, которую обезглавили больше четырнадцати часов назад, а потом начисто вымыли.
«Как невесту, – мрачно подумал Сухов. – Он забрал её жизнь всего лишь с одной целью – чтобы её тело послужило ребусом. И теперь у нас мёртвая невеста».
К счастью, Лев Свиркин не заметил его секундного замешательства и оставил Сухова наедине с его страхами. Ещё раз склонился к телу девушки, а потом отошёл на шаг, будто оценивая свою работу, бросил взгляд на пятно засохшей крови на полу.
– Непросто будет, да? – словно подвёл итог Лёва.
– Просто никогда не было, – Сухов пожал плечами.
– Какая-то чёрная каббала просто.
– О чём ты, Лёва?
– Очень много предложено противоречивых смыслов, – пояснил Лёва и не удержался от усмешки. – Поц словно вырос в своём злодейском мастерстве.
– Всё-таки твой чёрный юмор… – осуждающе заметил Сухов.
– А что? – удивился Лёва. И вдруг спросил: – Ты сам-то книги этой Форели читал?
– Чего это ты вдруг вспомнил? – у Сухова несколько запершило в горле.
– Ну, я почему про угрозу… Там тоже этот… Телефонист всё сужал круг, подбираясь к следственной группе. Пока не занялся прямыми родственниками. Ну, это всё книжные выдумки, подобные дуэли, так, чтоб напряжение нагнетать. Хотя сериал неплохой, я смотрел, захватывает.
Сухов машинально потёр лоб, невзирая на то, что никакой испарины там сейчас не было, и невзирая на то, что Лёва опять легонечко надавил на его болевую точку.
– И знаешь, почему сериал называется «Сто шестьдесят третья»? Этот Форель тоже поц и игруля, – глаза Лёвы весело блеснули. – Конечно, потому что сначала была одна, потом шесть, потом жертв стало три. Но ведь и статья-то, по которой прокурор может создать отдельную следственную группу, – тоже сто шестьдесят третья. Как у нас. Ловко слепил… про кого в кино речь. Ну, ты это смотрел, все смотрели.
– Не до сериалов мне, – Сухов постарался не выказать неприязни. Лёва посмотрел на него с удивлением. Потом его взгляд снова пробежал по пятну на полу, по телу, чуть задержавшись на том месте, где он нашёл волоски, и остановился на отсечённой голове девушки. Лёва начал стягивать латексные перчатки:
– Я всё на сегодня. Очень противоречивые сигналы, очень. Баба из секс-шопа – холодное предупреждение; потом – якобы аффект; потом берёт и спокойно оставляет какие-то псевдоулики… Он нас что – за дураков держит?! И заметь, на жертве ни одного следа насилия, ну, кроме… отсечённой головы.
– Баба из секс-шопа не была предупреждением, – отозвался Сухов, чувствуя, как эта ватная пустота в районе желудка опять напомнила о себе.
– Ну хорошо, ясно, частью… общей конструкции. Он мстит вам за непонимание, вот что хочу сказать. Вам, нам…
– Порочное любопытство и непревзойдённый цинизм, – услышали они знакомый насмешливый голос и обернулись. – Лёва Свиркин за работой! И далеко за пределами своей компетенции. Значит, всё по-прежнему.
Кирилл только что приподнял ленточки полицейского ограждения, помогая Ванге войти в квартиру.
– Я тоже рад тебя видеть! – поприветствовал её Лёва. – И никогда не обижаюсь. Мы тут только что вспоминали тебя.
– Протыкали куколку иголочками? – она улыбнулась. – Сухов, а ты чего такой мрачный? Вы со Свиркиным прямо в диссонансе.
– Знаешь, я ведь люблю Лёву, – признался ей Сухов. – Но иногда мне кажется, что я могу его убить.
– Не обижаюсь, – ухмыляясь, повторил Лёва.
– Спасибо, что пришла, – Сухов смотрел на Вангу, чуть склонив голову; легонько кивнул.
– Только не воображай, что из-за твоего звонка, – фыркнула та.
– Значит, я тоже, как Лёва, рад тебя видеть. Вот и диссонансу конец.
Они посмотрели друг на друга прямо и улыбнулись. Наверное, всё-таки чуть больше, чем примирительно. По крайней мере, с точки зрения Кирилла.
«А я ведь и вправду рад, – подумал Сухов. – Хоть вон с порога начались какашки».
Он почувствовал ещё что-то странное. Словно ему теперь есть с кем разделить страхи, наедине с которыми весьма успешно его оставлял Лёва, и от этого стало чуть легче. Ванга отвернулась перед тем, как зайти в комнату, где было тело, зажмуриваться не стала, просто отвернулась, а потом вошла. И замерла на пороге.
– Ваш пресловутый первый взгляд, – пробурчал Лёва Свиркин. – Значит, и вправду, вся компашка в сборе. Наши сто шестьдесят три.
…Информация поступала. Квартира, где они нашли тело, точнее, где им оставили тело, принадлежит пожилой супружеской паре, оба на пенсии. Сейчас по бюджетной турпутёвке в Таиланде, уже неделю, остаётся ещё четыре дня. Никаких следов взлома, он воспользовался ключами. Они, конечно, отработают этот эпизод, но такое случалось не раз, и поиск в этом направлении не приносил результатов.
– У него как будто универсальная отмычка, как в шпионском боевике, – проворчал Кирилл.
– Или он ходит сквозь стены, – Ванга нахмурилась, но никаких издевательских ноток на этот раз в её голосе не было. – Да уж, стариков по возвращению с отдыха в собственной квартире ждёт тот ещё сюрпризик.
– Я пометил выяснить, кто продал им турпутёвку, – сказал Кирилл. – Откуда-то должна быть утечка, что жильцов на этот срок в квартире не будет.
– Должна, – с сомнением отозвалась Ванга, разглядывая прямоугольное пятно на полу, приподнялась с колена, обвела всю комнату взглядом, снова посмотрела на тело девушки и снова нахмурилась.