Толстолоб
Шрифт:
Внезапно женщина на крыльце разрыдалась.
Для Чэрити словно случился временной сбой. Мир вокруг нее замер. Все, на что она смотрела, застыло. И ей показалось, что она больше смотрит на себя, чем на все остальное. Нет, она совсем не знала, что будет чувствовать, когда вернется. И не знала, что будет чувствовать, когда увидит Тетушку Энни. Люнтвилль, ее тетя, этот дом - все это было осколками ее жизни, оставленными в прошлом ради ее же блага, наряду с более глубокими ранами. Смерть отца, психические проблемы матери, приведшие, в конечном итоге,
Возвращение в Люнтвилль давало Чэрити возможность разобраться в себе, привести мысли в порядок. Последнее было особенно ей необходимо.
Чэрити, сама внезапно расплакавшись, бросилась обнимать свою тетушку.
– Боже милостивый, Чэрити, - рыдала Тетушка Энни.
– Это же дар Господа... вновь увидеть тебя.
««—»»
– Но вы, девочки, наверное, очень устали, - сказала Тетушка Энни, приглашая их в гостиную.
– После такого долгого пути.
– Было не так уж и плохо, - сказала Джеррика.
– Какие-то десять часов.
– Ой, простите, - извинилась Чэрити за то, что забыла представить попутчицу.
– Это моя подруга, Джеррика Перри. Она работает на крупную вашингтонскую газету.
– Очень приятно познакомится, - казала Энни, протягивая маленькую, бледную ручку. - Репортерша, да?
– Не совсем, - призналась Джеррика. Я пишу для регионального отделения "Вашингтон пост". Числюсь в штате, но получаю лишь особые задания. Именно поэтому все так замечательно сложилось, и мы с Чэрити приехали вместе.
Тетушка Энни остановилась, пытаясь скрыть свое недоумение.
– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
Боже,– подумала Джеррика. Похоже, Чэрити ничего не рассказывала ей про меня.
– Мы познакомились через доску объявлений в газете. Мы обе разместили сообщение о поиске попутчицы. Моя газета заказала мне серию статей о сельской местности в районе Вашингтона. Первая будет именно об этом районе, между Аллеганскими и Аппалачскими горами.
– Похоже, для такой молоденькой девушки, как ты, это чудесный шанс. Имею в виду, в профессиональном плане.
Джеррика была озадачена. Она не совсем понимала, что значат тетушкины слова. В любом другом случае она почувствовала бы себя оскорбленной. Ей не нравилось, когда ее пол упоминался применительно к карьере. Но потом до нее дошло. Эта женщина была из другого мира, из другого общества...
– Да, верно, - ответила она. Действительно, так оно и было. Она пошла работать в газету сразу после окончания Мэрилэндского университета. И это было ее первое серьезное задание. Она попыталась оживить разговор.
– Да, верно, это - шанс. А самое главное то, что мой босс оплачивает мне всю поездку.
Тетушка Энни слегка наклонила голову набок.
– Ну, о проживании и питании тебе не придется беспокоиться.
– Затем она похлопала Чэрити по плечу.
– Я и не подумаю брать деньги с подруги моей маленькой девочки.
– Я высоко ценю вашу щедрость, - ответила Джеррика, но она не могла не заметить странного выражения, мелькнувшего на лице у Чэрити. Какие-то внутренние заморочки,– подумала она. Даже не буду спрашивать...
– Интересные здесь повсюду указатели, - сказала Чэрити, наконец, расслабившись на больших диванных подушках.
– Мы видели их, пока ехали по шоссе. "Пансион Энни". Каждые двадцать или тридцать миль. Обошлись, наверное, в целое состояние.
– Ну, да, - призналась Энни.
– Мы поговорим об этом и не только.
– Но не успела Энни продолжить, как Чэрити снова прервала ее.
– А сам дом выглядит потрясающе. Почти как новый.
– Ну не как новый, - усмехнулась Энни.
– Хотя в капремонт я вложила немало. Братья МакКалли, помнишь их? Они отлично здесь все починили. И сделали это почти даром, учитывая экономическую ситуацию. А что до указателей - стоят они недешево, но они привлекают клиентов, особенно осенью и весной.
Сидящая на диване Чэрити вдруг подалась вперед.
– Но, Тетушка Энни, как ты смогла позволить себе все это?
На лице у Энни снова появилась нерешительность.
– Я получила небольшую сумму. Как и все на северном хребте. Я... я расскажу тебе об этом позже.
– Это же... замечательно!– радостно воскликнула Чэрити.
Но Джеррика уловила флюиды. Энни по какой-то причине не хотела говорить об этом. Сейчас, во всяком случае. Поэтому быстро добавила:
– Но Чэрити права, мисс Уолш. Пансион и правда отлично выглядит.
– Глупышка, - усмехнулась Энни.
– Пожалуйста, называй меня Энни. Ой... давайте, я принесу чай!
Тетушка Энни поднялась с дивана, довольно проворно для женщины ее возраста, и исчезла за темно-красной занавеской.
– Твоя тетя очень клевая, - сказала Джеррика, воспользовавшись возможностью.
– Есть такое.
– Чэрити какое-то время молчала, уставившись перед собой.
– Она - удивительный человек. Не понимаю, как я могла забыть.
– Когда ты не видишь кого-то так долго, они, будто, стираются из памяти.
– Знаю, - призналась Чэрити.
– Но Энни другая. Как и многие люди из этих мест. Она...
– Исключительная, - подсказала Джеррика.
Чэрити просияла.
– Именно! Это идеальное определение!
– Что за идеальное определение?
– поинтересовалась Тетушка Энни, внося на подносе красивые серебряные кружки с дымящимся чаем.
– Да, ничего, Тетушка Энни, - сказала Чэрити.
– Просто девичьи разговоры.