Туман. Авель Санчес; Тиран Бандерас; Салакаин отважный. Вечера в Буэн-Ретиро
Шрифт:
Мать и дочь засыпали его вопросами, и Мартину пришлось рассказать им свои приключения.
— Что за человек! — говорила донья Пепита, осеняя себя крестным знамением. — Да вы просто сам дьявол.
После обеда явились несколько подружек Росы Брионес, и Мартину снова пришлось рассказывать о своих похождениях. Потом пошла послеобеденная болтовня, начались песни. Мартин иной раз думал: что сейчас делает Каталина? Но потом, за разговором, забывал о ней.
Донья Пепита сообщила, что ее дочери пришло в голову выучиться играть на гитаре, и настояла, чтобы Росита спела.
— Да, да, спой, — просили девушки.
— Спойте, пожалуйста, — поддержал их Салакаин.
Росита принесла гитару и, аккомпанируя себе, спела несколько песенок, потом, как бы в честь Мартина, затянула сорсико на испанские слова:
Хотя звонят уже к вечерне, Но мне отсюда не уйти — Красавица в косынке алой Мне стала поперек пути.Припев у песни был такой:
Не трудись, звонарь, напрасно, Не тревожь колокола. Останусь я с моей прекрасной, Она с ума меня свела.И, запевая его, Росита так поглядывала на Мартина своими блестящими черными глазами, что он окончательно позабыл о дожидающейся его Каталине.
Когда он вышел из дома сеньоры Брионес, было около одиннадцати часов ночи. Очутившись на улице, Мартин осознал, как грубо поступил с Каталиной, и отправился на поиски своей невесты. Он принялся спрашивать о ней по гостиницам. Большинство из них уже было заперто. В одной, на улице Эсполон, ему сказали:
— Здесь остановилась одна сеньорита, но она спит у себя в комнате.
— Вы не могли бы известить ее о моем приходе?
— Нет.
Баутисты тоже нигде не было видно.
Не зная, что делать, Мартин вернулся на ту улицу, где жили Брионесы, и стал прогуливаться под аркадами.
«Если бы не Каталина, — подумал он, — я мог бы остаться здесь и посмотреть, в самом ли деле Росита относится ко мне так, как мне показалось».
Он был погружен в эти мысли, когда дорогу ему загородил какой-то мужчина, по виду лакей, и сказал:
— Вы дон Мартин Салакаин?
— Я самый.
— Будьте добры последовать за мной. Вас хочет видеть моя госпожа.
— А кто ваша госпожа?
— Она велела сказать, что она подруга вашего детства.
— Подруга моего детства?
— Да.
«Не может быть, — подумал Салакаин. — Если в детстве я водился с кем-нибудь, у кого были лакеи, так, значит, сам того не ведал».
— Ну что ж, пойдемте к моей подруге, — сказал он.
Лакей прошагал под аркадами, свернул за угол, толкнул
дверь большого дома и вошел в нарядный подъезд, освещенный большим фонарем.
— Проходите вперед, сеньорито, — сказал лакей, указывая на лестницу, покрытую ковром.
«Тут, должно быть, ошибка, — подумал Мартин, — Не иначе».
Они поднялись по лестнице, слуга откинул портьеру и пропустил Салакаина в комнату. На диване сидела, листая альбом, незнакомая женщина — маленькая, изящная, светловолосая и очень нарядная.
— Простите, сеньора, — сказал Мартин, — я полагаю, мы с вами стали жертвами какой-то ошибки…
— Только не я, — ответила она и весело засмеялась.
— Угодно еще что-нибудь, сеньора? — спросил лакей.
— Нет, можете идти.
Мартин был в полном недоумении. Лакей опустил тяжелую портьеру, и они остались наедине.
— Мартин, — сказала дама, поднявшись с дивана и кладя свои маленькие руки ему па плечи. — Неужели ты меня не помнишь?
— Нет, в самом деле нет.
— Я Линда.
— Какая Линда?
— Та Линда, которая была в Урбии, когда там был укротитель и когда умерла твоя мать. Неужели ты не помнишь?
— Вы Линда?
— О! Не говори со мной на «вы». Да, я Линда. Я узнала, как ты попал в Логроньо, и приказала тебя разыскать.
Так, значит, ты та самая девчонка, которая боролась с медведем?
— Она самая.
— И ты меня узнала?
— Да.
— Я бы тебя не узнал.
— Ну, говори, рассказывай про свою жизнь. Ты не знаешь, как мне хотелось с тобой увидеться. Ты единственный мужчина, за которого меня побили. Помнишь? Я к тебе как к родному привязалась и часто думала: «Где сейчас Мартин? Что он делает?»
— Ты это серьезно? Удивительно! С тех пор прошло столько времени! А мы оба все еще молодые.
— Ну, рассказывай же! Рассказывай! Как тебе жилось? Чем ты занимался?
Взволнованный Мартин сообщил ей обо всем, что с ним случилось за это время. Потом Линда рассказала о себе, о том, как она вела бродячую жизнь канатной плясуньи, пока один богатый сеньор не предложил ей свое покровительство и не забрал ее из цирка. Теперь этот сеньор, человек с титулом, владелец крупных имений в Риохе, хочет на ней жениться.
— И ты пойдешь за него? — спросил Мартин.
— Конечно.
— Значит, ты скоро станешь графиней или маркизой?
— Да, маркизой, но, милый мой, это не приводит меня в восторг. Я всегда была свободной, цепи — не для меня, пусть даже золотые. Да ты побледнел! Что с тобой?
Мартин чувствовал страшную усталость, плечо у него болело. Узнав, что он ранен, Линда настояла, чтобы он остался у нее.
Рана, к счастью, оказалась неглубокой и быстро затянулась.
Линда не отпустила Мартина и на следующий день, и, попав во власть ее нежного очарования, раненый обнаружил, что его недомогание представляет опасность скорее для его чувств, нежели для здоровья.