У Южного полюса
Шрифт:
Подобно гигантским военным кораблям они прикрыли собой
вход в морскую бухту.
Надеюсь, что до прибытия «Южного Креста» я успею получше
изучить белого буревестника (Pagodroma nivea).
Мы теперь много упражняемся в стрельбе по мишени...
Сегодня на рассвете я застрелил очень красивого гигантского
буревестника-альбиноса.
14 января. За ночь выпало снегу на два дюйма. По мере того
как солнце поднимается, снег быстро исчезает.
Муст, спустившись с вершины мыса, докладывает: на севере
открытая вода; на западе много дрейфующего льда.
Я с Савио выезжали на весельных лодках и стреляли птиц.
Убили крупных снежных буревестников (Pagodroma ni vea),
а также мелких черно-белых буревестников (Oceanites oceanicus).
Течение было так сильно, что нас буквально выталкивало из бухты
со стремительной скоростью. Мы тормозили веслами и
остерегались дрейфующих льдин. Вокруг в прозрачной воде резвились
пингвины.
В наших легких лодочках были уложены охотничьи ружья
и патроны, поэтому приходилось соблюдать большую
осторожность, чтобы не перевернуться; на таких лодках это легко может
произойти даже у самых опытных гребцов.
16 января. Опять шторм. На западе видны паковый лед
и дрейфующие льдины. Эти штормы, воистину, тяжелое
испытание.
На нашем полуострове появилось множество гигантских
буревестников. Они обычно являются предвестниками длительной
непогоды.
18 января. Снова сравнительно спокойная погода. Боюсь,
что это ненадолго: птицы—вестники бури—не улетают.
19 января. Снова, как я и ожидал, шторм.
«Ну и ветер! Налейте нам по рюмочке!»—воскликнул Савио,
проснувшись и услыхав вой ветра.
Хватит уже с нас этого дикого ветра, который запер нас,
девятерых, в тесном помещении и мешает работать. Все те же
лица, те же знакомые черты, та же надоевшая история, когда
кто-нибудь начинает рассказывать, то же завывание вьюги
снаружи, то же однообразное постукивание камешков по крыше,
тот же равномерный, без всяких изменений, свет днем и ночью...
Хоть бы наступила для разнообразия ночная тьма! От этого
неизменного яркого света мы так же устали, как от безысходной
темноты в зимнее время. Часто мы скрываемся от света в какой-
либо пещере.
Смена впечатлений—необходимый раздражитель для нервной
системы человека. Здесь же одно время года мало чем отличается
от другого: белоснежный покров зимой, белоснежный покров
летом.
Как истосковались мы хоть по кусочку зелени, как хотели бы,
чтобы скалы сменили свое белое одеяние на зеленое! Как бы
великолепно ни сверкали в море света заснеженные утесы, они в конце
концов наводили тоску своей неизменностью.
19 января. Опять шторм со снежной метелью.
Восхитительная летняя погодка! Кому только она приятнее—
пингвинам или нам?
Настроение на базе ниже нуля. Долго ли нам еще тут сидеть
и видеть, как проходит молодая жизнь. Долго ли? Долго ли?
20 января. Шторм бушует с неослабевающей силой.
21 января. Шторм в 8 баллов без метели.
Барометр поднимается.
Два часа пополудни. Шторм упал на два балла.
Множество молодых пингвинов убито последним штормом.
В связи с днем рождения его величества короля Оскара
вывесили флаги. Торжественный обед, на котором я выступаю
с речью.
Несмотря на все еще бушующий резкий ветер, нам удалось
застрелить несколько гигантских буревестников.
Восемь часов пополудни. Шторм опять усиливается. Барометр
падает. Ивенс консервирует на зиму птичьи яйца.
23 января. Буря свирепствует по-прежнему, однако, судя
по состоянию воздуха, можно надеяться на перемену.
Атмосфера в домике—как физическая, так и
духовная—оставляет желать много лучшего.
Вспоминается мне 23 января 1895 года. В этот день я впервые
ступил ногой у мыса Адэр на южнополярный континент.
Большинство пингвинов старшего поколения резвится в воде;
молодежь, покрытая серым оперением лишь наполовину,
разгуливает на свободе и производит довольно жалкое впечатление.
Часть молодых пингвинов, полностью сменившая оперение,
устраивается на берегу и собирается приступить к упражнениям
в плавании. Родители больше их не кормят. Питание давно уже
стало скудным, сами родители живут сейчас за счет жира,
накопленного в хорошие дни. Голод заставляет молодых самих
заботиться о себе.
Родители, по-видимому, считают, что активность молодых
пойдет им на пользу и, кроме того, освобождает стариков от
излишних забот.
24 января. Шторм продолжается. Море неспокойно. Тяжелые
волны обрушиваются на южный берег бухты Робертсон.
Находиться в домике стало почти невыносимо. Шесть дней
стояла такая ужасная буря, что мы не могли высунуть и носа.
Из-за отчаянного ветра по косе можно было ходить лишь с
большим трудом, а спустить лодку на воду совершенно
невозможно.
Боюсь, что настроение упало ниже, чем столбик ртути в