Мимолетный, дай глазам сомкнуться,всё одно проиграно пари,вечером в пивной не шелохнутся,хоть ты, с места не сходя, умри.Вдруг сидит мертвец за стойкой бара,адвокат с красавицей вдовой,год назад скончавшись от удара,снова пьет, здоровый и живой.Вот ведь и цветы уже стояли,кем-то принесенные с полей,сорок лет назад, пока увяли,знает бог, в какой из летних дней.Всё живет, в чем старая основапроявляет новые черты,всё проходит, чтоб начаться снова…Ну, а ты —?
ГЕРМАН
ГЕССЕ (1877–1962)
ЗАПАХ ОСЕНИ
Снова нас покинул праздник лета,Где-то в поздних грозах уничтожен,От дождей и от скупого светаЗапах леса горек и тревожен.Безвременник канет безвозвратно,Снят боровика тугой огузок,Дол, еще вчера невероятноСветлый и широкий, станет узок.Станет узок этот мир, прогнозыГоречь и тревогу отмечают,Мы уже готовы встретить грозы,Те, что жизни летний сон кончают!
МОЛИТВА
Позволь мне разувериться, в себе,Но не в тебе!Позволь от многих бед с дороги сбитьсяПозволь огнем страдания напитьсяПозволь мне, Господи, позор,Ни в гору подняться,Ни в горе держаться!Но только выгорит зазор,Яви себя,Дай знать, что это ты,Тот, кто возжег костер до высоты,Я в это мгновенье,Найду облегченье,И смерть, как выход из тебя.
МАКС-ГЕРМАН НАЙССЕ (1886–1941)
ИСТУКАНЫ
Ледяные фигуры в бородах патриарховна ветру прорастают иголками тьмы,очутившись среди расцветающих парков,как отставшая свита зимы.Так беспомощны эти покатые плечи,так готовы обрушиться в зелень травы,молодые побеги паденьем калечаот беспочвенной злобы… увы.Обивая с каштанов нежнейшие свечки,над невинностью почек глумясь,они чувствуют власть —эти сверхчеловечки,когда топчут цветение в грязь.Но посреди разгула и разбояв них вдруг растает стержень бытия,и к нам придет дыхание покояпосле минуты черной забытья.
ГЕРТРУДА КОЛЬМАР (1898–1943)
ТРАГЕДИЯ
Ступает тигр своей дневной тропою.В скольких верстах?Тропа, петляя, выйдет к водопоюВ чужих местах.Железо прутьев: мир, что был снаружи,Перенесен,Среди нужды и зимней стужиОн — только сон.Скользнет домой: давно родного краяЗабыта речь.Теснит и мучит клетка, продолжаяЕго стеречь.Слепая боль всегда одна и та жеВ нем говорит,Он золотой свечой в полосках сажиДотла однажды догорит.
УСТАЛОСТЬ
Усталость так на мне лежит теперьКак золотой и мягкий крупный зверь.Под нами разрастается клубок.Зверь смотрит тихо. Взгляд его глубок.Мне тяжесть так сжимает больно грудь,Что невозможно воздуха глотнуть.И воткнут коготь, как веретено.Сочится мак. Всё мраком сплетено.Не видно ничего — вращение и бегКругов павлиньих на изнанке век.Лицо теряется. В нем каменеет яд.Внутрь осторожно мой повернут взгляд.Он
разрастается, становится плотней,Чернеет пасть: он пропадает в ней.Он камень, замурованный в стене.Он сам в себе. Лишь изредка извнеУсталость мягко поскребется в дверь,Как мелкий, нежно-серебристый зверь.
МОРСКОЙ ДУХ
Глазная роговицаСвет отразит, отбросит мрак;Ее не ранит птицаПером, звеневшим на ветрах.Не оком карамболиИзогнут роговой покров:Зрачок, привыкший к соли,Следит за танцами китов.Мой глаз открыт навеки,И, раз ему заказан сон,Того не скроют веки,Во что не хочет верить он.В моей гортани сухо,Когда молю спасти от мук,Стучит в чужое ухоУдаров сердца мерный звук.Сдержав в груди рыданья,Я, как заботливая мать,Берусь из состраданьяБаркас разбитый пеленать,Царевич пьет со стономЖелто-зеленый хлад волос:Ничто увядшим лономНе зачалось, не родилось.Между седых утесовГрохочет волнами прибой,И крики альбатросовПетлей на лоб ложатся мой,Прибой как вечность гложет,Исчезнуть в пене, пену смыть:Тот умереть не может,Кому в веках бесплодным быть.
ОКОНЧАНИЕ ЧУВСТВ
Я умру, но имя чуть продлится,Облетит воздушные пути.Я хочу в последний миг явитьсяГде-нибудь селений позади.Так легко пройдут воспоминанья,Как вода уходит сквозь песок,Как теряют силу заклинаньяИ далекий поезда свисток.Я умру, заглохнут сердца стуки,Сгинет всё, что держит и ведет,Вот безвольно падавшие рукиЧуждый кто-то вдоль меня кладет.И смыкается не страшней,Чем за день до восхода моей звезды,Светлый свод из тенистых камней,Серый саван, скрывающий следы.Я умру, — это отдых целебный,Лечь, лицом в себя поворотясь,И закрыться, как фонарь волшебный,Что упрятан на ночь от дитя,Но по-прежнему видеть ответ,Сквозь уже дрожащий визир,Я была: мерцающий светПробуждения в другой мир.
ГЮНТЕР АЙХ (1907–1972)
***
В дождях помрачилось,листвою желтея.Всё то, что случилось,надумал себе я.Короткие ночи,стихи до рассвета,горячие ласкис потоками лета.Волшебные сказкиголодным забыты, —о ком мы грустили,пока были сыты?Друзья и подругипод толщей земной —когда же вы, ливни,вернетесь за мной?
ОТ СЧАСТЬЯ
От счастьяостается парочка попугаев,телефонная будка.Тема будет продолжена тем,кто имеет на это правои подходящую монетку.Меня оставляет память,я забываю собственное имя.Седина в оперении попугаевописанию не поддается.