"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
Деньги внучки Аарон не тратил. Средства вложили в надежные акции, по рекомендациям Питера. Аарон, было, несколько раз, думал написать письмо отцу Марии, а вернее, Анри. Где обретался Макс, каноник понятия не имел.
– Зачем?
– спрашивал он себя: «Он ничего общего с девочкой иметь не собирается. Не надо ей этого. Когда повзрослеет, я ей все расскажу. Захочет его найти, так тому и быть».
Когда Анри погиб, каноник понял, что теперь найти Макса будет еще сложнее.
– Господь с ним, - думал священник, - но надо в Париж поехать, летом. Юджиния приглашает. На девочку новую посмотреть, Марии Францию показать,
– Так и сделаю, - решил Аарон, - а остальные, наверное, в Банбери лето проведут, и в Мейденхеде. Священник взглянул на решительное лицо капитана Кроу: «Они к тому времени окажутся в самой глубокой Арктике. Стивен опытный капитан, врач у него на борту отличный, - Аарон улыбнулся, -экипаж он сам отбирал..., Все будет хорошо. Титул у него есть. Королева намекала, что еще один ему даст, если экспедиция удачно закончится. Станет графом».
Аарон часто бывал во дворце. Королева любила с ним разговаривать, после того, как овдовела. Она вздыхала: «Вы сами потеряли жену, отец Корвино. Вы знаете, что это такое». Его приглашали выступать с проповедями в часовне Виндзорского замка, перед королевской семьей. Аарон знал, что его прочат в архиепископы.
Племянник, несколько лет назад, заметил:
– Ее величество говорила об этом, дядя Аарон. Не отказывайтесь, если вам предложат, - герцог поднял бровь. Каноник, ворчливо, отозвался:
– Еще надо дождаться, чтобы предложили, милый мой. Впрочем, - Аарон потянулся, - у меня внучка на руках. До ее замужества еще долго. Умирать я не собираюсь.
Они привезли из Кентербери ящики с овощами, огурцами, салатом, ранней клубникой, и банки с медом. Мирьям, стоя в трюме, весело заметила:
– Овощи мы до Ирландии съедим, и возьмем на борт свежие припасы, а потом..., - она повела рукой и обняла Марию: «Спасибо тебе, милая, за подарки».
Девочка была высокая, крепкая. Ясные, голубые глаза взглянули на Мирьям. Женщина поняла:
– Кого-то она мне напоминает. Авиталь, - она удержалась, чтобы не закусить губу, - у нее мои глаза были. Ей тоже одиннадцать сейчас, ровесницы. Господи, прошу тебя, пусть моя дочь будет счастлива..., - она увидела у Марии «Хронику садовника и сельскохозяйственную газету».
– Я хочу письмо написать, тетя Мирьям, - призналась ей Мария, - как я травы выращиваю. У нас в Кенте хороший климат. Можно сажать растения с континента. Когда мы будем в Париже, я обязательно куплю семена. Франческо тоже с нами в Европу едет, - добавила девочка, - дедушка сказал, что ему надо семью повидать. А вы будете гербарий составлять?
– поинтересовалась Мария.
– Я видела их, в Британском музее хранятся, с арктическими растениями. Очень интересно, - Мирьям кивнула: «Постараюсь, милая. А письмо напиши, конечно».
Они вышли на палубу «Ворона», Мария ускакала к детям. Мирьям стояла, прислонившись к борту, глядя на черепичные крыши Плимута, на шпили церквей. Она старалась не слышать нежный лепет: «Мама, мама...», не видеть большие глаза дочери.
– Не уроните свою честь, - пробормотал Стивен, прохаживаясь вокруг канала. «Ворон» уткнулся в него носом, на борта намерз лед. Отсюда, из-за тумана, кормы видно не было, но Стивен знал, что происходит. За «Вороном» тоже было ледяное поле. Ночами температура опускалась ниже десяти по Фаренгейту.
– Мы можем потратить весь порох, что у нас есть, - он закурил, поморщившись от горького дыма, - и не продвинуться ни на фут. И эта болезнь..., - с тех пор, как умер Коннелли, моряки стали чаще жаловаться на головную боль и тошноту. Солнцем было не отговориться. В последний раз они видели солнце неделю назад.
– Я прав, - упрямо сказал себе Стивен, - любой капитан поступил бы так же. Нельзя им ничего знать. У меня тогда не останется моряков. Они превратятся в сборище калек, неспособных к работе. Один Петерсен себя хорошо чувствует. Мирьям сказала, что эта мерзость у него только в руке жила..., -Стивен насторожился. Сквозь туман, окутывающий «Ворон», он услышал выстрелы и голос Петерсена: «Капитан! Немедленно сюда!»
Стивен выругался и достал свой кольт. Он всегда держал оружие наготове. Капитан побежал к веревочному, обледеневшему трапу.
Плавник горел в аккуратно сложенном, каменном очаге. Петя сидел у костра, расстегнув парку, откинув капюшон на спину. Он рассматривал изящный, костяной гарпун.
Внизу, под обрывом, шумело море.
Петя понятия не имел, где находится, хотя жил здесь больше недели. Старик не сказал, кто он такой. Он говорил на красивом, изысканном английском языке, знал и французский. Петя с удивлением понял, что его хозяин знаком с навигацией и картами. Впрочем, ни карт, ни инструментов Петя не увидел. Он только мог определить стороны света. На западе пролив расширялся. За ним блестело, как показалось Пете, открытое море. Дичи здесь водилось много. Петя в последний раз встречал столько зверей даже не на острове Бичи, а еще в Гренландии. Это была суша. Они со стариком ходили на рыбалку к пресным озерам. Петя видел бойкие, веселые ручейки. Вокруг озер лежали луга, покрытые осокой и куропаточьей травой, росли низкие, стелющиеся по земле ивы.
Петя не выдержал и залез в воду. Она оказалась обжигающе холодной, но на солнце, как он думал, термометр бы показал выше шестидесяти по Фаренгейту. Конечно, никакого термометра здесь не имелось. Впрочем, у старика Петя увидел отличную, хоть и старомодную, подзорную трубу, в бронзовой оправе. Они ловили форель и гольца, на горизонте паслось стадо овцебыков. Несколько раз Петя замечал белых зайцев. Над их головами вились чайки и куропатки. Старик не охотился, и Петя не спрашивал, почему. Еды хватало. На лугах паслось стадо прирученных оленей, они каждый день пили молоко.
Петя рассказал старику о силе пара. Он был уверен, что его хозяин понятия о таком не имеет. На вид мужчине было лет семьдесят, хотя, думал Петя, ворочаясь с бока на бок в своем иглу, могло бы быть и больше. Старик оказался сильным, ловким, но молчаливым человеком. Он обращался к Пете только, когда надо было чему-то обучить гостя. Юноша говорил с хозяином о паровых машинах и железных дорогах, но ему чудилось, что в голубых глазах старика проскальзывают искорки смеха.
Старик показал ему месторождение мыльного камня и жилу с медью, в холмах, к западу от озера. Петя с удивлением обнаружил, в стойбище, что-то вроде кузницы. Старик делал отличные наконечники для копий и стрел, вырезал гарпуны из кости, точил каменные чаши и шил одежду. Петя все время думал: