"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
– Бабушка предупреждала, это может быть. Волк наш родственник, и Саши тоже. Максимилиан де Лу, - Анна подавила смех:
– Третье Отделение меня бы озолотило, за мои таланты. А еще медальон…, - она, незаметно, положила руку на золотую крышку. Она успокаивающе, приятно, грела пальцы.
– Все хорошо, - поняла Анна. Она раздвинула ноги, шурша юбками: «Еще, еще, милый…»
Сейчас они сидели на поляне в парке, разложив вокруг корзины с припасами. Саша и Анна договорились пока не сообщать товарищам о своей помолвке.
–
Анна поняла, что юноша пока был против убийства своего крестного отца. Александр настаивал на том, что путем кампании террора надо заставить императора отречься от престола и назначить созыв Земского Собора. Собор бы объявил о выборах в Думу, новый парламент.
Он курил и рассказывал все это Анне. Девушка решила:
– Ничего. За два года я заставлю его увидеть преимущества убийства императора. Он теперь мой. Он будет делать то, что я ему скажу. Как и все остальные, - она улыбнулась, глядя на крупные, летние звезды.
После Воронежа Саша с Анной собирались вернуться в столицу. Девушка хотела снять комнату на паях и поступить на Бестужевские курсы. Дворник, Желябов и Перовская собирались использовать ее не в качестве курьера. Ей дали кличку Кассандра.
– Вы дворянка, - заметил Желябов, - у вас безупречный паспорт. Вы молодая, красивая девушка...-Перовская бросила на него гневный взгляд, Желябов закашлялся.
– В нашем деле это неважно, - отчеканила женщина, - но, в данном случа, вы правы. Мы сможем использовать товарища Кассандру, для внедрения в хорошее общество. Император посещает балы, приемы…., - Анне приказали появиться в столице в августе, когда начиналась запись на курсы.
– Весной, - Саша, украдкой, касался ее руки, - весной я напишу отцу. Приеду, якобы, из Швейцарии. Он меня представит императору. Он сделает все, что я попрошу - Анна давно поняла, что отцом она может вертеть, как хочет. Константин был на все готов ради нее, и ее матери.
– Но веди себя скромно, - предупредила ее прабабушка, - не вызывай у него подозрений.
– Не буду, - кивнула Анна.
Над поляной порхали бабочки, с озера доносился скрип уключин и дамский смех. Они слушали Дворника:
– Я хочу напомнить вам бесконечную цепь жертв самодержавия, - Михайлов расхаживал по траве, размахивая рукой: «Шеренги повешенных по утвержденным самодержцем Александром Вторым приговорам, тысячи лучших людей гниют на каторгах, в зловонных тюрьмах, умирают в сибирских ссылках. Все это по указанию и распоряжению Александра Романова, царя-вешателя, царя-душителя, царя-кровопийцы. Мы не можем ему простить, кровь и смерть наших товарищей, жестокое угнетение, ужасающую нищету многомиллионного труженика народа.
– Должно ли ему простить за два хороших дела в начале его жизни все, то зло, которое он сделал, и еще сделает
– Михайлов остановился.
– Нет!
– пронеслось над поляной. Саша, крепко пожав ладонь Анны, согласился: «Нет».
Часть девятая
Лондон, осень 1879
Экспресс из Дувра подходил к станции Лондонский Мост. Дверь между соседними купе первого класса была раскрыта. Белокурая девочка, сидела на бархатном диване, болтая ногами, уткнув нос в книгу. Она подняла голову:
– Кузен Петр! Вы рассказывали, как в Японии забор красили! Получается, это вы, - она блеснула голубыми глазами, - Том Сойер?
Петя отложил «Исчисление понятий» герра Фреге, сделав пометку карандашом в углу страницы. Он, добродушно, улыбнулся: «Не совсем, кузина Жанна. Но я встречался с мистером Марком Твеном, в Сан-Франциско. Он от меня эту историю услышал».
– Хотела бы я поехать в Америку, - мечтательно вздохнула девочка.
– Или в Африку, или на Святую Землю..., Везде интересно, - она накрутила на нежный палец прядь белокурых волос и озабоченно заметила:
– Я вам и здесь буду готовить, кузен Петр. Вам нравится, как я готовлю?
Петя признал: «Нравится, кузина Жанна».
Джон-младший и Петя сели на пакетбот в Кейптауне. Они обогнули Африку с востока. В Порт-Саиде их ждал Моше Судаков. Юноша ехал в Британию собирать деньги в еврейской общине. Они сидели за обедом в еврейском пансионе. Моше, восторженно, заметил:
– Мы будем орошать засушливые участки, осушать болота..., В Цфате хороший климат, но мы хотим выращивать не только виноград.
Моше развернул альбом с фотографиями: «В Петах-Тикве появятся плантации олив, апельсиновые деревья, ферма..., Мы первый камень будущего поселения заложили, - гордо сказал юноша: «Дедушка приехал, благословил нас. Мы, конечно, в палатках пока живем, - вздохнул Моше. Наследный герцог усмехнулся, ловко, одной рукой, разрезав мясо. Левая кисть Джона висела на косынке
– Я тоже не во дворце спал, в Южной Африке. Когда война закончилась, и я к Петру приехал, в Блумфонтейн, - он подтолкнул Воронцова-Вельяминова, - то все порывался на пол улечься, - Джон с аппетитом пережевывал курицу.
Он настоял на том, чтобы отправиться в Африку после окончания Итона. Отец предупредил, что назревает война с зулусами, но Джон пожал плечами:
– Я был на поле боя, папа, - герцогу показалось, что светло-голубые глаза юноши погрустнели, - я знаю, что это такое. Я туда еду, - решительно заключил Джон, - чтобы, как ты меня учил, попытаться избежать кровопролития.
Ему это сначала удавалось. Джон работал в канцелярии верховного комиссара Южной Африки, сэра Бернарда Фрера. Юноша быстро подхватил зулусский язык, Фрер всегда посылал его говорить с гонцами, являвшимися от мятежного короля зулусов, Кечвайо.