Вернуться в Антарктиду
Шрифт:
Милка не любила сплетни, но тут не могла пройти мимо, чутко прислушивалась к болтовне. Она сравнивала Вика с камнем, брошенным в тихий омут. Он взбаламутил всё и пробудил всех чертей.
– Ничего, мы ему заскучать не дадим! – задорно пообещала молоденькая сестричка Ларочка. Она выпрямилась, томно изогнулась, отставляя ножку в белом кожаном сабо и затеребила пуговку на халате, будто бы в намерении устроить стриптиз.
– Это уж точно, - подхватила Алина, как и Лара, работавшая в пансионате медсестрой.
– Согреть ему постель скоро очередь выстроиться.
Вика жалели и с нетерпением ждали, когда суровое мужское сердце забьется с новой силой после тяжелого развода. Только Мила была уверена, что за внешней приветливостью и мягкостью Соловьева кроется стальной характер. Такого стрельбой глазами из седла не выбьешь. Она потому и не лезла, наблюдала издали, хотя его присутствие по-прежнему непонятно волновало ее.
– Постыдились бы! Тьфу на вас! – упрекнула настырных девиц повариха. – Кому нужны шалавы? Приличному мужику – точно нет. А Соловей приличный, по нему сразу видать. Он либо женится, либо в сторонке постоит.
– Захочу, так и женится, - самонадеянно осадила ее Лариса. – Тоже мне проблема!
– Не женится, если вешаться на него начнешь, - возразила Галка, - такие, как он, весьма разборчивы.
– Давайте сменим тему, - предложила Соня, - а то бедный Вик скоро икать начнет. В самом деле, только и забот, что косточки ему перемывать. Галя, расскажи лучше, как сегодня дела у Ивана Петровича? Опять бузил?
– Только немножечко с утра, - откликнулась с готовностью Темникова - А потом подобрел. Жалко его. Сын его совсем знать отказался. Бухгалтер обмолвилась, что он денег больше из своей Америки не пересылает. Загоскин из своих личных средств проживание оплачивает.
– Ужас какой! Неужели бывают настолько черствые сыновья? – повариха осуждающе покачала головой. – Родители в них всю душу вкладывали, а они потом денег жалеют. Как Иван Петрович к этому относится? Переживает?
– Переживает, конечно, но держится, - ответила Галочка.
– Истории из своей жизни рассказывать начал, я аж заслушалась. Такие мистические вещи с ним происходили!
– Мистические?
– Может, и придумал, конечно, но говорил складно.
– Надеюсь, не про пауков, - сказала тихо Милка, поежившись.
– Нет. Рассказывал, как общался с этим… как его… Короче, с мадагаскарским колдуном.
– С умбиаси, - брякнула Мила и, спохватившись, прикусила язык.
– О, точно! Ты откуда знаешь? Он и тебе успел рассказать?
Мила пожала плечами, предпочитая не упоминать о своем прошлом. Ее руки задрожали, и она отложила нож, успокаиваясь. Впрочем, ее смятения не заметили.
– Галь, расскажи про колдуна, интересно! – потребовала Ларочка.
– Да ну, жуть это! – высказалась Соня. – У Иван Петровича в последнее время все истории жуткие. Что пауки, что колдуны, что зеркала – одна хрень.
– Вовсе нет, - возразила Галочка, - на сей раз ничего жуткого он не рассказывал. Его знакомый колдун умел открывать двери в другие миры, параллельные нашему, и через эти двери проникать в любое место уже нашего мира. Ну, типа потайных ходов. Загоскин
– Хорошо, что не заколдовал, - встряла Соня, - а то колдуны обидчивые. Раскритикуешь, а они мстить начнут.
– Да дай послушать! – зашикали на нее. – Так что за фокус?
– Колдун поставил на стол каменное зеркало, а перед ним миску с водой, – обстоятельно продолжила Галочка, довольная всеобщим вниманием. – Потом он взял нож и принялся им над миской водить, пространство типа резать, а Загоскину велел смотреть в зеркало. Тот не верил, но смотрел, любопытно же. И вот поверхность камня заволоклась туманом, и на ней, как в телевизоре, появилась картина: жена Загоскина в их квартире. И картинка не статичная, а движется, только без звука. Зеркало показывает, что жена делает. А она посуду мыла. Колдун сунул пятерню в миску с водой и достал из нее обручальное кольцо жены!
– Откуда известно, что именно ее кольцо? – засомневалась повариха. – Вдруг заготовка была в рукаве?
– А оно у них подписано было, с гравировкой на внутренней стороне. Тем не менее, Загоскин, как истинный материалист, все еще не верил. Он пошел в посольство и позвонил оттуда жене, а та ему сразу пожаловалась, что потеряла кольцо. Оно типа соскользнуло в слив раковины во время мытья посуды.
– Эта история произошла с генералом Ермоловым, - не выдержала Милка, обрывая восторженные аханья.
У нее создалось впечатление, что хитрый старикан посмеялся над малообразованной девушкой. Он вечно был себе на уме, и распознать, когда он говорит всерьез, а когда издевается, было подчас невозможно. Но тут его намерения были ясны.
– С кем-кем? – удивилась Галочка.
– С генералом Ермоловым, героем Отечественной войны 1812 года, - пояснила Мила.
– Загоскин ее тупо под себя переделал. Байки он травил, а ты повелась. (*)
(Сноска: Историю с кольцом, приключившуюся с генералом Алексеем Ермоловым, впервые опубликовал журнал «Русская Старина» в 1878 году. Автором была Татьяна Петровна Пассек, тетя писателя Герцена, а ей об этом рассказал сам генерал)
– Откуда тебе про генерала известно?
– Читала однажды, - ответила Мила, жалея, что вечно лезет со своей ученостью и тягой к прямоте. Вот и сейчас, кажется, только хуже получилось.
– Глупости, - обронила Алина, часто раздражавшаяся Милкиной эрудицией, которую не скроешь ни за бедным платьем, ни за физическим безропотным трудом, - не верю, чтоб жена дворянина и генерала сама посуду на кухне мыла. А значит, и кольцо не могла в слив раковины уронить.
– Ну, могло ведь и дважды произойти, - протянула Галя примиряюще. – У генерала Ермолова одна ситуация, а у Загоскина – чуть другая, но суть-то единая. Телепортация и мистика зеркал существуют на самом деле, и есть люди, которые этим пользуются вовсю, хотя наука пока об этом не подозревает. Вот!