Виршевая поэзия (первая половина XVII века)

Коллектив авторов

Послание старцу Симеону

Свидетель господь, хвалим<о> всеми предоброе твое рачительство, Такожде и добросмысленное твое разумичество. Аки трудолюбивая пчела от различных цветов собирает, Реку же, многая божественная писания всегда снискаеш<...> Учение удержанному, уму нашему страстми великое исцеление. Сим паки просвещается все наше словесное естество И вящше сего славится имый самое божество. Много нам дано от общаго творца нашего и зиждителя, И ничто же тако предпочтенно от него, всемирнаго украшателя. О сем бо первие вся поднебесная состоится, Неискусный же к сему к бесловесному скоту приложится. Умиление бо и просвещение кождой нашей души словесней, Пресечение же и воздержание всякой вещи телесней. Отрочати младу не мощно с совершенным мужем беседу творити, Паче же неизученному сим в разуме исполнену быти. Сего ради радуемся о таковем твоем рачении, Тебе бы нас не сотворити никогда во оскорблении; Егда будем тебе главою своею много бити челом. Фарисейское бы кичение отдал своим врагом. Аще ли на нас мыслию своею всуе и непщуеш, Но вем, яко добродетелному духу всеревнуеш. Что бы тебе востребоват<ь> от нашей грубости? Ей, навыкл еси всякой премудрости. Или мниши, яко завистию к тебе утесневаемся? О том господь же зритель, что любовным сердцем к тебе простираемся. Молим, не держати бы тебе на нас таковаго мнения, — Бог же видит, не имеем на тебя никоторого зломнения. И паки не оскорби нас любве ради духовные, Ею же покрываются всякие вещи греховные. Такожде и мы, в чем тебе угодни явимся, Никако же от таковых ни в чем не уклонимся. Аминь. Твое и наше гречески глаголется акристихида. Да избавит нас господь от всякого душевреднаго вида. Буди, буди тако! А бывает всяко.

Послание Федору Кузьмичу

Страшных Христовых божественных тайн служителю, в премудростных же догматех изящному разумителю, ясносказателю и прочаго богодухновеннаго писания, щедрому и независтливому дателю таковаго снискания, еще крепкому снабдителю и ходатаю к богу о душах человеческих, научену же паки и наказану во многих словесех твореческих, не поношая и не уничижая, сицевы глаголы творим, но о самой истинней правде молчати не терпим. И не троерожные страсти рог [146] восприимши начертоваем, ей, многаго духовнаго союза любви к тебе желаем. Разумлива мужа не подобает молчанию предовати, единаго же в себе в таковем любо деле похваляти. Юродство есть и буйство уму держати самолюбие, фарисейское кичение такоже содевает душегубие, его же бо ради никто в царство небесное будет вселен, о бозе же имеяй любовь во веки будет вознесен. Добрый бо он пастырь и учитель повеле друг друга любити, о еже бы нам всегда в том его исповедании а ходити. Ревнастна же тя слышим к божественному писанию, уясненна же паки и пространна к таковому сказанию. Како же умолчим о таковом доброслужитии, о нем же некогда много ревнуют и сами пресловутии. Зритель творец наш и бог, глаголем тебе сия нелестно, многаго ради твоего разума быти тебе зде невместно. И слышим из далекасти про твое любомудренное рачение, чтобы нам и близ видети благоумное твое разумение. Ухание благовонно услождает человеческия чювства, паче же муж мудр и разумен исполняет друга благоумъства. О том себе на нас не позазри, что тако тебе плетем, понеже слышим тя разумна и изящна во всем. Сказа же нам про тебе содружебник твой, тезоименит доблести, ты бо издавна его знаешь в велицей добрей бодрости, [147] ему же нелепо и просто нарекование замарай, [148] философственного же своего разума от нас не скрывай. Аще ли речиши нам, что живем в самом том велицем сем государстве, неизлиха и ты будешь в таковем добрем избранстве. Человеколюбец бог свидетель, яко достоин еси зде быти, ей, не подобает разумну мужу в забвении жити. Лесть ли возмниши глаголанная нам к твоей честности, он же, праведный судия, видит, что достоин еси быти у царския светлости. Много нам писати к тебе не достанет и не год [149] , бог же да подаст ти получити небесный восход. И отпиши к нам писанейце от своего благоумия, еже бы нам прияти что от твоего доброразумия. Такоже буди здрав и покровен всемогущаго бога десницею, Да воздаст ти во оном веце многосугубною сторицею. Аминь. Твое же и наше писано по краегранесии, вем бо, вем, яко и сам та веси. Обаче не бранно будет, еже и обявити и на твою содержателную память и разум положите. Аще восхощеши и рождьшаго нашего ведати — нам есть тезоименит [150] , некли

духовный твой союз писанейцем к нам воспарит. Велено бо есть и неприятно кому без отечества написати и самый естественный корень и силу отлогати. Сопребываем же ныне с преждереченным твоим другом вкупе, желаем же тя паки видети с собою во едином в купе У государева дела, у книжнаго правления, чтобы нам единодушно быти у его царскаго повеления. И аще всемилостивый бог благоволит и великий государь и отец его великий святитель повелит, чаем, что желанная сия нами збудутъся, понеже доброразумные мужи никогда забудутся. И хотим о тебе молити государя великого святителя, чтобы нам к таковому делу изряднаго вразумителя. Вемы паки, вемы, еко изящен еси во всем и по божии милости не скуден еси ни в чем. И паки по внешнему и по духовному достоин еси зде быти и при его царском величестве и славе неотходно жити. И о том на нас досады и гнева в сердцы своем не держи, понеже ему, государю, надобны таковыя мудрыя вожи. Писах ти малое сие писанейце от любъве духовныя, и ты, честныя иерею, приими е любезне и прочти внятелне, и не позазри нашей сей худости и недоразумию, аще будет про что и неудобно, покрый своим благоумием и духовною любовию. Веси бо и сам, яко таковыя ради любве и недобрая добра бывают, и братия неможения покрывают. И ведомо же ти буди, яко в филосовских училищах не бывах и риторских астроном не читах, ниже ельлинския борзости текох, но токмо малу каплю от божественных писаний приях, тако и начертах и к твоему благовеинству послах. Аще паки про что и немудренная, но духовная любовь вся сия приимет за добрая. Аще и не знаемъся с тобою никогда, но таковою любовию подобает нам гарети всегда. Ничто же тако дивно, яко в незнаемых знаему сотворитися и в богатстве и славе другом своим не въгордитися. Буди паки здрав и покровен от всех злых навет, и да бо даст нам бог дождатися тя в добрый сей совет.

Подпись

Дати сие посланейце великая Росийския державы, ея же воистинну мнози желают видети преименитыя славы, во именитом и славном от градов, во граде Казани, о ней же многия сотворишася победителныя брани [151] , в честнии руце священноиерею, тезоимениту дару божию [152] , предстоящу и молящуся всегда святому подножию, рождьшаго же имеющу соименна миру [153] , подобает нам и всем тщитися к духовному пиру.

146

...троерожные страсти рог... — Здесь — гордыня, спесь.

147

...тезоименит доблести... добрей бодрости... — Возможно — Григорий (в переводе с греч. — бодрый, стойкий).

148

...нарекование замарай... — по прозвищу Замарай.

149

...не год... — не время.

150

...нам есть тезоименит... — Отца Горчака звали Стефаном.

151

...Казани, о ней же многия сотворишася... брани... — Начиная с 1487 г. Казань не раз осаждалась и была взята русскими войсками. В 1552 г. Казанское ханство было окончательно завоевано и присоединено к России. Обо всем этом подробно рассказывает «Казанская история» (см.: ПЛДР: Середина XVI века. — М., 1985. — С. 300-565).

152

...тезоимениту дару божию... — Феодору (греч. Феодор — «дар божий»).

153

...рождьшаго же имеющу соимениа миру... — Имя отца Феодора — Козма: оно созвучно греческому слову «космос» — мир, вселенная.

Осада Казани русскими войсками. Миниатюра списка «Казанской истории». БАН, XVII в.

Виршевый Домострой

1

Наказание некоего отца к сыну своему, дабы он подвизался о добрых делех выну.

Возлюбленному моему чаду, аки цветущему винограду, от меня, отца, крепкое наказание. Наказую тя, чадо, после своего живота: да будет тебе душевная и телесная чистота. И не ходити бы тебе по чюжим забралом, и помышляти бы тебе душевным своим ралом, и доволну бы тебе быти своими оброки, да не будеши слыти никоторыми пороки. Всегда бы тебе к церкви господни притекати и божественная словеса благоумне внимати, и во время того святаго пения молчати, и царство небесное во уме своем помышляти, и до конца бы церковного пения не исходити, и во уме своем тверду и непоколебиму быти. И никогда же бы тебе пустошных словес не говорити, и уст своих и языка таковым глаголанием не сквернити, и пред добрыми людми вежливо говорити [154] . А слепа и хрома не укорити. Того господь наш и бог, Иисус Христос, отнюд не любит и всякого досадителя рог не вострубит тот таковое деяние не умолчит, занеже такова аггел господень не ополчит. И со злыми бы и лукавыми человеки не знатися, а на божественная словеса простиратися. И, на беседе сидячи, словом напредь не дерзати, и, на трапезе будучи, такожде руки своея не предваряти. Ожидати бы тебе честных и выше тебе седящих и друг друга болши себе чесию творящих. И тако будеши велми честен и хвалим от всех, и да не будет ти лютый посмех. И паки всегда держися добрых людей совета, да явишися сын света. И законного подружил своего аки глаза береги [155] и от всякаго лжива слова, яко от огня, беги, занеже пророк Давид во своем писме глаголет и таковыми глаголы яко перстом во око колет, яко погубит господь вся глаголющыя лжу. [156] А мы глаголем: пойдет таковых душа во ядовитую ржу, сиречь в верную муку. Тебе же да подаст господь десную свою руку, да не постигнет тебе никоторая напасть, всякаго бо человека содержит божия власть. И богоданных тебе чад своих снабдевати и воли им отнюд в худом деле не давати, держати бы их всегда в велицей грозе, [157] и да не будут подобны неплодной лозе; понеже самоволныя дети всегда погибают, некогда же велицы пианицы и блудники бывают. Понос и укор отцу и матери приносят, того ради и люди недоброю славою обносят. И аще будет ти чем милостыню творити и души моей грешной хотя мал отрад учинити, и ты, бога ради, давай радостно, с любовию, зане сам господь наш бог искупи нас своею кровию. Яко же негде речеся: вода огнь угашает, тако и милостыня многия грехи потребляет [158] и всякой многогрешной души велми помогает, и господь ея благоприятне приимает. К тому же ко всем человеком держи любов, занеже любов покрывает множество грехов. И не буди обычаем и нравом горд, да не посечет тя невидимый господень оскорд. [159] Яко гордость и величание многих погубляет и во дно адово в разные муки посылает. И буди паки ко всем человеком смирен, да не будеши поганскими делы обуморен. И тщися всякому человеку сердце собою услад нги, да возможеши и гневающагося на тя умилити. И тако спасешь свою душу от смерти и паки будеши вся тяжкия грехи своя потерти, и сподобшишися нескончаемого селения, и тако избавлен будеши лютаго боления. И аще послушаешь сего моего наказания, то не лишен будеши вечнаго упования. Аще ли преслушаеши сие мое к тебе учение, блюдися, яко да не постигнет тя вечное мучение. Добро убо есть и похвално пред добрыми людми, ты же умом своим и мыслию внемли: аще кто отца своего и матер слушает, таковый аки семидален хлеб вкушает [160] . Аще ли же кто рождших своих раздражает, таковы на всяк день аки оцет [161] з желчию вкушает. И сия моя словеса напиши на сердечных своих скрижалех, мати бо твоя родила тя в великих печалех, и всегда — нощию и днем о тебе скорбела и со всяким усердием велми о тебе болела. Да и аз многогрешный, отец твой, многое попечение о тебе имел, такожде всегда о тебе сердцем своим скорбел, как бы тебя в добре и непорочне воспитати и, воспитав, доброму же учению и разумению вдати. И чтобы тебе всегда в чести и славе быти, и паки добрым же именованием от людей слыти, и законную жену свою и дети самем собою кормити, а не чужими бы добытки себя и ея срамити. Писано бо есть от некоего мудра мужа [162] , его же вси книги нарицают велми досужа: сице всяк муж, зря на чюжую трапезу, мы же глаголем, некогда проливает свою слезу, понеже корпит у чюжих врат, алчба бо и жажда на всякого аки супостат. Не дают бо, не ядши, не пивши, много терпети, того ради понуждают на чюжие столы зрети. Таковый оскверняет свою душу чужими брашны, богатых убо домы убогим бывают пристрашны. И ты то, чадо доброе, умом своим и мыслию внимай и сам собою и своею силою потребная своя добывай. Есть же много изнаписано иного поучения, да не у время исписати таковаго речения. Сам не ленися святых книг прочитати и любящим таковая речения преподавати. Потом детей своих и внучат тому же наказуй и ко спасенному пути стезю им указуй. И они по твоему словеси учнут творити, и свою братию — сверстников такоже учнут учити, И тако будет ти от Христа бога сугуб дар, и тем деянием да отложится от тебе всякий свар. И по божией милости с материю твоею тебе воспитахом и добрый талант и разум тебе дахом. И ныне в возрасте, своем и уме совершение и да напишется добро имя твое в книзе верне. И ты меня, грешнаго отца своего, не забуди и часто ко гробу моему приходити готов буди. И свещу и просфору [163] о мне, грешнем, не ленися приносити, негли души моей грешной возможеши поне мал отрад учинити, и паки грешную мою душу от места мучения свободити, и своей души вечную же отраду учинити. Аще ли будет нечем тебе мене, грешнаго, помянути, и ты готов буди о мне, грешнем, воздохнути. И то тебе вменится от бога за помяновение, никоторая бо добродетель полагается в забвение. И сему к тебе писанию и наказанию конец, будет ти от Христа бога добрый венец. Аминь.

154

...к церкви господни притекати... вежливо говорити. — Следуют парафразы Домостроя (см.: Орлов А. С. Домострой по Коншинскому списку и подобным. — М., 1908. — С. 10-12, 22, 62).

155

И со злыми... не знатися... аки глаза береги... — ряд свободных интерпретаций библейских изречений и Домостроя.

156

...погубит господь вся глаголющыя лжу — цитата из Псалтыри (Ис. V, 6).

157

...держати бы их всегда в велицей грозе... — парафраз слов Домостроя: «положи на них грозу свою...» (см.: Орлов А. С. Домострой... — С. 15).

158

...вода огнь угашает... грехи потребляет... — парафраз изречения Иисуса сына Сирахова: «Огнь горящь угасит вода, и милостыня очистит грехи» (III, 30).

159

...господень оскорд. — Ср. в 73-м псалме: «сочивом и оскордом» (оскорд — кирка).

160

аще кто... сечидален хлеб вкушает. — См. примеч. 1 на с. 400.

161

Оцет — уксус.

162

...от некоего мудра мужа... — парафраз слов Иисуса сына Сирахова: «Муж зря на чуждую трапезу, несть живот его в числе живота» (XL, 30).

163

Просфора (греч. — приношение, дар) — евхаристический хлеб, предназначаемый для поминания.

2

Поучение и наказание отца к своим сыновом,

чтоб им добре жити по своим домовом.

И господь бог даст им вся благая,

и не прикоснется к ним никоторая злая.

И ходити бы им по заповедем господним,

и быти богу во всем угодним,

и от всякаго зла дела отвращатися,

и умом своим и мыслию ко богу простиратися.

Вам, возлюбленным моим чадом, от меня наказание, — Да будет вам в вечное воспоминание. Наказуя вас после своего живота, и да не приидет на вас никоторая тщета, но добру вам беседу, любимым, предлагаю. Паче же всего надежду на бога полагаю. Той вам да будет промышленник и кормитель, иже всех человек истинный любитель. И вам бы во всем волю его творити и во святых его заповедех ходити. И к настоящему его слову предтеку и предпоставлю вам глагол от божественнаго писания аки чистую реку. Имети бы вам душевную и телесную чистоту, а не весма взирати на внешнюю красоту; от нея же всякаго сердце уязвляется, яко то очевидно является. И не ходити бы вам по чюжим забралом и промышляти бы душевным своим ралом, и доволным бы вам быти всегда своими оброки, да не будете слыти никоторыми пороки. И всегда бы вам к церкви господни притекати и божественная словеса благоумне внимати, и во время того святаго пения молчати, и царство небесное во уме своем помышляти, и до конца бы вам церковнаго пения из церкви не исходити, и в помышлении своем твердым и непоколебимым быти. И никогда бы вам пустотных слов не говорити и уст своих и языка таковым деянием не сквернити. И всегда бы вам умы своими трезвитися и от всего сердца своего ко господу богу молитися. Пред добрыми людми всегда вежливо говорити и слепа, и хрома, и всякаго не укоряти. Того господь наш Иисус Христос отнюд не возлюбит и всякаго досадителя рог не вострубит, и за такое недоброе деяние не молчит, занеже таковых аггел господь не ополчит. И со злыми бы вам и лукавыми человеки не знатися и на божественная словеса простиратися. И, на беседе седячи, словом напред не дерзати, и, на беседе будучи [за трапезою] такоже руки своя [не предваряти]. Ожидати бы вам честных и выше вас сидящих. И тако будете честни и хвалны от всех и да не будет вам ни от кого напрасной посмех. И паки всегда добрых людей держитеся совета, да будете именоватися сынове света. И подружей бы вам своих держати в чести и в грозе и не по всем хождений их воля им давати; понеже нелепо есть, аще женам по своей воли ходити. Того ради велика напасть на мужа ее приходит и велик попрек жене, аще от мужа согрешит, — таковых людей дом и жилище горит. И вы себе о том, чада моя любимая, внимайте и жен своих от худых дел унимайте, и во всяком деле себе крепце берегите. И от всяка лжива слова яко огня бегите, занеже пророк и царь Давид во своем псалме глаголет, таковыми глаголы аки перстом во око колет, яко погубит господь вся, глаголюща лжу; а мы рцем: пойдет всяка та душа вь ядовитую ржу, сиречь в вечную муку. Вам же да подаст господь десную свою руку, да не постигнет вас никоторая напасть, всякого бо человека содержит божия власть... И аще будет вам милостыни творити и души моей грешной хотя мала отрада учинити, и вы бога ради давайте с тихостию и с любовию, зане сам господь наш и бог искупил нас своею кровию. Яко же негде речеся: вода огнь угашает, а милостыня многия грехи очищает... И вы мене, грешнаго отца своего, не забудите и часто ко гробу моему приходити готовы будите. И свещу и просфору о мне, грешнем, не ленитеся приносити, негли души моей грешной возможете поне малу отраду учинити. И паки грешную мою душу от места мучения свободити и своим душам вечную отраду сотворити. Аще ли будет вам нечим мене, грешнаго, помянути, и вы готови будете о мне, грешнем, воздохнути. И то вам вменится от бога за поминовение, — никоторая бо добродетель полагается от него в забвение. И сие речение глаголю к вам на приклад, понеже божественная благодать аки клад. Не рад я, грешник, вашему небогатству; толко бы было непозорно вашему братству, понеже нищета и убожество всякаго смиряет, а униженна и охуленна пред богом поставляет. И дай вам господь бог всегда богатети и своими прямыми оброки владети. Обаче может бог нища и убога богата учинити, [164] а богата и изобилна нища сотворити. И ими тоже себе во уме своем помышляя, но паче крепце в нем размышляя, яко не может велможа царев обнищати. Мы же глаголем: силен бог всякаго смиряти. И судбами своими господь всякому наводит и от богатства и славы в нищество приводит. Такоже вы ныне, аще у государя царя в чести, дай вам господь и до конца таковое имя себе нести. Еще же яко забых о сердечном своем друге, о матери вашей, а о моей доброй супрузе: аще господь бог по душу ея сошлет и во уготованная места пошлет, и вы со всякою честию и слезами погребите. И тем всех людей таковым своим усердием удивите. И такоже от всего своего сердца поминайте и обоих нас во уме своем почасту воспоминайте. И даст господь вам всем свою благодать, иже бо много может сторицею воздать. И сему писанию и наказанию конец, а вам бы от Христа бога получити нетленный венец. И паки мир вам от меня и благословение, и подаст вам господь душевное умиление. А меня, рождшаго отца своего, простите и у него, всещедраго бога, милости просите, И да будут на вас щедроты его вечныя и сподобитеся от него радости бесконечныя. Во веки, аминь.

164

Обаче может бог... убога богата учинити ... — парафраз изречения Иисуса сына Сирахова: «Удобно есть пред очима господнима внезапу обогатити нищаго» (XI, 22).

Сын Стефана Горчака

Послание от сына ко своему отцу,

да сподобится его молитвами христианскому концу,

и да простит ему отец всякое пред ним неисправление

и получит от грехов своих свобождение.

Государю моему, рождшему отцу, тезоименитому добродетелному венцу [165] , сынишка твой, имярек [166] , челом ударяет и у всещедраго бога милости прощает, чтобы ты, государь мой, здрав был на многие лета, а мне бы, грешному, держатися твоего отча совета и слышати бы твое, государя моего, здравие, радоватися и веселитися, и молитвами твоими в вечное веселие вселитися. А пожалуеш, государь мой, изволиш про меня, грешнаго, напамятовати, вем бо, яко должни отцы и матери о детех своих скорби и печали носити. И паки всегда об них болезнуют и воздыхают, яко же ярем тяжек в сердцах своих вменяют. И аз, грешный, за молитв святых твоих по ся часы жив: вем бо паки, яко воистинну аггел господень никако же лжив. Аще кто отца своего и матерь чтит и сердца их всегда веселит, таковый на земли долголетен бывает, и от всяких бед господь его защищает. [167] Аще ли же кто родителей своих не чтит, таковый сам себе душу губит; и зде, и тамо не узрит света, понеже не слушает ни отча, ни матерня совета. Аще же и злый злым зле досаждает, а, горше всего рещи, рукама своима дерзает, таковый чему будет достоин? — разве лютой смерти пристоен. И за то паки зде впадает в беды я напасти великие и зазорен бывает многими человеческими лики, и паки поношен и посмеян от всего народа, понеже таковое деяние не христианского рода, но неверных и богоотметных неверных язык, иже не причтени будут во христианский лик, но отстанут отлучены, понеже богомерстей вере научены. Аще ли псаломское слово глаголет, яко перстом во очию колет, — скончаются грешницы от земли и беззаконницы [168] , обаче и мы им, неверным, не сродницы. Аще и вси по образу божию создани, обаче мы по Христове благодати от них отведени. Наше звание самому Христу богу нашему тезоименито, а их, неверных, от нас отменито. Они своими обычаи и нравы нарицаются и к нам верою своею не присвояются, и от нас странны, понеже веры их от еретик избранны. Сего ради молю тя, государя моего рождщаго отца, для общаго нашего содетеля и творца не помянути тебе, государю моему, безумнаго моего досаждения, да избавлюся вечнаго мучения. Вем бо, яко тебе, государю моему, миоги досады сотворих и сердце твое до конца раздражих. Яко некий злый злодей бога не боится, ни всех людей срамится, и яко неистовый конь по стремнине ходит и сокрушение ногам своим наводит, некогда и в конечную пропасть себе низводит, из нея никакоже себе свобождает; тут ему конец и нетление бывает, понеже всякаго безумнаго неучение погубляет. Подобие же тому и сыну досадливу [169] и во всем отцу своему и матери непокориву. Повелевает закон таковых смерти предати и прочим страх и ужас давати, да накажутся отцем своим и матерям не досаждати, но и паче научатся их почитати. И аще ли будет многия ради милости смерти не предавати, но многи раны таковым подобает давати [170] , да престанут таковое злое дело творити и в покорении и в послушании учнут у отцев своих и матерей жити. Аз же пред тобою, государем моим, во всем в том виноват, аки бы некий друг другу злый супостат; что имам противу тебя, государя моего, ответ дати? — такмо должен противу тебя, государя моего, грешная уста своя заграждати за свое безумное пред тобою, государем моим, досаждение и за конечное к тебе, государю моему, непокорение. Обаче надеюся на твое, государя моего, отчее благоутробие, да покрывши своим благоутробием мое неудобие. И да простит ми ся всякое пред тобою, государем моим, неисправление и тако получю от грехов своих свобождение. Вем бо, яко мнози отцы и матери детей своих досад не воспоминают, но щедротами своими покрывают. Несть бо тацех сердоболее, яко же отцы да матери, — воистинну, неложно сердечныя приятели. И детей своих досады приимают; и егда с покорением к ним приидут, тогда, все то забыв, любезне их приимут и к тому досаду их не воспоминают, но своим чадолюбием покрывают и впредь им грубные дела творити не повелевают. Аще ли же нецыи, злыи и обычаем и нравом, на то же обратятся, то, уже ведомо есть, — в телесех своих аки во гробе зрятся. [171] За таковое свое лютое деяние и да

восприимут от бога во оном веце злое воздаяние; и не суть прощения и милости достойны, токмо мукам и томлению пристойны. Сего ради аз, грешный, выну молю своего всещедраго бога и владыку, да сподоблюся добрых лику, да даст ми страх, еже тебе, государя моего, почитати и ни в чем тебе, родителю своему, не досаждати. Аще ли же учну и впред тако чинити и пред тобою, государем моим, непослушлив быти, или паки пререкатель и досадитель учинюся, — воистинну, сам собою во ад сведуся! Обаче надеюся на твоя праведныя молитвы и да престану от таковаго злаго своего обычая и нрава, и да будет ми зде и тамо доброе слово, и да умяхчит господь жестокую мою сердечную ниву, чтобы ми пред тобою, государем моим, быти покорливу и ни в чем тебе, родителю моему, не досадливу, но и паче твоей отческой любви востанливу. Есть же мнози отцы и матери, о детях своих радуются и веселятся, да не во всех человецех таковыя деяния зрятся; та кому бывает по великому божию дарованию, а не по человеческому зданию. Есть же инии презлии обычаи и нравы, и не хотят зде и тамо добрыя славы, и самым диаволом научени, и сердцы своими в конец ожесточени, И до смерти отцем своим и матерям досаждают и яко ножи сердца их распаляют. Таковии отнюд милости не обрящут, разве бесовския мытарства их срящут. Аз же, грешный, никогда тебя, государя своего, не возвеселих, но и паче твою отческую честь раздражих; и никогда же еси, государь мой, от моих грешных рук и трудов напитовался, толко от моих безумных досад надсаждался. Паче аз, грешный, твоею милостию всегда питаюся и всегда семидалным хлебом насыщаюся. Ох, увы, како ответ дам создавшему и нас ради кровь свою излиявшему?! Прочее же, государь мой, буди здрав и многолетен. И аз, грешный, всегда пред тобою, государем моим, безответен. И паки моли, государь, за мя, грешнаго, да избавлюся мучения вечнаго. Вем бо, яко отча молитва и матерня изо дна моря выводит и мертвых воскрешает [172] ; и слушает господь праведных родителей, губит же отцем и матерям досадителей. И паки здравствуй, государь, > Христе! Мы же хвалитися будем о пречистем его кресте. Во веки, аминь.

165

...тезоименитому добродетелному венцу... — т. е. Стефану (см. примеч. 1 на с. 419).

166

...сынишка твой, имярек... — Очевидно, имя автора заменено на неопределенное «имярек» (некто, некий) позднейшим переписчиком текста.

167

Аще кто отца своего и матерь чтит... господь его защищает — парафраз библейской заповеди: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли...» (Исход, XX, 12).

168

...скончаются грешницы... и беззаконницы... — цитата из Псалтыри (Пс. XXXVI, 35).

169

...и яко неистовый конь... Подобие же тому и сыну досадливу... — интерпретация фразы из Книги премудрости Иисуса сына Сирахова: «Конь неукрощен свиреп бывает, и сын самовольный продерз будет» (XXX, 8).

170

...раны таковым подобает давати... — Сентенция восходит к словам той же библ. книги: «Любяй сына своего участит ему раны» (XXX, 1).

171

...и егда с покорением к ним приидут... аки во гробе зрятся. — Содержание этих стихов соотносится с евангельской притчей о блудном сыне, который, растратив все имение, вернулся к отцу и был прощен им. Свою доброту отец блудного объяснял тем, что его сын «мертв бе, и оживе, и изгибл бе, и обретеся» (Лук. XV, 11-32).

172

Вем бо, яко отча молитва... мертвых воскрешает... — Поэт контаминирует мотивы двух поучений — «О молитве господней» и «Яко подобает детем чтити родителя своя» (Измарагд).

Послание к матерем

Добро убо есть угождати таковым своим приятелем.

Аще кто восхощет к матери своей писати,

тем на радость и на умиление сердца да подвижут;

и не токмо сынове одни тако да пишут,

но и дщери,

понеже общия родиша двери.

И паки скорбь и болезнь едина у всех,

того ради у койждо матери будет во устех;

потом же паки на сердцах их положится,

онеже каяждой матери к своим детям чадолюбие зрится.

Аже двоестрочием или сугубством строк слагается,

и тем паки от таковаго начинания не возбраняется,

но такожде жалость и умиление в сердце ея вложится.

Яже от бога и общаго творца нашего учиненней, истинней Надежди моей несумненней, государыни моей матушке, имярек, сынишко твой челом ударяет и милости у тебя, государыни своей, прошает. Буди, государыня, здрава на многия лета, а мне бы, грешному, держатися твоего совета и, слышачи твое, государыни моей, здравие, обрадоватися и сердцем своим, и душею всегда радоватися. А пожалует, государыня, своим жалованьем меня, грешнаго, пощадит, вем бо, яко днем и нощию обо мне скорбит. Аще и в далном разстоянии с тобою, государынею, пребываем, а сердцы нашими аки близ друг на друга взираем. А изволиши, государыня, ведать про мое грешное пребывание, вем бо, яко беспрестанное о мне твое воспоминание. Паки вем, яко матерне сердце всегда по чадех своих умирает и выну видети их очима желает. И аз, грешный, святых ради молитв твоих по вся часы здрав. Вем бо сам, яко таков ваш матернь нрав, что болезнуете и скорбите о нас всегда и не забываете нас во уме своем никогда. Аще по божией воли случается и нездравы, то, вем паки ваши добрыя нравы, и то вам велия скорбь и печаль выну о нас бывает и матерне ваше сердце о нас велми стужает.

«Письмоносец». Рисунок из списка Жития и службы преподобных Ефросинии и Евфимии Суздальских. Собрание Научной библиотеки МГУ, № 686/969, 3-я четверть XVII в., л. 20.

Обаче, рещи, его же божественная воля, он бо весть, како преплыти пучину славнаго сего моря, обаче, государыни моя, о сем не тужи: все упование свое на него, творца своего, положи. Он, жизнодавец, животом нашим и смертию владеет, и всяк человек уставленыя от него своя лета одолеет; и несть человека, иже не умирает и света сего прелестнаго не оставляет. Что же еще к тебе, государыне своей родителнице, к сему реку? И к настоящему сему умиленному слову и речению предтеку. И паки о сем что много возглаголю? — токмо положити на его, творца нашего, господню волю; кто мя, грешнаго и недостойного, вразумит и наставит? — а твоя, государыня, молитва от смерти избавит. Не вем, како грешнику ум и смысл собрати и к тебе, государыне моей матушке, написати, и матерне сердце твое благонравное возвеселити [173] , и благородную и благолюбивую душу твою умилити. И сумняюся, и дивлюся о своем недоумении, да не явлюся в неразумном своем устремлении. Где и откуда возму таковое разумение? Егда еси, государыня моя, меня, грешнаго, во чреве своем носила, тогда многие скорби и болезни в себе обновила [174] . И паки всегда бо знавала о моем ношении, и приближна была ти смерть в самом рождении. Егда мя, грешнаго, государыня моя, родила, тогда от смерти живот свой свободила. Аще зря мы в таком часе и родиш, — не учинилася, понеже скорбь твоя и болезнь в той час тебе забылася, видя мя в той час жива, здрава и рожденна, и в сей видимый и прелестной мир пущенна. Обаче вам не мощно рождение нашего забывати, понеже в скорбех и болезнех, и в печалех случается раждати. И много же многодетны матери бывают и тем весь мир и землю наполняют. Егда мя, грешнаго, государыня моя, питала, тогда многое попечение обо мне принимала. а егда же ныне мя своим сердечным радением возрастила, обаче и тут сердца своего не возвеселила. Понеже неразумный тебе, государыне своей, всегда досаждаю и матерне твое сердце велми разсуждаю. И противу было твоих болезней — не досаждати, толко достойно было пред тобой уста заграждати. Аще ли будет мною радостна и весела бывает [175] и досады моея пред тобою не воспоминает, то благодарю паки Христа моего, всемогущаго бога, — да не лишен буду небеснаго его нетленнаго чертога, — за твое к творцу нашему моление. Аще и не доходит до тебя мое, государыни, исправление, но обаче все праведныя твоя молитвы да покрыют и от всякия напасти меня, грешнаго, закрыют. Преудивляюся вашему матернему к нам люблению и нашему к вам злому неразсудному противлению, како вам, своим родителем, противляемся и всегда по своей глупости и упрямству не покоряемся, и ходим всегда по своему жестокому нраву, и того ради сами наводим на себя нелепую славу! Подобало бы нам всегда вас, родителей своих, чтити и всеми сердцы нашими и душею вас любити. И мы болезней ваших и скорбей не воспоминаем и яко отнюд ни во что их себе полагаем. И рождаете нас в таковых своих скорбех и печалех, паки достойно бы нам писати на своих сердечных скрижалех [176] . И мы своим жестосердием все то забываем и таково болезнование ваше ни во что полагаем. И что того безумнее во всех человецех бывает, кто отца своего и матери рождение забывает? И паки кто рождение матери своей не чтит и таковым злым досаждением грубит, не будет никогда зрети истиннаго света, и не сподобится нам праведных совета. И кто таковым вам, государием, долг может отдати, аще будет кому и все имение свое продати? И паки аще и всею силою учнет вам труды своя приносити, но не возможет вас, родителей, противу родити. Понеже яко родителие подобятся самому богу, иже всем нам милость свою дает попремногу, понеже бог от небытия в бытие всю тварь приведе, тако и вам, родителем, велию честь предаде [177] ; то и подобно тому же, яко и вы нас приводите и умножение рода во вселенную вводите. По вас же и мы друг по друге таковы же бываем и вас, родителей своих, воспоминаем, что сей свет множеством людей наполняется и божие великое величество в нем славится. Паки удивляет нас таковое ваше деяние, много же о том пишет божественное писание. Како таковыя болезни претерпеваете и во время же рождения нашего самой смерти чаете? По рождении нашем от нас болезней забываете и в велицей радости веселии пребываете, понеже рождение наше зрится вам живо, и в весь сей видимый мир изыде яко некое диво. Воистинну, есть достойни великих похвал. Бог вас на умножение рода человеча произобрал. Много убо и безмерно пред вами, родителми, согрешаем и, не вем, где разум и смысл свой деваем, и то вам, родителем своим, досаждаем, и на которую свою хитрость и мудрость уповаем, что таковое безумие свое пред вами являем? Ничто же рещи, — токмо души своя погубляем. Яди различныя и пития гортань услаждают, ни мнее же того ваша материя любы утешают. Воистинну, не что мощно такова долга вам отдати, аще паки и все свое богатство кому продати. Токмо подобает пред вами всегда главы своя поклоняти и ничем вам, государием своим родителем, досаждати. Велик убо человек, еже отца своего и матерь чтит, на многое же богатство не вседушно зрит. Яди паки и пития сладкия, и богатство все суть тленна [178] , отцова же и матерня любовь к детям своим обещанна. Всегда бо она абие о детях своих сердцем умирает, и паки в самом рождении все матери смерти себе чают. А уже не вем паки, что к тебе, государыни моей, написати и таковыми словесы своими тебя утешати. Аще паки кто отца своего и матерь почтит, таковый души своея отнюд не погубит. Яко тке речеся от премудрых: вода и огнь угашает [179] , тако и матерня молитва грехи потребляет. А кто отцу своему и матери досаждает, таковый зде нелепою смертию <умирает>. Внегда же кто отца своего и матерь чтит, тот всегда аки на самого господа зрит и, по писанием, долголетен бывает на земли. Всяк убо человек слово сие крепце внемли: яко добро есть велми родителем своим не досаждати, зло же и неблагословенно сердца их раздражати. Аще ли же аз не учну к тебе, родителнице моей государыни, покорятися, то како не имам, грешный, смерти предатися? И всегда пред тобою, государынею моею, неисправлен являюся и аки в морстей пучине в прелестном сем мире валяюся. Аще не твоя, матерня, молитва о мне поспешит и вся моя неисправления пред тобою не простит, како мя тако от вечнаго мучения свободит? Токмо, на мя зря, того да всяко душа воздивит, яко досадитель был есть вам, своим родителем и сущим вам, государем моим, всегдашним кормителем. И того ради готов есмь, окаянный, в пламене огненне горети и лютую, и нестерпимую муку на тебе терпети. Сего ради, пад пред твоима, государыня моя, ногама и хапляся своима недостойныма рукама, милостии у тебя, государыни своей, прошу и вся моя неисправления к тебе, государыне, сопривношу. Не помяни, государыня, пред собою великия моя досады, да не лишен буду от бога вечныя тоя ограды, и избавлен буду вечныя лютыя муки, где же попирати нас будут бесовския руки. Буди, государыня, подражателница самому Христу богу, иже всем нам дает милость свою попремногу; аще пред ним, творцом своим, много согрешаем, покаящеся грехов своих, упование себе чаем. Тако и ты, государыня моя, Слову сему подражай [180] и досадителных моих словес не воспоминай. И аще паки пред тобою, государынею моею, и много согрешаю и великою досадою матерне твое сердце раздражаю, паки не помяни, государыни моя, моей неразумной грубости. И много бо неразумныя дети содевают таковыя глупости, и того ради зде и на оном веце зло погибают, и сами души свои во дно адово низпосылают. И паки вем, государыни, яко отцова молитва сушит, а ваша, материя, всякаго сына и дщерь в конец коренит [181] . И паки материя же ваша молитва изо дна моря выносит и от таковыя горкия от самыя смерти износит. Того ради ничто же быша <...> материи молитвы, тобою человек избавляется от великия лихия ловитвы. Точию буди, государыня, покровена десницею великаго бога владыки, да причтет тя, государыню мою, со избранными у него лики. И уже не имам вящшк того, что к тебе, государыне своей, писати, токмо должен, грешный, милости у тебя, государыни, просити. И моли за мя, грешнаго и недостойнаго, и вечней и нестерпимей муце пристрастнаго. Вем бо, яко молитв ради твоих меня, грешнаго, бог пощадит и от вечныя и лютыя, и нестерпимыя муки свободит. И паки непрестая молю, молю материю твою утробу, да покрывши своею милостию мою к тебе злобу. И паки здравствуй, государыня, о Христе, мы же хвалитися будем о пречистом его кресте. Во веки, аминь. А что ты, государыня моя матушка, ко мне послала и с тем добрым человеком приказала, и то у меня по се время все изошло, а ныне нужное время мне пришло. И ты, государыня, еще покажи свою щедрость и сердечную свою материю ко мне ревность. Пожалуй, государыня, еще того же пришли, — сама ты, государыня, ведаеш, которые дни подошли, — как тебе всемилостивый бог известит и благонравное сердце твое своим милосердием одарит. А велела ты, государыня моя, тому человеку от себя говорить, чтобы ему и впред с нами в брани не быть. И он, государыня, к тебе речью приказал, да и писмом изящне и добре к тебе написал. Аз же, воистинну, с вами в миру рад быть и вражду древнюю и нелюбовь разрушить. Да послал я, государыня, малыя поминки <по мне, грешней сынишке твоем,> имярек. И ты, государыня матушка, вели приняти и на здоровье бы тебе вкушати, и клевещущих словес на мя не слушати. И твои, материи, словеса аки семидален хлеб хощу кушати. Прочее, государыня, буди покровена десницею всемогущаго бога, да сподобит тя небеснаго своего чертога.

173

...и матерне сердце твое... возвеселити... — парафраз слов из Книги притчей Соломона: «Сын мудр веселит матерь свою» (XVII, 21).

174

...скорби и болезни в себе обновила. — Здесь и далее поэт развивает тему, означенную в Книге премудрости Иисуса сына Сирахова: «Всем сердцем твоим прославляй отца твоего и матерних болезней не забуди: помяни, яко тема рожден еси, и что има воздаси, яко они тебе?» (VII).

175

...мною радостна и весела бывает... — парафраз слов Иисуса сына Сирахова: «Да веселится... мати о тебе, и да радуется рождшая тя» (XXIII).

176

...достойно бы нам писати на своих сердечных скрижалех — цитата из Книги притчей Соломона (III, 3).

177

...родителем, велию честь предаде... — Подразумеваются слова Иисуса сына Сирахова: «Господь бо прослави отца на чадех, и суд матере утверди на сынех... Бояйся господа... яко владыкам послужит родившым его» (III, 2-7).

178

Яда паки и пития... все суть тленна... — свободная интерпретация слов Екклесиаста (IX).

179

...вода и огнь угашает... — См. примеч. 5 на с. 422.

180

...Слову сему подражай... — т. е. Христу.

181

...отцова молитва сушит... коренит — парафраз слов Домостроя: «Отча клятва иссушит, а матерня искоренит».

Справщик Савватий

Послание Силе Матвеевичу

Что рцем и что возглаголем к твоей предоброй честности? Есть бо слышим издавна о той твоей зелной ревности. Со усердием ли собирает то свое доброе разумение, То почто по се время удержал еси к нам свое дерзновение? Не подобает ти молчанием утесневатися, От добраго разума и смысла срама ради удалятися. Мертва вера без дел является [182] ; Ум и остр без учения не навершается. Мерзость есть безумному обличение, Умному же и разумному бывает во учение. Желателие мудрости хвалими суть от разумных, Укоряет же ся много от буих и неразумных. Сломление есть сердцу с таковыми нравы. Источник есть сладок беседы здравы. Летнии плоды от лета до лета рождаются. Ей, мудрии и разумнии мужие почасту пригожаются. Мудроумнии паки всегда хвалят доброе рачение, А ленивии же и нерадивии злое глубление. Ты же како по се время к нам укосневаеши, Философскому учению неприлежно внимаеши. Еже бо они искренне повелевают ко учению прилежати. Единомыслием и нелестию искати. Воистинну неложно глаголет мудрое их писание, И всем нам от них в доброе наказание, Что учение свет есть души словесней [183] , Юнии же и младии устремляются к похотем к бес<с>ловесным. Но поелику мощно лучшее себя да избираем. О рачении же твоем слышим всегда, Господь же зрит — не видаем тебе никогда. О еже бы еси нам образ свой показал, Грубость бы нашу и недостоинство узнал. Радостно быхом к твоему орудию подщалися, Единому бы богу в Троици помолилися, Чтоб он нас, грешных, своею благодатию осенил, Но еще бы меж нами и добрый совет учинил. О еже быхом написали к тебе нераздорно, и от протчих бы людей было незазорно. Медлен ум не может разумети мудрых, От печали же и скорби погибает и у разумных. Наитие печали зло есть всякому человеку, А мы уже, грешнии, идем к последнему веку. Хвалим твое доброе и изящное рачителство, Сумняем же ся, видя таковое твое нерадителство. Аще бы еси сего разума искренне желал, В продолжение бы времяни не отлагал. Аще ли паки велию веру и ревность держиш, То почто твердо к нему не прилежиш? Что нам о том к тебе много и писати, Есть убо время еже о том и престати. Люто убо есть лестное и неприлежное хотение, О еже бо спримешевается тому и гордение. Много же убо гордость добра погубляет; Бог же таковым делателем не помогает. И о том на нас гнева и досады своея не положи, Еще же и духовную любовь свою к нам покажи. Тако же пишем к тебе возразително, Да будет тебе и впредь учително. Подобает всякому человеку гордости не имети, Смиренномудрие и тихость ко всем имети. Гордость паки погубляет веяния добродетели, А вся сила и мощ во общем нашем содетели. Аще хощеши нелестно о сих радети, Подобает ти о том неложно буди бдети. Некто глаголет святый божественный отец, Иже имеет на себе нетленный венец: Несть мощно хитрости снавыкнути [184] , Аще неискренне к ней приникнути. И паки, спя, супостат своих не победити, И, лежа, ничто же добра не получити. А ты, господине, толко глаголеши словесы, А не сами исполнявши реченная делесы. И паки давно бы ты нам образ свой явил, И нас бы ты духовною своею любовию одарил; И рек бы еси нам слово свое изо уст, И всяко бы не отшел от нас пуст. И елико бы истинный свет нас просветил, Потолику бы убогий ум наш и счинил. И паки рцем о сем преждереченная вспят<ь>, Немощно бо такова дела в борзе взять. И паки немощно тебе о сем упражнятися, И вседушно на то дело уклонятися, Понеже в подповеленном чину пребывает И многия монастырския службы сохраняет. Аще бы еси не в таковой суете был, То всяко бы желание свое получил. Прочее же буди покровен десницею вышняго бога, Да сподобит тя небеснаго своего чертога. Ныне и присно и во веки веков, аминь. Да и впредь от нас своего жалования не отринь.

182

Мертва вера без дел является... — цитата из Соборного послания Иакова (II, 26).

183

...учение свет есть души словесней... — Мысль эта выражена в Библии, в Прогласе Константина Философа к Евангелию (X в.); она прошла через древнерусскую учительную литературу, отразилась и в стихотворном предисловии к старопечатной Азбуке 1634 г. (см. с. 321).

184

Несть мощно хитрости снавыкнути... — Выражение приписывалось Иоанну Златоусту. Хитрость — искусство, ремесло.

Послание князю Алексею Ивановичу

Кипарис древо благоуханно, Но обаче и ваше благородие богом избранно, Яко бы некия цветы от простыя травы, Зане нозе всегда менши суть главы, Юже всяк человек честнее всех удов почитает, Тако и ваше благородие тому же подобает. Лев всех устрашает своим рыканием, Есть же и царский чин ужасает вашим к нему предстоянием. Красота царю и слава во изрядных его чинех, Страх же его и гроза бывает на всех санех. Еже бы и ты того же предстояния, Юности же ради своея не забывай божественнаго писания. Имя же твое нарицается «толкование» [185] , Во еже бы тебе помнити отческое наказание. Аравицкое злато [186] дивно есть зрети, Не мнее же того и целомудрство в себе имети. От него же велия похвала бывает, В самыя бо вечныя обители душу селяет. И ничто же похвалнее целомудреннаго пребывания, Чтоб тебе не порудити своего достояния. Юностным еще возрастом пребывает; Много еси божественнаго писания и сам разумеваеш. Не подобает с похотением зрети чюждих доброт, От единаго бога ожидати его милостивых щедрот. Горе назирающим красныя лица, От того бо получит вечныя темница. Господь сочетал тя есть к законному сочетанию, Разумным своим смыслом внимай божественному писанию. Естества различная воздвизают блудную брань, Шлем спасения [187] утесневает гордань, Не повелевает многим питием и ядением услаждатися, И утробою и чревом разширятися. Но обаче ваше благородие обилно сияет, А наше недостоинство в скудости пребывает. Хрустолиф камык [188] злат видением, Человек же драг мудроумным своим разумением. Ей, ей, хвалим еси и славим во царских чинех, Любомудростным твоим нравом превосходиши всех.

185

Имя же твое... «толкование»... — Согласно Азбуковнику: «греч. Алексей — пособитель или толковник» (ГИМ, Муз. собр., No 439, л. 135).

186

Аравицкое злато... — Аравийское (белое) золото — одно из названий платины, бытовавшее в древнерусской лексикографии.

187

Шлем спасения... — цитата из Послания апостола Павла к Ефесянам (VI, 17).

188

Хрустолиф камык... — термин восходит к библ. книге Исход (XXVIII, 17), откуда попал в Хронику Георгия Амартола (X в.), Изборник Святослава 1073 г. и др. памятники древнерусской литературы. Имеется в виду «хризолит» — драгоценный минерал золотисто-зеленого цвета.