Виршевая поэзия (первая половина XVII века)

Коллектив авторов

Азбука — пропись. ГБЛ, ф. 178, № 704, XVII в., л. 4.

И тебе бы то даное от бога разумение всегда на памяти своей держати, И никако же ти отбывати, и выну ему, Христу своему и богу, молитися, и в том даннем тебе от него даре трезвитися. И обагатил тя аки неким драгим богатством, сииречь изрядным калигравством [259] , еще же к тому и зелным тем великим рачением, всяка убо добро бывает божественным мановением, без него же паки ничто же благодарится, всяк бо, моляйся ему, просимого от него не лишится. Дает бо молящемся ему независтны своя дары, яко же пресладкаго пития налияны златыя чары. Слогает же ся сие тебе посланейцо по алфавиту, чтобы ти от бога по сему своему умению быти имениту. Еще же и двоестрочием счиняется, обаче и твое остроумие тому да научается. Аз бо, многогрешный имярек, твой дидоскал, много тебе от своих си калигравственных словес писал. Божиею благодатию научил тебя своему умению, и тебе бы держати к нему ревность велию, всегда бы тебе на памяти своей держати, и децкое бы тебе мудрование от себя отревати. Грубо воистинну и неразумно, еже нашед — погубити, и многия труды ни во что же не положити. Добро убо есть о всяком таковом любомудрии упражнятися и пустошных игр отвращатися. Ей, ничто же учения дражайши, некогда же бывает сребра и злата множайши. Жити бо во младости всякому человеку без учения нелепо, яко же неученому коню ходити будет свирепо. Зело убо есть непохвално неученому не учену быти и недобрым именованием слыти. Зря тя ныне в таковем учении ведми разумна, да не услышу тя никогда леностию твоею и нерадением безумна. Ничто же честнее в человецех учения, и тебе бы не преслушати сего нашего к тебе речения. И аще не восхощеши сих наших словес себе слышати, то не будеш семидална хлеба с сахары кушати. Красно убо есть воистинну учена мужа зрети, яко злата сосуда подобает его имети. Ленивых же и нерадивых о себе охуждают и не умеющих же ничего велми не похваляют. Муж мудр хвалим есть от всех, яко же и выше сего о сем рех. Никако же не мози ленитися. всегда бы тебе о досужестве своем трезвитися, отроческому бы и детцкому обычаю не внимати и их мудрование далече от себе отревати. Похвала молодым и старым — учение, того ради подобает ти о сем имети много рачение. Ревность конная на рати познавается, а мудроумный муж от своего досуга похваляется. Срам

есть мужу ничто не умети, глупо же и неразумно мудра себе имети. Терние и волчец подавляет пшеницу, леность же и нерадение погубляет и хитротворную десницу. Учение паче злата и сребра бывает, понеже хитростию своею всех удивляет, филосовския обычаи и нравы научит, о всякой хитрости прилежно нам упражнятися велит. Хитрость бо науки любит прилежание, понеже от того бывает многое притяжание, от лености же и нерадения добра не бывает, но и паче много добро погибает. Царския дворы изрядне устрояются от разумных, хощу и тебе видети во многоумных. Честно и славно в человецех богатство, похвално же велми бывает и хитроумное изрядство. Щелковидное ухищрение дивно есть зрети, не менее же того и калигравство чистое кому имети. Щедрый господь наш бог Исус Христос, его же учение в святей божии церкви божественный дискос [260] , на <...> и пречистое тело пологается, и всяк достойный ему да причащается, и на всех на нас милостию своею призирает, и комуждо по своей милости таланты раздавает. Тако же и на тебя своею милостию призрил, чтобы ты данный той талант от него вразумил, и тако тя таковым даром обогатил, а яз, грешный, по его же велицей милости тебя научил. И тебе бы паки о сем не ленитися, и всегда бы тебе о том трезвитися. И будеши похвален в велицем сем государстве, да сподобит тя господь быти в небесном царстве. Вящи же того не имею что к тебе писати, глаголю: паче и многими словесы не наказати, разумный же и о малых словесех научится и всегда о добром учении тщится. Тако бо еси и ты к тому своему разумению тако же был рачитель, и к нам зельною своею добротою был любитель, и никако же щадиши своего сребра, да не лишит тя господь всякого добра, и не токмо единаго сребра своего не щадишь, но и за вся потребная нам не стоиш. И за то паки велик ти дар от бога будет, и паки мног разум во уме твоем преизбудет. Прочее буди покровен десницею херувимъскаго владыки, да причтет тя во свое время со избранными своими лики, и во веки веком аминь.

259

...изрядным калигравством... — В условиях России XVII в. владение каллиграфией (греч.) — искусством изящного начертания слов — имело большое практическое значение, но подлинными его мастерами становились немногие из тех, кто выработал в ученических штудиях красивый почерк.

260

Дискос (греч.) — круглое блюдо с крышкой, используемое в церковном ритуале символического пресуществления святых даров (Причастия).

Алексей Романчуков

Послание

Аз же отгоним бываю сего света, лишаются дние мои и кончаютца лета, Ерихона животнаго стены разрушаются [261] , шумения гласящих труб на торжищи приближаются. К сим же и два мелющия преставают, а друзи и искреннии дале отставают, рыдающии бо на торжищи расходятся, а царица от места своего яко пленница изводится. Мгла уже прочее обтече повсюды, а животныя исторгаются уды. Ныне убо, видяще мя, удалишася друзи, часто летающая же нападоша мнози прузи [262] . Уже и тебе лишихся, искренняго моего, к нему же имех упование всегда много. От скорби же сея утешителя не имею разве Христа, всех бо он исцелитель, ты же мене удалися, благая верста. Аще и многих у себе друзей присных имею, точна же тя како имети кого довлею? Еще и малым чем тобою отраду себе улучю, в день помраченный света видети получю. Ей, обща трапеза и общий покой нам да будут, и никоторому дурну нравы наши причастны да не будут. И порутчика в том вседержителя представлю, что слова своего выстинне николи не преставлю. Аще ли мыслию своею тебе возмнится, что клятва моя преступна к тебе учинится, — бог таковым паче всех мститель, горши бо и самых убийц таковый злотворитель. Клятвы ради преступления и гордости мнози цари погибоша, даже и фригийския претвердыя стены падоша [263] , а от прочих ли кто в твердости без порухи будет, ей, без наказания от бога таковый не пребудет. Хранити ж вся неложно обещаваю, аще что от тебе приимоваю, и ныне молю твою к себе благость, лукава да не будет твоя правость.

261

Ерихона животнаго стены разрушаются... — О падении стен древнего Иерихона от звука труб израильских воинов рассказывает библейская легенда. В толкованиях христианских апологетов и отцов церкви это событие приобрело характер многозначного символа; в данном случае имеется в виду «разрушение» человеческой плоти, тела.

262

Прузи — саранча (образ не лишен эсхатологического оттенка).

263

...даже и фригийския претвердыя стены падоша... — Фригия — древнее государство в центральной Малой Азии. Здесь идет речь либо о завоевании Фригии войсками Александра Македонского (334-333 до н. э.), либо о ее превращении в римскую провинцию (ок. 25 до н. э.).

Запись в альбом Гартману Грамману

Не дивно во благополучении возгоржение, едина добродетель — всех благих совершение. Дом благий пущает до себя всякаго человека, и исполняет благостыню до скончания века. Вина всяким добродетелей — любовь, не проливает бо ся от нея никогда кровь. О благий мой друже, приими сие в памятный дом своего сердца, о Христе юных люби яко братию, а старых почитай яко отца.

Нафанаил

Послание

Не прииди душа моя по твой совет, аще не разориши злообещанный завет. Фараона бо, веси, господь потопи за гордость, а тебе не постигнет таковая же злобность. Не веси бо о себе, яже совещаеши, аще и многим творити от сего завещаеши. И ныне молюся: преже о себе испытовай, любов же духовную чистотою снабдевай.

Мартирий

Послание

Меча гневнаго аще не поверзеши, аще копия посредственнаго не преломиши, радование дияволу подаси завистнику, твердонырному поработавши прелестнику. И прелесть сего всякого зла злейши, расколы же его на любов паче всего жесточаиши. Иисусовым именем сей токмо побеждается [264] и духовною еже любовию прогоняется.

264

Иисусовым именем сей токмо побеждается... — Ср. слова Иоанна Лествичника: «Иисусовым именем бий ратникы, крепчайши бо сего оружия несть».

Мардарий

Послание

Милованием и любовию нрав твой знаменуется, апостольскою проповедию подтверждается, руце бо утвердил еси к подателности, добродетель же духовную исполнявши в приятности. Аз убо слышах твоя таковая благости, ревную от тебе прияти сердечныя правости, и ныне всю мою совесть к тебе привлекох и к твоему благоутробию без лести притекох.

Михаил Злобин

Послание дьяку Василию Львовичу

Влечет мя и реет помысл к твоей милости притещи, А не вем, како по своему недоразумию к тебе, государю своему, рещи. Смущает ми ся ум от великия нищеты И отбывает умныя своея остроты. Люто есть, воистинну, люто целынь со оцтом пити И, не мнее того, нищетное житие проходити. Юзами же вес<ь> змийножными одержим, Лютыми волнами в потоплении всюду обносим. Ветри велицы воздвизают бурю нужну, Обременения же печалми и бедами улучают жизнь нужну. Власть и владычества дар от бога на земли преизряден устроевается И сих паки свыше нрав милостив в ком содевается. Что приобретение кому или прибыток и богатство, Юже кто презирает всегда неимущее бра<т>ство? Множае паче лучьши тем злата и всякого изобилия доволства, Иже кто к бедным нрав имеет доброхотьства. Христос бо, бог наш, повеле всем благочестивым тако быти, А не оставляет безпомощных тем никого погубити. Любяй же кого всячески наказует, К сим же и милость свою потом показует. Он бо, содетел<ь>, весть вся полезная устрояти, Злы же, немилостивыя не тако к себе присвояти. Любы мира сего аще не погрешни, воистинну глаголю, в человецех; Омакая кто с кем руку в солило в сих вецех [265] . Блажен, воистинну, и треблажен, Иже хлеб свой раздробляй с неимущими, всегда имеет предложен. Несть бо ничто честнее и болши паче любви быти, Чтущим же веру Христову во благочестии жити. Ел бо вес<ь> закон и пророцы вершатся, Любящии же бога вси тоя крепце держатся. О сем же в пространственном речении умолю, Милость же твою потом не вем, како улучю. Бог дай справит твое душевное бремя, Иже аще нас пожалует, призриш в нынешнее время. Ей, да воздаст ти господь в сем и в будущем веце милость свою попремногу. Той сподобит тя небесному своему чертогу. Аминь. Ныне же что еще имам к твоей честности писати, чтобы тебе, государю моему, милость свою на ны излияти в нынешней нашей настоящей скорби и печали? И сам, государь мой, зриши, что тяшки времена настали. К тому же грехом моимь постигла конечная бедность, и не имеем, кто бы показал к нам сердечную свою ревность, напитал бы нас умяхченною своею браждою и напоил аки в знойный день студеною водою, и подал бы нам поне малу отраду, негли и сам бы был сподоблень от бога небесному винограду. Ничто же тако приятно Христу нашему и богу, иже кто творит к нему добродетел свою попремногу, паче же в скорби и во бедех брата своего не презирает и, елико мощно, тако ему и помогает. Сего ради на землю себе пометая и слезы своя пред тобою проливая, молим твое честное достояние, тезоименито бо высоте твое звание [266] : Буди, государь, помощник и заступник в тковей нашей тузе, не обретаем бо такова помощника ни в котором своем друзе, яко же твое благоутробие прежде сего нам бывало, а ныне, не вем, почему сердце твое кабы далече от нас поостало. Судит бог некоторому человеку — лиходею, чтобы ему своему помыслити добродею. Чем тебе, государю моему, неправедно нас огласил и добродеяние твое от нас отщетил, сердце твое к нам ожесточил, а нас до конца таковым злодейством оскорбил? Бог ему судия и пречистая его мати, а ума, государь, его и устен не уняти: что хощет, то и глаголет, понеже сердце его всегда завистью колет. Ненавистником бо и зависцом не своя им злая зла, но чюжая благая, та им паче удареннаго жезла. И ты, государь, не ими веру лживу слову, по великому апостолу Иоанну Богослову, — не всякому духу верити повелевает, но паче искушати духи с расмотрением подобает [267] . По Давиду, — погубит господь вся, глаголющая лжу [268] , таковаго бывает плод душевный его во лжу. Лжа убо истинне всегда супротивляется и, имея ю, едва в рай вселяется. Бог таковому судиа и воздател; злый же доброму никогда бывает приятел; всегда поощряется зло творити, чем бы брата своего погубити. И не брату своему зло сотворяет, но душу свою во ад посылает. Писано есть: злаго зло постигнет, а избранных и добродетелных мужей места не достигнет. И почто нам о том слово продолжати и твоя честная ушеса отягчати?! И уже нам время о настоящей нашей скорби ныне рещи и доброразсудное твое сердце на милость себе привлещи, да некли милостивый твой фиял [269] на нас излиется и яко благодатною водою душа наша напиется. Мнози бо твоею добродетелию и жалованием хвалятся, понеже в добрых путех от тебе ставятся, и того ради похваляют твой благодатный нрав, аки некий цвет от различных трав, тем и припадая ко общей нашей матери-земли. Вемы бо паки, яко многим ты людем помогавши велми. Тако же и аз, грешный, не престая слезами землю моча, глад бо уязвляет не мнее меча! Со женишком и з детишками гладом помираю, а крепкаго помощника не обретаю, и яко руб при пути от всех попираем, и яко изверг бездушен поверзаем, и яко трость ветром колеблема, или

яко лоза стояща при пути объемлема; и совершение, рещи, ни от кого не брегом, — токмо радость и поношение всегда бываю сопостатом своим и врагом; и во дни аки в нощи пребываю, и разумишка своего отбываю от великия своея нищеты и скудости. Не пребывает бо смущенный ум в разумной мудрости и всегда ходит в велицем забвении, яко не в коем темном помрачении. Того ради хапаюся твоих честных стоп. Услыши, государь, мой сердечный вопль! Аще не в слух тебе, государю, вопию, но болезненным сердцем аки пелынь со оцтом пию. Промысли, государь, моею грешною главою, да и сам воздарен будеш от бога многою мздою, — где бы, государь мой благий, в местечко сести, — нужно бо есть, воистинну, нужно неимущему безо мзды влести, где бы мне, бедному, глава своя прекормити и женишко бы, и детишек скудостию и гладом, себе и их, не поморити. Вся бо тебе возможна сия сотворити и конечной моей бедности пособити, аще восхощеши явити ко мне свою милость и учинити мне человеческую свою милость; понеже имееш у себя жалователя велика, предстояща всегда у самого того царского лика, на нем же многое бремя от царя-государя положено и велия паки честь урядства наложено. Той тя по своему жалованию не оскорбляет и твоего словеси мало пременяет. Аще ли недостойнии и не имамы что тебе воздати, и ты, государь, от бога многу мзду имаши прияти. Бог бо любит таковых нравы, которыя ищут вечныя славы и бедным и беззаступным помогают, и никогда же в скорбех их и в печалех презирают. Любит бо господь бог в нас таковое деяние и подает нам злато многое — свое мздовоздаяние, и в царство небесное вселяет, и комуждо, по мере добродетелей, обители своя разделяет. Ты же, государь мой, добродею, сему словеси внемли. Добро бы, аще таковых много было на земли, то бы не отпадали великие божии надежды, и да не дремали бы выну наши грешныя вежды. Паки, государь мой, внимай добрым тем нравом, а не ревнуй погибающим славам; и тако по премногу помилован будеши от владыки Христа, и да неосужденно сподобишися видети онамо знамение честнаго креста. И впредь нас буди жаловат своим милосердием, и не отгониши от себя никоторым прилучным жестосердием. И что имам вящши того к тебе писати и многими словесы воздух наполняти? — Аще сердечная твоя нива умягчится, тогда малыми словесы благодать твоя к нам явится. Аще и аер наполнити словес, а к немилостивому сердцу не доспеет в перевес. Милостивии же и малыми словесы услаждаются, и к неимущим и бедным простираются. Милостивии бо паки помиловани будут, а немилостивии в таковых обителех не будут. Протчее же, государь мой, буди покровен вышняго десницею, и воздаст ти господь многократною сторицею. Аминь. Своего жалования от нас не отринь. Еще молю, государь, твое доброродие, да не зазриши на наше грубоумие, да не положиши в забвение нашего к тебе моления и сам да сподобишися от бога вечного селения! Вем бо, государь, яко свои тя суеты и мятежи пошибают и дружию скорбь памятовати забывляют. И ты, государь мой, крепися и мужайся, и противу мыслей своих вооружайся, и стой умом своим крепце противу находящих своих в сем веце. И того ради на доброй своей памяти подержи, а учат нас доброразумныя вожи, что повелевают другу о друзе болети и забвения о нем не имети, и дружню скорбь аки свою вменяти, и таковое дело на себя переняти. И вящши того ино что не имамы к тебе рещи. И како милосердие твое к себе привлещи? — Уже ми устал ум и мысли: и ветрило, и весла свисли. Токмо молю: господа ради, государь мой, не забуди! И со всеми своими ближними приятели здрав буди. И впредь своего жалования от меня не отринь. Во веки веков, аминь. Днесь слову соблюдающему.

265

Омакая кто с кем руку в солило... — выражение из библ. Книги премудростей Иисуса сына Сирахова (XXXI, 16).

266

...тезоименито бо высоте твое звание... — Василий (греч.) — царственный; здесь — в перенос, смысле: высочайший.

267

...не всякому духу верити повелевает, но паче искушати... подобает — парафраз изречения Иоанна Богослова (Первое Соборное послание, IV, 1).

268

...погубит господь вся, глаголющая лжу... — цитата из Псалтыри (V, 6).

269

Фиял (греч.) — чаша, бокал с широким дном.

Дружеское послание Алексею Саввичу

Прошение Михалка Злобина

Аще твое благо впред утвердится на мне, Любителну быти во всех благодеяниях ко мне, Еже содетел содействовати тебе таковая, К сим быти по премногу повелевая. Слово же господне верно кто исполняет, Ей, таковый от неимущих в презрении не оставляет. Их же паче Христос в вечныя кровы вселити весть, Слух, способствующих в нужах и бедах, повсюду проповесть. Аще же мое и недостоинство пред тобою в чем, Всячески бы милостиво надо мною учинити в том, И неисправления моего дела в прилучае каковом. Что приобретение кому или прибыток и богатство, Подобно сему быти и равно вечное блаженство. О сих ли кто усердно внимает, Желателно во благих, бога како призывает? Аще же и многих в разуме свыше быти кто весть, Любезно таковых благочестивыми кто проповесть? Ущедряет ли нас чия безмерная милость, И наипаче тем стократно обеща бог подати благость. Милостивым бо той весть по премногу воздавати И имена их в сокровенныя книги своя писати. Хранилища благочестивых в руце требующим влагаются, Аще милостив нрав чей к неимущим является. Люто же немилостивый в день судный истязай будет, Кто ж и твое благодарство к себе забудет. Услышати молю со усердием Вины прошения своего тебе с милосердием, И истинных и искренних щедрот от нас не умалити, Наипаче же милостив и непременен нрав к нам явити. Царство небесное сим дарует бог, Аще кто ущедряет неимущих от своих благ. К творящим бо добродетели сугубо возвращаются, Аще к подаянию неимущих руце простираются. Кроники [270] описуют про нечестивых, Твердости не имеюще благочестивых. Елико же в злобе и безмилосердии бывают, Болши толико всуе погибают. Ей, воистинну, добро по бозе кому тещи, Богатети же неимущих подаянием, рещи. О тленных и мимо текущих не тако возжделети, [Горних же токмо и вечных достоит во уме своем имети], И за малая благая деяния здешних онамо За таковая вселитися в будущем царствии тамо. Весть подати тебе господь небесныя тоя ограды, Ей, со единокровными твоими и прочими домочады. Слышану точию сотворити бедных призрением, Таковых ущедрити неимущих подаянием. И сице тебе, государь, начертати дерзнухом, Твое ж благодарство да осенено будет животворящим духом. Аминь.

270

Кроники... — Имеются в виду хроники или хронографы — книги, описывающие события мировой истории в их временной последовательности (см.: Творогов О. В. Древнерусские хронографы. — Л., 1975).

Ино <послание> ко иному о щедротстве

Слово верно в законе кто по бозе исправляет, Обет свой таковый ни в чем не пременяет. Весть бо благочестивый правостию жити во всем, Еже и страх имети преступлению в чем. Различная действа суть всех на земли от благих отводят, Шествие же путей правых к жизни вечней приводят. И сим еще закону хранение подтвержение бывают, Грады же и страны бесчисленых народов в твердости пребывают. Обета пременение ничто же нигде содевает, Слово единоверно вся повсюду созидает. Правда правых праведно избавляет от смерти, О ней же суть мнози улучают и навышшая чести. Дар от бога свыше сему велий бывает, Аще кто обет свой хранит и в ыстинне пребывает. Равно тех сочетание, иже не обретеся лесть во устех; Сий нравом подобитися может самому содетелю всех. Всяк подражатель истиннаго благочестия Отревает от себе далече всякия неправды и нечестия. Едини бо блази и щедри наследят по премногу землю, Мудроумных селения суть такова и како их не внемлю. Истинно речеся, ходяй бес порока и делаяй правду, Любы же присносущная по бозе не подвижет никого на неправду; О благих бо своих всячески прилежит и вышняя мудроствует, Совета любителна ничтоже повредит, иже кто в нем всегда бодръствует, Тверд бо ум о бозе тщетнаго не помышляет, Иже кого ревность божественная к добродетели утвержает. Весть же господь таковых от напасти избавляти, О суеумных же упражняющихся не тако забавляти. Блицы духом божиим водими, сии суть сынове света, Како приобщаются таковии к злым совета? Осеняет ли кого чем выну благодать божия, — Мир весь и вселенная не может того совратити на путь безбожия. Несть ли кто от века на земли, иже сотворит благое и не согрешит, Елико же кому в чем вера успеет и в сих до конца не погрешит. Страх господень паче всего, и держай его кому уподобится? Любов же имея ко всем, что боле сего быти сказуется? О ней же небесная вся и земная выну обдержит Всех паки, благо от бога улучением его предлежит. О сих ли подробну кто внимает, Единыя же заповеди от всех любви да не разоряет. Желателно таковый бога како призывати может, Еже, в чем состояся закон и пророки, сего стяжати не может. О истинне же прилежай, любы имея по бозе всегда, Безмилосердием нрава не бывает таковый никогда. Его же лествица утвержена к богу [271] , благим бывает, Щедротами сицевый и человеколюбием от всех не отбывает. Аще природою в ком нрав добрый крепце состоится, Зело таковый пребывати в должном своем тщится. Слово аще истинно, ту и дело верно, Ущедрити весть по премногу благоверно. Даровати что неимущим зело похвално И недры своя милостивно к таковым держати велихвално. Ту и милость божия свыше надзирает, И на таковых око его всевидящее призирает.

271

Его же лествица утверждена к богу... — Лестница — средневековый символ духовного самосовершенствования человека.

Агафон Тимофеев

Послание боярину Борису Ивановичу

Горе в небесный Иерусалим вселится желателю, От дел ныне познаваем усердну о том подвизателю, Сего человеколюбия дерзнух недостойный молити, По богоданному дару могущему в скорби моей помощь учинити. От пучины щедрот милости твоея почерпсти хощу, Да сего ради и в недрах милования ти веселитися хощу. Авраамля дела боголюбиве влыша творима тобою, Ревнуя сему, Христа ради подаждь ми помощь собою. Юже имевши в сердцы милования гостинницы, Богарадно мою душу с телом приими в сию яко странницу. О сем благородию твоему немнозе стужаю, Разумения твоя по бозе паче к милости возбужаю. И естьли благовнимателный ти слух милосердие приклониши, Слезосоставное се вопиение мое внушиши. У требующаго помощи бога ради моления послушати потщися, И милость и человеколюбие над бедным во имя Христа показати не отрецыся. В настоящем тя разумеваю мощна добро творити, А вечных благ уповаю ж<е> за сия сторицею прияти. Не возмогаю убо словом от многия печали на милование тя преклонити, О всем же чаю бога благопослушна тя сотворити. Вины, о ней же благочестие твое вкратце молити дерзаю, И подробну ти, благодателю моему, обявити уповаю. Честь и славу благородию твоему за се паче усугубиши, Юже милость аще бога ради на мне, бедном, покажеши. Бог бо не обидлив забыти дела твоего и труда и любве, И того еже во имя его человеколюбие свое явиши до мене. Елико по Христове заповеди паче клеврет ныне милостию поспешити, Толико, надеюс<ь>, и во вход царствия небеснаго иных предвариши Части благия и вселения с праведными сподобишися, Ея ж<е> ради аще ныне неленостно добродетелию подвигнешися. Любов убо, по апостолу, и есть и глаголется сам бог [272] , О ней же усердно рачителствуя, и ты не будеши во благих убог. Малое сие и грубое мое писанейце прияти ти молюся, А против сего желаемаго мною милосердия твоего прияти надеюся. Гласне умом у врат душевнаго ти дому зелне взываю, Аз беспомощный на милование человеколюбие твое премоляю. Философию добру еж<е> о души любомудрие разумне возлюбил еси. О милости и целомудрии все свое благоумие приложи еси. Ничтож <е>, рече, тако приближает к богу, яко ж<е> святыня и чистота, Коею ты возжделен еси всегда зрети Христа. О них же аще за скудость ума и кратко рех, Тем всем самого благоразсудна ведца тя разумех. И яж<е> аки младенец немотуя, несмысленне вещаю, Множае сим любителна тя слышателя быти желаю. О зело потребных ми милосерде моление к тебе прострох, Фалию подобный [273] от язв ударений бедный к милости твоей притекох. Елика обыче твое благородие добрая творити, Ея ж <е> желаю милости и аз дабых сподобился от тебе получити. Вся же моя неискусныя глаголы в слезосоставной сей хартийцы [274] зде прекращу. Да не досажду многоплетенным своим грубословием благовнимателному твоему слуху. И бодроопасному умному ти оку. Но о едином молю, И слезоточие взываю: Умилостивися!

272

Любое убо, по апостолу, и есть и глаголется сам бог... — цитата из Соборного послания Иоанна Богослова (IV, 8).

273

Фалию подобный... — Фалей, библейский персонаж, родственник Авраама.

274

...в слезосоставной сей хартийцы... — Хартия (греч.) — бумага, на которой написана рукопись.