Война меча и сковородки
Шрифт:
Нет, сегодня сердце заныло не так болезненно, как вчера. Но все равно появилась тяжесть в груди.
В комнате она была одна, в окошко струился жемчужный предрассветный свет, и тянуло холодком, какой бывает утром даже в теплые летние месяцы. Получается, она проспала здесь весь вечер и всю ночь? Вот так. Жена не пришла в спальню, и муж даже не озаботился, где это она пропадает. В чьей постели.
Эмер грустно усмехнулась и погладила медвежью шкуру. В чужой постели. Это и звучит-то смешно. Ведь разумеется, благородный и почтительный Тиль провел ночь в другом месте.
Сунув ладони под мышки, девушка вспомнила вчерашнюю беседу с королевой и ее племянником. Яркое пламя! Зачем она была такой дурой? Зачем было настолько раскрывать душу? Посчитала, что Годрик восплачет из-за речей, достойных рыцаря? Годрик - восплачет. Даже смешно.
Снова переживая вчерашний позор, Эмер услышала тихие голоса снаружи. Говорил Тилвин, и тон у него был сдержанным и учтивым, как всегда, когда он разговаривал с Годриком. От мысли, что Годрик застал ее утром в комнате другого мужчины, Эмер бросило в жар и в холод. Только сейчас она осознала, как выглядит ее поступок. Клялась в верной любви, а потом побежала искать утешения на груди у начальника стражи. И объясни твердолобому мужу, что это был всего лишь дружеский жест.
«Она здесь», - сказал Тилвин.
Эмер прикусила костяшки пальцев, не зная, чего ждать - или Годрик полезет драться с Тилвином, или ворвется и объявит о разводе уже на законных основаниях.
Дверь скрипнула, и Эмер вскочила с кровати, готовая отстаивать собственную невиновность. Но вместо Годрика вошел лорд Бритмар, брат короля.
– Вот как! Вы не спите?
– сказал он.
– Когда вы проснулись? Наверное, это мы с сэром Тюддой разбудили вас... Мне жаль.
– Нет-нет, - возразила Эмер, - вы ни при чем. Я даже не услышала вас. Просто проснулась, вот и все. Вы искали меня?
– она густо покраснела, представляя, что подумает о ней герцог, и чем может закончиться эта щекотливая ситуация, но лорд Бритмар поспешил ее успокоить.
– Я искал вас, но не смущайтесь. В отличие от вашего супруга я все понимаю правильно. Вчера вы ушли вместе с милордом Годриком и королевой, а потом на пир вернулись только милорд и Её Величество. Не составило труда сообразить, что разговор был весьма неприятным, и что вы поспешили скрыться в какой-нибудь тихой норке, чтобы поплакать всласть.
– От вас ничего не скроешь, - призналась Эмер.
– Вы были правы, мы с Годриком очень разные. И огонь с землей просто не могут сосуществовать без разрушений.
– Он недоволен вашим выступлением на турнире?
– Он всем недоволен, - промолвила с досадой Эмер.
– Что бы я ни сделала, ему не по нраву. Только и говорит о разводе...
– она прикусила язык, но было поздно.
– Развод?
– переспросил лорд Бритмар.
– Он зашел так далеко?
– Не будем об этом, - Эмер усилием воли отогнала от себя уныние.
– Ах, у меня, наверное, такой вид, что от одного взгляда страшно становится.
– Заплаканные глаза не красят женщину, - согласился лорд Бритмар, - но вас это ничуть не портит.
– Будто бы, - улыбнулась Эмер, и тут же тревожно посмотрела на герцога: - Только не поймите превратно, что я здесь нахожусь. Тилвин - брат Годрика, и мой друг, он провел ночь вне этой комнаты, я могу поклясться.
– Не надо оправдываться, не надо клятв. Я вам верю. Право же, я не похож на вашего грозного и неуступчивого супруга, и не упрекнул вас даже в мыслях. Но лучше покинуть эту комнату и сохранить ваше здесь пребывание в тайне. На мое молчание можете положиться, а сэру Тюдде...
– Тилвин никому ничего не скажет, - заверила его Эмер. Заверила, пожалуй, слишком горячо.
– Несмотря на бедность, он - истинный рыцарь.
– После ваших слов я уверен, что со стороны сэра Тюдды нам не следует ждать предательства, - важно сказал герцог и подмигнул.
– Вы - чудесны, - сказала Эмер.
– Рядом с вами все становятся чудесными, - герцог открыл двери, пропуская Эмер вперед.
У лестницы ждал Тилвин, а на полу возле стены лежал расстеленный плащ. Эмер сразу все поняла и бросилась извиняться:
– Из-за меня тебе пришлось ночевать здесь!.. Прости, пожалуйста. Тебе следовало разбудить меня.
– Не беспокойтесь за меня, миледи, - ответил Тилвин с поклоном.
– Я привык спать и на более неудобной постели. А вы выглядели такой измученной, что я побоялся нарушить ваш сон.
– И зря это сделал, - сказала Эмер с притворной суровостью.
– Потом поговорю с тобой. И еще. Забыл, что мы с тобой на «ты»? Лорд Бритмар не станет упрекать тебя за несоблюдение этикета. Понятно?
– Да, - ответил Тилвин и наклонился, подбирая плащ.
– А я как следует не поблагодарил вас за титул короля турнира, - сказал брат короля, когда они с Эмер спускались по лестнице.
– Это я не поблагодарила вас за поддержку. Тилвин рассказал мне, благодаря кому он вышел принять мой вызов.
– Болтливый слуга, - покачал головой герцог, но в голосе его не было недовольства.
– Он не слуга, - поправила Эмер, - он - друг. Верный друг.
– Ну да, верность его неизменна, как скалы Дувра, - засмеялся лорд Бритмар.
– Мир погибнет, а они останутся стоять.
Эмер промолчала, хотя пренебрежительные слова о Тилвине задели ее.
Брат короля поспешил исправить оплошность:
– Я сказал, не подумав, и обидел не только вашего друга, но и вас. Простите меня.
– Да, конечно, - пробормотала Эмер, чувствуя неловкость.
Она не смотрела на герцога, и поэтому заметила одного из поваров, который решил облегчиться на рассвете, и теперь возвращался в комнаты слуг, ёжась от утренней прохлады.
– Простите, я оставлю вас, - сказала она лорду Бритмару и окликнула повара: - Эй! Кухонный человек! Подойди!