Чтение онлайн

на главную

Жанры

Встречи с русскими писателями в 1945 и 1956 годах
Шрифт:

несвязной. Пожалуйста, не отрицайте этого. Таково ваше мнение, и вы совершенно правы.

Я сам стыжусь своей работы - не поэзии, разумеется, а прозы. Моя проза была написана

под влиянием наиболее слабых и темных сторон символистского течения, вдохновляющего многих в те годы своим мистическим хаосом. Конечно, Андрей Белый

гениален, его "Петербург" и "Котик Летаев" замечательны, но его влияние на меня было

фатальным. Другое дело - Джойс. Все, что я писал тогда, было одержимо,

принудительно, 12

надломано, искусственно и в итоге никуда не годно. Однако сейчас я пишу что-то совсем

другое: новое, светлое, гармоничное, стройное, классически чистое и простое. К такой

манере стремился Винкельман, да, и Гете тоже. Это будет мое последнее слово, мое самое

важное обращение к миру. Я хочу, чтобы эта работа стала главным моим наследием, и

посвящу ей остаток жизни".

Не могу ручаться за полную достоверность этих слов, но смысл их я хорошо

запомнил, так же как голос и интонации, с которыми они были произнесены. Работа, о

которой говорил Пастернак, была книга "Доктор Живаго". В 1945 году писатель закончил

ее первые главы. Позже он попросил меня прочитать их и отвезти его сестрам в Оксфорд.

Я выполнил его просьбу, еще не зная тогда, что итогом этого замысла станет знаменитый

роман.

На некоторое время воцарилось молчание. Потом поэт заговорил снова. О том, как

он любит Грузию, грузинских писателей Яшвили и Табидзе, о грузинском вине и

необыкновенном гостеприимстве грузин. Затем он вежливо спросил меня о ситуации на

Западе и поинтересовался, знаком ли я с Гербертом Ридом и его доктриной

индивидуализма. Эта доктрина, объяснил он, исходит из философии морали, и прежде

всего, из идеи личной свободы Канта и его истолкователя Германа Когена, которого он

знал и глубоко уважал со времени своего студенчества в Марбурге до Первой мировой

войны. А вот Блок совершенно не понимал Канта и представил его в своем стихотворении

"Кант" мистиком. Известно ли мне это? Знаю ли я Стефана Шиманского, который издал

несколько его, Пастернака, работ в переводе? Что касается ситуации в стране, ему нечего

сказать. Я должен ясно представить себе, что часы в России остановились в 1928 году

(хочу заметить, что Пастернак, так же как другие русские писатели, никогда не

произносил слов "Советский Союз"), поскольку связи с внешним миром были тогда

радикально оборваны. Пастернак добавил, что в главе, посвященной ему советской

энциклопедией, ни словом не упоминаются его последние произведения.

В разговор вмешалась Лидия Сейфуллина, довольно известная писательница, уже

немолодая женщина; она как раз вошла во время монолога Пастернака: "О себе я могу

сказать то же самое. В энциклопедии обо мне сказано: 'Сейфуллина в настоящее время

переживает психологический и творческий кризис'. Эти слова остаются неизменными уже

двадцать лет, для советского читателя я как бы пребываю в вечном кризисе. Мы с вами, Борис Леонидович, похожи на жителей Помпеи, которых на полуслове засыпал пепел. А

как мало мы знаем! Мне, например, известно, что Метерлинк и Киплинг умерли. А Уэллс, Синклер Льюис, Джойс, Бунин, Ходасевич - живы ли они еще?" По-видимому, Пастернаку такое течение разговора пришлось не по душе, он быстро сменил тему и

заговорил о французской литературе. В данный момент он читал Пруста, чьи книги ему

прислали французские друзья-коммунисты. Подлинные шедевры, по его мнению! Он, конечно, уже был с ними знаком и теперь только перечитывает. Он совсем не знал Сартра

и Камю (7) и весьма невысоко отозвался о Хемингуэе. "Не понимаю, что находит в нем

Анна Андреевна", - заявил Пастернак. В итоге поэт настоятельно и тепло пригласил меня

навестить его в московской квартире, куда он собирался вернуться в октябре.

Пастернак говорил великолепными закругленными фразами, и от его слов исходила

необъяснимая сила. Иногда он нарушал грамматические структуры, за ясными пассажами

следовали сумбурные и запутанные, а живые конкретные образы сменялись темными и

7. В 1956 году Пастернак уже прочел одну или две пьесы Сартра, но ни одной вещи Камю, который был объявлен реакционером и профашистом. (Прим. И. Берлина)

неясными. Иной раз казалось, что понять его дальше будет совершенно невозможно, как

вдруг его речь снова обретала ясность и простоту. Может, его монолог походил на

процесс сочинения стихов? Кто-то сказал, что некоторые поэты являются стихотворцами

только тогда, когда пишут стихи, а работая над прозой, они становятся прозаиками.

Другие же остаются поэтами всегда, что бы они ни писали. К последним относится

Пастернак: он был гениальным поэтом во всем, даже в разговорах на мало значимые

13

темы. Нет, я не в состоянии выразить это на бумаге! Только одно сравнение приходит мне

на ум - Вирджиния Вулф. Хотя я встречался с ней всего несколько раз, могу утверждать, что она, как и Пастернак, обладала способностью заставлять разум собеседника мчаться

из последних сил, так что его привычная картина мира иногда полностью менялась, становясь то светлой и радостной, то жуткой и пугающей. И опять неизбежное слово

"гений". Меня иногда спрашивают: что я подразумеваю под этим требовательным и

Поделиться:
Популярные книги

Виконт. Книга 2. Обретение силы

Юллем Евгений
2. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.10
рейтинг книги
Виконт. Книга 2. Обретение силы

Наследник

Шимохин Дмитрий
1. Старицкий
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Наследник

Измена. Свадьба дракона

Белова Екатерина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Измена. Свадьба дракона

Мастер 4

Чащин Валерий
4. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Мастер 4

Запрети любить

Джейн Анна
1. Навсегда в моем сердце
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Запрети любить

Великий князь

Кулаков Алексей Иванович
2. Рюрикова кровь
Фантастика:
альтернативная история
8.47
рейтинг книги
Великий князь

Идеальный мир для Социопата 13

Сапфир Олег
13. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 13

Огненный князь 4

Машуков Тимур
4. Багряный восход
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 4

На границе империй. Том 9. Часть 3

INDIGO
16. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 3

Я – Орк

Лисицин Евгений
1. Я — Орк
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк

Шериф

Астахов Евгений Евгеньевич
2. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.25
рейтинг книги
Шериф

Вечный. Книга IV

Рокотов Алексей
4. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга IV

Кодекс Охотника. Книга XVIII

Винокуров Юрий
18. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVIII

Прометей: каменный век II

Рави Ивар
2. Прометей
Фантастика:
альтернативная история
7.40
рейтинг книги
Прометей: каменный век II