Взгляд с обочины 3. Аглон
Шрифт:
Росселе коротко кивнул, сунул руку с ещё капающим кровью пальцем в карман и быстро сбежал, оставив Тинтаэле собирать с травы уже ненужные мокрые листы бумаги.
***
В городе Росселе задержался недолго, Куруфинвэ и вовсе хотел отправить его на месторождение сразу же, не оставив даже переночевать, но разум в конечном итоге возобладал. Как и с перекрытием орочьих поставок. По здравом размышлении от плана лично осматривать северные отроги и искать вражеские обозы Куруфинвэ с неохотой, но отказался. Карты у него на руках были, в отличие от шансов за несколько дней найти что-то такое, чего нарочно отправленные
Впрочем, окончательно забыть свой план Куруфинвэ не спешил, рассчитывая всё же договориться с наугрим если не о немедленном штурме Ангамандо, то хотя бы о военном союзе. Орков они, по крайней мере, определённо не жаловали.
Карнистиро, наконец, согласовал с Белегостом время визита, и до выезда оставалось всего три дня, хотя свободного времени это не убавило: с текущим ремонтом здесь прекрасно справлялись и без приглашённых лордов, а карьер Куруфинвэ собирался инспектировать позже, когда там будет уже что инспектировать, кроме наспех разбитого лагеря. Выпавший несколько дней назад снег осознал свою ошибку и сменился ясной, почти по-летнему жаркой погодой, так что погодные опасения тоже понемногу рассеялись, и Куруфинвэ делил своё время между опытами по воронению стали, в которых уже начали проклёвываться некоторые успехи, и разговорами с братом о торговле. В первом Тьелпэ участвовал иногда, во втором – ни разу, но общее содержание этих разговоров знал, потому что отец с удовольствием пересказывал ему очевидные вещи, которых сам не знал ещё пару недель назад.
Тьелпэ тоже поддался общему ленивому настроению, и в свободное время то бродил по рынку, то придумывал оправы для найденных там интересных камней, то рисовал – город, Тинто за разговором или игрой, эскизы для украшений, лодки на озере и сушилки над озером.
Или рынок, как сейчас.
Открывавшийся с соседнего холма как на ладони, с разноцветными верхами палаток и взбегающими по склону дорогами с трёх сторон.
Тинто нашёл его, когда рисунок был уже почти готов.
– А чего ты тут один сидишь? – спросил он, заглянув через плечо и усаживаясь рядом.
– Уже не один, - хмыкнул Тьелпэ.
В последние дни Тинто добросовестно перерисовывал стёртый текст из своей книги и искал на рынке новые похожие, но пока безуспешно. Главное, он не говорил о том, чтобы остаться у Карнистиро, – и даже не особенно помогал ему со счетами, несмотря на давешнее выступление перед двоюродными. А после истории с куницей Тьелпэ и вовсе начал надеяться, что Карнистиро достаточно сильно разочаровался в Тинто из-за утонувших документов, а значит, всё ещё обойдётся.
– Ты потом в мастерскую?
– Да.
– Тьелпэ кивнул. – Хочу с той друзой что-нибудь сделать.
– Со вчерашней? Ага, помню. А ты как, один работать будешь?
– Собирался один. Ты тоже хочешь? – удивился Тьелпэ.
– Нет, я думал, вы с твоим отцом будете…
–
– А про этот язык наугрим ты его не спрашивал? Или он про это не думал пока ещё ничего?
– Что-то думал, но со мной ему обсуждать неинтересно. У меня не очень с языками. Лучше сам у него спроси.
– Ну… – Тинто отвёл взгляд, поёрзал, потрогал головку красного клевера в траве. – Просто я тут тоже думал… Но просто отвлекать его – тоже как-то…
– Если ты ему помешаешь, он так и скажет, - успокоил его Тьелпэ.
– Я лучше подожду, - вздохнул Тинто, ярко представив себе, в каких выражениях лорд скажет ему не мешать. Особенно, после утопленных недавно документов.
– Может, потом можно будет…
– Потом мы в Белегост едем, там будет не до того.
Тинто панически моргнул.
– Если тебе интересно - сходи спроси, – улыбнулся Тьелпэ. Ему неожиданно стало интересно, решится ли Тинто на этот подвиг. – Он в кабинете.
– Ага… А он посмотрит так вот.
– Тинто изобразил нечто предположительно жуткое.
– И спросит: “А ты что, знаешь язык наугрим? А как тогда помогать собрался?”
– Он тоже не знает. – Тьелпэ оценивающе осмотрел рисунок, рынок, и добавил ещё несколько штрихов. – Хватит уже его бояться. Сколько можно?
– Ничего я не боюсь!
– Молодец, - похвалил Тьелпэ, но насупленное выражение с лица Тинто никуда не ушло.
Он посидел ещё немного, обиженный в лучших чувствах, а когда Тьелпэ собрался возвращаться к рисунку, то забубнил:
– А ещё на одной странице я нашёл формулы, они состав вещества записывают точно так же, как мы, представляешь? Это кто вообще придумал такую запись? Ауле, получается? Иначе как оно могло так совпасть?
Тьелпэ посмотрел с интересом и почесал висок карандашом.
– Не знаю. Наверное. Не совпадение же, действительно.
– Так ты его спросишь? – Тинто оживился.
– Нет. Могу сходить с тобой, если тебе настолько страшно. Но обрывов рядом с его кабинетом нет, я проверял.
– Да ну тебя!
– обиделся Тинто, вставая.
– Ну и как хочешь.
И ушёл гордой и решительной походкой, готовый умереть за идею: ну и пусть, ну и подумаешь, ну и выгонят или вообще выкинут из окна. И не приходи потом просить прощения.
Минут через десять Тьелпэ закончил рисунок – а заодно задумался, пошёл ли Тинто совершать подвиг или всё же передумал. А ещё минут через десять стоял под дверью кабинета, прислушиваясь к голосам внутри. На стук ему не ответили, но он всё равно заглянул – и замер на пороге.
– Нет, ну а что ещё это может быть, если не внутренняя флексия? – горячился Тинто, успев уже где-то потерять и смущение, и боязнь страшного лорда.
– Да что угодно! – Куруфинвэ широко отмахнулся.
– Случайное совпадение.
Они оба стояли над столом, устланным разномастными пометками.
– Что-то оно очень уже системное для случайного.
– А как “–ул” вписывается в твою “систему”? – саркастически спросил Куруфинвэ. – Эта флексия тоже внутренняя?
– А внутренняя флексия обычной не отменяет, - не смутился Тинто, тыкая куда-то в исчёрканную страницу: – Ну вот же, смотри, единственное, множественное, родительный падеж…