Взгляд с обочины 3. Аглон

Spielbrecher. Aksioma

От такого их общения Тьелпэ настолько опешил, что так и стоял в дверях, наблюдая и пытаясь уложить наблюдаемое в голове, пока Куруфинвэ не обернулся к нему:

– Чего ты хотел?

– Ничего срочного, - с запинкой от растерянности отозвался Тьелпэ.

– По сборам говори с Нинкветинко, мне некогда, - бросил Куруфинвэ и вернулся к обсуждению.

Тьелпэ постоял ещё немного – и тихо прикрыл за собой дверь снаружи.

Он, конечно, не ожидал, что Тинто побьют ногами и выгонят за порог, но такого он ожидал ещё меньше. Этой осенью Тинто просто нарасхват. И, главное, со всеми ему интересней. Друг, называется.

Впрочем, эту мысль

Тьелпэ додумать не успел. Он только сворачивал из коридора в крытую галерею вдоль двора, когда ему в голову пришла уже другая идея. Может, так даже лучше. Пусть найдут с отцом общий язык, Тинто перестанет его бояться, решит, что языки интересней математики, и передумает оставаться в Таргелионе.

========== 3.2 АГЛОН (8) Туризм по блату, дорожные разговоры и небритый вала ==========

***

Из настежь раскрытого окна падал янтарный вечерний свет и ясно тянуло недавним дождём и дымом: чистым, без кухонных примесей. Мягкие лучи ложились на лаковое дерево стен, густея тенями в резьбе, и на стол - отсекая стопку документов с чернильницей от руки с карандашом и рисунка под рукой. На рисунке загоралось утро над озером, поднимавшийся от воды туман ледяной водой оседал на ромашке и вереске. Из ромашки росли пустые сушилки, на которых вместо рыбы были дети, а на тропинке под ними, задрав голову, стоял Тинто и улыбался.

Дети были ещё не прорисованы: просто силуэты, побольше и поменьше. Побольше – сидит на самом верху, болтая ногами, поменьше – стоит на поперечине пониже и ловит чужую болтающуюся ногу.

Тьелпэ покачал карандаш в пальцах и откинулся на спинку кресла, разглядывая потолок. Вообще-то он ещё вчера добыл у стекольщиков целую стопку небольших плоских стёклышек, чтобы с утра занять мастерскую и заняться зеркалами, но отец успел туда раньше, всё с тем же воронением. А для двоих в небольшом помещении не хватало места. Теоретически можно было пойти в какую-то другую мастерскую, но оттуда тоже пришлось бы кого-то выгонять, отбирать инструменты, разбираться, где что лежит… Чужие инструменты и чужие мастерские Тьелпэ не любил – даже если забыть о том, что вот так выгонять – это совсем уж хамство. И не всякий выгонится.

Днём он и так нашёл себе занятие, помог каким-то подчинённым Карнистиро с чертежами нового моста – чертежи он запомнил лучше, чем имена, о чём на обратной дороге пожалел: чертежи были толковые, - а на оставшееся до заката время засел в кабинете с набросками. Начал с эскизов зданий и украшений, но закончил вот почему-то сушилкой. А Тинто сбежал куда-то, хотя его друзей за последние дни в городе сильно поуменьшилось: Росселе уехал к месторождению и, сдавшись на уговоры, забрал с собой Мириэт. Только Арессэ продолжал бездельничать между сменами.

Дверь беззвучно открылась, разбудив сквозняк и потянув к себе листы бумаги со стола. Тьелпэ придержал беглецов ладонью и обернулся.

– А я тебя в мастерской искал, - объявил Тинто. – Ты ещё не ужинал?

– Нет.

Дверь закрылась, и Тьелпэ отпустил листки – как раз вовремя, чтобы подошедший и остановившийся рядом Тинто заглянул через плечо и заулыбался.

– Здорово. Я, кстати, к Линталле собираюсь. Только надо забежать по дороге на рынок, набрать вкусного.

– Хорошо, иди, - кивнул Тьелпэ.
– Ты же вещи собрал?

– Вещи? – переспросил Тинто и помрачнел.

– Мы выезжаем завтра с утра.

До Белегоста отсюда было немногим ближе, чем до Аглона, но на сборы времени почти

не требовалось. И не только потому, что половину их порывался сложить Нинкветинко: за себя, за Куруфинвэ, за Тьелперинкваро – который терпеть не мог, когда его сумку укладывал не он, и старался поэтому успевать раньше. Да и было той сумки… Это на добычу с Росселе приехал целый обоз – несмотря на то, что большую часть снаряжения собирали в Таргелионе и отправляли по реке уже отсюда, не гоняя грузы почём зря вдоль всей границы. Куруфинвэ со своим отрядом обычно ездил налегке, кроме оружия, шатров и котелков беря разве что одежду. Всё остальное имущество крупнее расчёски неминуемо расползалось по всей границе, оседая в каждой крепости понемногу. Хорошо бы новую чернильницу не забыть, как предыдущую, на какой-нибудь дозорной башне.

– Ну я же не еду, - хмуро пожал плечами Тинто, и теперь уже Тьелпэ повернулся удивлённо и растерянно. Первым делом мелькнула мысль, что он наконец определился и уже точно решил остаться в Таргелионе. Но почему не сказал раньше?..

– А ты разве не знал? – добавил Тинто, заметив удивление и не дождавшись ответа.

– Нет.

– Ну вот теперь знаешь. – И обиженно пожаловался: - Твой отец меня не берёт.

– Он тебе запретил ехать? – ещё больше удивился Тьелпэ.
– Почему?

При чём тут вообще отец? Может, ему сказали, сколько сопровождения можно с собой брать в Белегост, и Тинто не уместился в список? Более разумных причин он придумать не успел, потому что Тинто ответил, обиженно:

– Потому что я документы в воду уронил.

Понятней не стало, и Тьелпэ сказал объяснять с начала.

– Да тут нечего объяснять, - уныло сообщил Тинто. Подвинул с края стола бумаги и присел на освобождённое место.
– Ну я же документы должен был сделать недавно вот. Для него по башне и ещё для Карнистиро. Я и сделал всё. А по дороге потом уронил в болото. – Он, не поднимая головы, махнул рукой примерно в направлении злополучного парка.
– Ну, он сказал переделывать и что к наугрим я не поеду. Хотя я уже переделал и отдал давно.

– Ты сказал ему, что успел переделать?

– Сказал.

– Он сказал, из-за чего не хочет брать тебя к наугрим?

– Ну, он сказал это, когда ругался из-за документов. Так что чего тут может быть непонятного?

Тьелпэ подумал было объяснить разницу между “после” и “вследствие”, но решил не отвлекаться от главного.

– Я правильно понял, что ты хочешь в Белегост?

– А ты как думаешь? – возмущённо обернулся Тинто.
– Конечно, хочу!

Тьелпэ чуть улыбнулся от этого взрыва эмоций – и от облегчения: значит, хотя бы прямо сейчас Тинто перебираться в Таргелион не собирается. Очень хотелось допросить его с пристрастием и узнать уже, окончательно ли он передумал или только на время поездки к наугрим, но для начала нужно переубедить отца насчёт поездки. А это ещё неизвестно, возможно ли.

– Я поговорю с ним. Но обещать ничего не могу.

– Спасибо, - оживился Тинто, отлипая от стола.
– Так ты пойдёшь к Линталле? Там весело будет, мелкие, Арессэ, ещё Вельвелоссэ специально для тебя. И вообще, тебя тоже приглашали.

Тьелпэ глянул в окно, оценивая гаснущий закат над крышами.

– Зачем?

– Ну как, - заулыбался Тинто, - вдруг я снова буду что-то неправильно рассказывать.

– Арессэ про тюленей? – хмыкнул Тьелпэ. – Рассказывай. Я сначала пойду к отцу. Потом зайду, заодно скажу тебе, нужно ли собирать вещи.