Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Теккерей Уильям Мейкпис

What person who loved a horse-speculation could resist such a temptation?	Да и какой любитель лошадей мог бы устоять перед подобным соблазном!
In reply, Rebecca asked him to come into her room, whither he followed her quite breathless to conclude the bargain.	Ребекка в ответ пригласила его к себе в комнату, куда он последовал за нею, задыхаясь от нетерпения заключить сделку.
Jos seldom spent a half-hour in his life which cost him so much money.	Едва ли какие-нибудь другие полчаса в жизни Джоза стоили ему столько денег.
Rebecca, measuring the value of the goods which she had for sale by Jos's eagerness to purchase, as well as by the scarcity of the article, put upon her horses a price so prodigious as to make even the civilian draw back.	Ребекка, исчислив стоимостью своего товара в соответствии с нетерпением покупателя и с нехваткой оного товара на рынке, заломила за лошадей такую цену, что даже Джоз отшатнулся.
"She would sell both or neither," she said, resolutely.	Она продаст обеих или вовсе не будет продавать, заявила она решительно.
Rawdon had ordered her not to part with them for a price less than that which she specified.	Родон запретил их отдавать за меньшую цену, чем она назначила.
Lord Bareacres below would give her the same money--and with all her love and regard for the Sedley family, her dear Mr. Joseph must conceive that poor people must live--nobody, in a word, could be more affectionate, but more firm about the matter of business.	Лорд Бейракрс с удовольствием даст ей эти деньги; и при всей ее любви и уважении к семейству Седли, дорогой мистер Джозеф должен понять, что бедным людям тоже надо жить, -словом, никто на свете не мог бы быть любезнее и в то же время более твердо стоять на своем.
Jos ended by agreeing, as might be supposed of him.	Как и следовало ожидать, Джоз кончил тем, что согласился.
The sum he had to give her was so large that he was obliged to ask for time; so large as to be a little fortune to Rebecca, who rapidly calculated that with this sum, and the sale of the residue of Rawdon's effects, and her pension as a widow should he fall, she would now be absolutely independent of the world, and might look her weeds steadily in the face.	Сумма, которую он должен был заплатить, была так велика, что ему пришлось просить отсрочки, так велика, что представляла для Ребекки целое маленькое состояние, и она быстро высчитала, что с этой суммой и с тем, что она выручит от продажи имущества Родона, да еще с ее вдовьей пенсией, в случае если муж будет убит, она окажется вполне обеспеченной и может твердо глядеть в лицо своей вдовьей доле.
Once or twice in the day she certainly had herself thought about flying.	Раз или два в этот день она и сама подумывала об отъезде.
But her reason gave her better counsel.	Но рассудок подсказывал более здравое решение.
"Suppose the French do come," thought Becky, "what can they do to a poor officer's widow?	"Предположим, французы придут, - думала Бекки, - что они могут сделать бедной офицерской вдове?
Bah! the times of sacks and sieges are over.	Ведь времена осад и разграбления городов миновали.
We shall be let to go home quietly, or I may live pleasantly abroad with a snug little income."	Нас спокойно отпустят по домам, или я смогу недурно жить за границей на свой скромный доход".
Meanwhile Jos and Isidor went off to the stables to inspect the newly purchased cattle.	Между тем Джоз и Исидор отправились в конюшню посмотреть купленных лошадей.

Jos bade his man saddle the horses at once. He would ride away that very night, that very hour.	Джоз приказал немедленно оседлать их: он уедет сейчас же, в эту же ночь.
And he left the valet busy in getting the horses ready, and went homewards himself to prepare for his departure.	И он оставил слугу седлать лошадей, а сам пошел домой собираться.
It must be secret. He would go to his chamber by the back entrance.	Отъезд нужно держать в тайне; он пройдет в свою спальню с заднего хода.
He did not care to face Mrs. O'Dowd and Amelia, and own to them that he was about to run.	Ему не хотелось встречаться с миссис О'Дауд и Эмилией и сообщать им, что он задумал бежать.
By the time Jos's bargain with Rebecca was completed, and his horses had been visited and examined, it was almost morning once more.	Пока совершалась сделка Джоза с Ребеккой, пока осматривали лошадей, прошла добрая половина ночи.
But though midnight was long passed, there was no rest for the city; the people were up, the lights in the houses flamed, crowds were still about the doors, and the streets were busy.	Но, хотя полночь давно миновала, город не успокоился: все были на ногах, в домах горели огни, около дверей толпился народ, на улицах не прекращалась суматоха.
Rumours of various natures went still from mouth to mouth: one report averred that the Prussians had been utterly defeated; another that it was the English who had been attacked and conquered: a third that the latter had held their ground.	Самые разноречивые слухи передавались из уст в уста: одни утверждали, что пруссаки разбиты; другие говорили, что атакованы и побеждены англичане; третьи - что англичане твердо удерживают свои позиции.
This last rumour gradually got strength.	Последний слух передавался все упорнее.
No Frenchmen had made their appearance.	Французы не появлялись.
Stragglers had come in from the army bringing reports more and more favourable: at last an aide-de-camp actually reached Brussels with despatches for the Commandant of the place, who placarded presently through the town an official announcement of the success of the allies at Quatre Bras, and the entire repulse of the French under Ney after a six hours' battle.	Отставшие солдаты приходили из армии, принося все более и более благоприятные вести. Наконец в Брюссель прибыл адъютант с донесением коменданту, который тотчас расклеил по городу афиши, сообщавшие об успехах союзников у Катр-Бра и о том, что французы под командой Нея отброшены после шестичасового боя.
The aide-de-camp must have arrived sometime while Jos and Rebecca were making their bargain together, or the latter was inspecting his purchase.	Адъютант, вероятно, прибыл в то время, когда Ребекка и Джоз совершали свою сделку или когда последний осматривал свою покупку.
When he reached his own hotel, he found a score of its numerous inhabitants on the threshold discoursing of the news; there was no doubt as to its truth.	Когда Джоз вернулся к себе, многочисленные обитатели дома толпились у крыльца, обсуждая последние новости: не было никакого сомнения в их достоверности.
And he went up to communicate it to the ladies under his charge.	И Джоз отправился наверх сообщить приятное известие дамам, бывшим на его попечении.
He did not think it was necessary to tell them how he had intended to take leave of them, how he had bought horses, and what a price he had paid for them.	Он не счел нужным сообщить им ни о том, что собирался их покинуть, ни о том, как он купил лошадей и какую цену заплатил за них.
But success or defeat was a minor matter to them, who had only thought for the safety of those they loved.	Победа или поражение было, однако, делом второстепенным для тех, чьи мысли целиком были заняты судьбою любимых.

Amelia, at the news of the victory, became still more agitated even than before.	Эмилия, услышав о победе, еще более взволновалась.
She was for going that moment to the army. She besought her brother with tears to conduct her thither.	Она готова была сейчас же ехать в армию и слезно умоляла брата проводить ее туда.
Her doubts and terrors reached their paroxysm; and the poor girl, who for many hours had been plunged into stupor, raved and ran hither and thither in hysteric insanity--a piteous sight.	Ее страхи и сомнения достигли высшей степени. Бедняжка, в течение нескольких часов бывшая словно в столбняке, теперь металась как безумная, - поистине жалкое зрелище!
No man writhing in pain on the hard-fought field fifteen miles off, where lay, after their struggles, so many of the brave--no man suffered more keenly than this poor harmless victim of the war.	Ни один мужчина, жестоко раненный в пятнадцати милях от города, на поле битвы, где полегло столько храбрых, - ни один мужчина не страдал больше, чем она, - бедная, невинная жертва войны.
Jos could not bear the sight of her pain.	Джоз не мог вынести ее страданий.
He left his sister in the charge of her stouter female companion, and descended once more to the threshold of the hotel, where everybody still lingered, and talked, and waited for more news.	Он оставил сестру на попечении ее более мужественной подруги и снова спустился на крыльцо, где толпа все стояла, разговаривая и ожидая новостей.
It grew to be broad daylight as they stood here, and fresh news began to arrive from the war, brought by men who had been actors in the scene.	Уже совсем рассвело, а толпа не расходилась, и с поля сражения начали прибывать новые известия, доставленные самими участниками трагедии.
Wagons and long country carts laden with wounded came rolling into the town; ghastly groans came from within them, and haggard faces looked up sadly from out of the straw.	В город одна за другой въезжали телеги, нагруженные ранеными; из них неслись душераздирающие стоны, и измученные лица печально выглядывали из соломы.
Jos Sedley was looking at one of these carriages with a painful curiosity--the moans of the people within were frightful--the wearied horses could hardly pull the cart.	Джоз Седли с мучительным любопытством устремил взгляд на одну из этих повозок, -стоны, доносившиеся из нее, были ужасны; усталые лошади с трудом тащили телегу.
"Stop! stop!" a feeble voice cried from the straw, and the carriage stopped opposite Mr. Sedley's hotel.	– Стой! Стой! – раздался из соломы слабый голос, и телега остановилась около дома мистера Седли.
"It is George, I know it is!" cried Amelia, rushing in a moment to the balcony, with a pallid face and loose flowing hair.	– Это он! Я знаю, это Джордж! – закричала Эмилия и бросилась на балкон, бледная как смерть, с развевающимися волосами.
It was not George, however, but it was the next best thing: it was news of him.	Однако это был не Джордж, но то, что ближе всего было с ним связано, - известия о нем.
It was poor Tom Stubble, who had marched out of Brussels so gallantly twenty-four hours before, bearing the colours of the regiment, which he had defended very gallantly upon the field.	Это был бедный Том Стабл, двадцать четыре часа тому назад так доблестно выступивший из Брюсселя, неся полковое знамя, которое он мужественно защищал на поле битвы.
A French lancer had speared the young ensign in the leg, who fell, still bravely holding to his flag.	Французский улан ранил юного прапорщика в ногу пикой; падая, он крепко прижал к себе знамя.

At the conclusion of the engagement, a place had been found for the poor boy in a cart, and he had been brought back to Brussels.	По окончании сражения бедному мальчику нашлось место в повозке, и он был доставлен обратно в Брюссель.
"Mr. Sedley, Mr. Sedley!" cried the boy, faintly, and Jos came up almost frightened at the appeal.	– Мистер Седли! Мистер Седли! – чуть слышно звал он, и Джоз, испуганный, подошел на его зов.
He had not at first distinguished who it was that called him.	Он сначала не мог узнать, кто его зовет.
Little Tom Stubble held out his hot and feeble hand.	Маленький Том Стабл протянул из повозки свою горячую, слабую руку.
"I'm to be taken in here," he said.	– Меня примут здесь, - проговорил он.
"Osborne--and--and Dobbin said I was; and you are to give the man two napoleons: my mother will pay you."	– Осборн и... и Доббин говорили, что меня примут... Дайте этому человеку два наполеондора. Мама вам отдаст.
This young fellow's thoughts, during the long feverish hours passed in the cart, had been wandering to his father's parsonage which he had quitted only a few months before, and he had sometimes forgotten his pain in that delirium.	Во время долгих мучительных часов, проведенных и телеге, мысли юноши уносились в дом его отца-священника, который он покинул всего несколько месяцев назад, и в бреду он временами забывал о своих страданиях.
The hotel was large, and the people kind, and all the inmates of the cart were taken in and placed on various couches.	Дом был велик, обитатели его добры: все раненые из этой повозки были перенесены в комнаты и размещены по кроватям.
The young ensign was conveyed upstairs to Osborne's quarters.	Юного прапорщика внесли наверх, в помещение Осборнов.
Amelia and the Major's wife had rushed down to him, when the latter had recognised him from the balcony.	Эмилия и жена майора кинулись к нему, как только узнали его с балкона.
You may fancy the feelings of these women when they were told that the day was over, and both their husbands were safe; in what mute rapture Amelia fell on her good friend's neck, and embraced her; in what a grateful passion of prayer she fell on her knees, and thanked the Power which had saved her husband.	Можете представить себе чувства обеих женщин, когда им сказали, что сражение окончено и что их мужья живы. С каким безмолвным восторгом Эмилия бросилась на шею своей доброй подруге и обняла ее и в каком страстном порыве она упала на колени и благодарила всевышнего за спасение ее мужа!
Our young lady, in her fevered and nervous condition, could have had no more salutary medicine prescribed for her by any physician than that which chance put in her way.	Нашей молоденькой леди, в ее лихорадочном, нервном состоянии, никакой врач не мог бы прописать более целебного лекарства, чем то, которое послал ей случай.
She and Mrs. O'Dowd watched incessantly by the wounded lad, whose pains were very severe, and in the duty thus forced upon her, Amelia had not time to brood over her personal anxieties, or to give herself up to her own fears and forebodings after her wont.	Она и миссис О'Дауд неустанно дежурили у постели раненого юноши, который тяжко страдал. Обязанности, возложенные на нее судьбой, не давали Эмилии времени размышлять о своих личных тревогах или предаваться, как она имела обыкновение, страхам и мрачным предчувствиям.
The young patient told in his simple fashion the events of the day, and the actions of our friends of the gallant --th.	Юноши просто и без прикрас рассказал им о событиях дня и подвигах наших друзей из доблестного *** полка.

They had suffered severely.	Они сильно пострадали.
They had lost very many officers and men.	Они потеряли много офицеров и солдат.
The Major's horse had been shot under him as the regiment charged, and they all thought that O'Dowd was gone, and that Dobbin had got his majority, until on their return from the charge to their old ground, the Major was discovered seated on Pyramus's carcase, refreshing him-self from a case-bottle.	Во время атаки под майором была убита лошадь, и все думали, что он погиб и что Доббину придется, по старшинству, заменить его; и только после атаки, при возвращении на старые позиции, нашли майора, который сидел на трупе Пирама и подкреплялся из своей походной фляжки.
It was Captain Osborne that cut down the French lancer who had speared the ensign. Amelia turned so pale at the notion, that Mrs. O'Dowd stopped the young ensign in this story. And it was Captain Dobbin who at the end of the day, though wounded himself, took up the lad in his arms and carried him to the surgeon, and thence to the cart which was to bring him back to Brussels.	Капитан Осборн сразил французского улана, ранившего прапорщика в ногу. (Эмилия так побледнела при этом сообщении, что миссис О'Дауд велела рассказчику замолчать.) А капитан Доббин в конце дня, хотя сам был ранен, взял юношу на руки и отнес его к врачу, а оттуда на повозку, которая должна была отвезти его в Брюссель.
And it was he who promised the driver two louis if he would make his way to Mr. Sedley's hotel in the city; and tell Mrs. Captain Osborne that the action was over, and that her husband was unhurt and well.	Это Доббин обещал вознице два золотых, если тот доставит раненого в город, к дому мистера Седли, и скажет жене капитана Осборна, что сражение окончено и что муж ее цел и невредим.
"Indeed, but he has a good heart that William Dobbin," Mrs. O'Dowd said, "though he is always laughing at me."	– А право, у этого Уильяма Доббина предоброе сердце, - сказала миссис О'Дауд, - хотя он всегда насмехается надо мной.
Young Stubble vowed there was not such another officer in the army, and never ceased his praises of the senior captain, his modesty, his kindness, and his admirable coolness in the field.	Юный Стабл клялся, что другого такого офицера нет в армии, и не переставал хвалить старшего капитана, его скромность, доброту и его удивительное хладнокровие на поле битвы.
To these parts of the conversation, Amelia lent a very distracted attention: it was only when George was spoken of that she listened, and when he was not mentioned, she thought about him.	К этим его словам Эмилия отнеслась рассеянно, -она слушала внимательно лишь тогда, когда речь заходила о Джордже, а когда имя его не упоминалось, она думала о нем.
In tending her patient, and in thinking of the wonderful escapes of the day before, her second day passed away not too slowly with Amelia.	В заботах о раненом прапорщике и в мыслях о чудесном спасении Джорджа второй день тянулся для Эмилии не так томительно долго.
There was only one man in the army for her: and as long as he was well, it must be owned that its movements interested her little.	Для нее во всей армии существовал только один человек; и пока он был невредим, ход военных действий, надо признаться, мало интересовал ее.
All the reports which Jos brought from the streets fell very vaguely on her ears; though they were sufficient to give that timorous gentleman, and many other people then in Brussels, every disquiet.	Известия, которые Джоз приносил с улицы, лишь смутно доходили до ее ушей, хотя этих известий было достаточно, чтобы встревожить нашего робкого джентльмена и многих других в Брюсселе.
The French had been repulsed certainly, but it was after a severe and doubtful struggle, and with only a division of the French army.	Конечно, французы отброшены, но отброшены после трудного, жестокого боя, в котором к тому же участвовала только одна французская дивизия.

The Emperor, with the main body, was away at Ligny, where he had utterly annihilated the Prussians, and was now free to bring his whole force to bear upon the allies.	Император с главными силами находится около Линьи, где он наголову разбил пруссаков, и теперь может бросить все свои войска против союзников.
The Duke of Wellington was retreating upon the capital, and a great battle must be fought under its walls probably, of which the chances were more than doubtful.	Г ерцог Веллингтон отступает к столице и под ее стенами, вероятно, даст большое сражение, исход которого более чем сомнителен.
The Duke of Wellington had but twenty thousand British troops on whom he could rely, for the Germans were raw militia, the Belgians disaffected, and with this handful his Grace had to resist a hundred and fifty thousand men that had broken into Belgium under Napoleon.	Все, на что он может рассчитывать, это двадцать тысяч английских солдат, потому что немецкие войска состоят из плохо обученных ополченцев, а бельгийцы весьма ненадежны. И с этой горстью его светлость должен противостоять ста пятидесяти тысячам, которые вторглись в Бельгию под командой Наполеона.
Under Napoleon!	Наполеона!
What warrior was there, however famous and skilful, that could fight at odds with him?	Какой полководец, как бы знаменит и искусен он ни был, может устоять в борьбе с ним?
Jos thought of all these things, and trembled.	Джоз думал обо всем этом и трепетал.
So did all the rest of Brussels--where people felt that the fight of the day before was but the prelude to the greater combat which was imminent.	Так же чувствовали себя и другие жители Брюсселя, ибо все знали, что сражение предыдущего дня было только прелюдией к неизбежной решительной битве.
One of the armies opposed to the Emperor was scattered to the winds already.	Одна из армий, действовавших против императора, уже рассеяна.
The few English that could be brought to resist him would perish at their posts, and the conqueror would pass over their bodies into the city.	Немногочисленный отряд англичан, который попытается оказать ему сопротивление, погибнет на своем посту, и победитель по трупам павших войдет в город.
Woe be to those whom he found there!	Горе тем, кого он там застанет!
Addresses were prepared, public functionaries assembled and debated secretly, apartments were got ready, and tricoloured banners and triumphal emblems manufactured, to welcome the arrival of His Majesty the Emperor and King.	Уже были сочинены приветственные адреса, должностные лица втайне собирались для совещаний, готовились помещения и кроились трехцветные флаги и победные эмблемы, чтобы приветствовать прибытие его величества императора и короля.
The emigration still continued, and wherever families could find means of departure, they fled.	Бегство жителей все продолжалось, одно семейство за другим, разыскав экипаж и лошадей, покидало город.
When Jos, on the afternoon of the 17th of June, went to Rebecca's hotel, he found that the great Bareacres' carriage had at length rolled away from the porte-cochere. The Earl had procured a pair of horses somehow, in spite of Mrs. Crawley, and was rolling on the road to Ghent.	Когда Джоз 17 июня явился в гостиницу к Ребекке, он увидал, что большая карета Бейракрсов уехала наконец со двора: граф каким-то образом раздобыл пару лошадей без помощи миссис Кроули и катил теперь по дороге в Гент.
Louis the Desired was getting ready his portmanteau in that city, too.	Людовик Желанный в этом же городе упаковывал свой porte-manteau {Чемодан (франц.).}.

It seemed as if Misfortune was never tired of worrying into motion that unwieldy exile.	Казалось, злая судьба никогда не устанет преследовать этого незадачливого изгнанника.
Jos felt that the delay of yesterday had been only a respite, and that his dearly bought horses must of a surety be put into requisition.	Джоз чувствовал, что вчерашняя передышка была только временной и что ему, конечно, скоро пригодятся его дорого купленные лошади.
His agonies were very severe all this day.	Весь этот день его терзания были ужасны.
As long as there was an English army between Brussels and Napoleon, there was no need of immediate flight; but he had his horses brought from their distant stables, to the stables in the court-yard of the hotel where he lived; so that they might be under his own eyes, and beyond the risk of violent abduction.	Пока между Брюсселем и Наполеоном стояла английская армия, не было необходимости в немедленном бегстве, но все-таки Джоз перевел своих лошадей из отдаленной конюшни в другую, во дворе его дома, чтобы они были у него на глазах и не подвергались опасности похищения.
Isidor watched the stable-door constantly, and had the horses saddled, to be ready for the start.	Исидор зорко следил за дверью конюшни и держал лошадей оседланными, чтобы можно было выехать в любую минуту.
He longed intensely for that event.	Он ждал этой минуты с великим нетерпением.
After the reception of the previous day, Rebecca did not care to come near her dear Amelia.	После приема, который Ребекка встретила накануне, у нее не было желания навещать свою дорогую Эмилию.
She clipped the bouquet which George had brought her, and gave fresh water to the flowers, and read over the letter which he had sent her.	Она подрезала стебли у букета, который преподнес ей Джордж, сменила в стакане воду и перечла записку, которую получила от него.
"Poor wretch," she said, twirling round the little bit of paper in her fingers, "how I could crush her with this!--and it is for a thing like this that she must break her heart, forsooth--for a man who is stupid--a coxcomb--and who does not care for her.	– Бедняжка, - сказала она, вертя в руках записку, -как бы я могла сразить ее этим! И из-за такого ничтожества она разбивает себе сердце, - ведь он дурак, самодовольный фат, и даже не любит ее.
My poor good Rawdon is worth ten of this creature."	Мой бедный, добрый Родон в десять раз лучше!
And then she fell to thinking what she should do if--if anything happened to poor good Rawdon, and what a great piece of luck it was that he had left his horses behind.	– И она принялась думать о том, что ей делать, если... если что-либо случится с бедным, добрым Родоном, и какое счастье, что он оставил ей лошадей.
In the course of this day too, Mrs. Crawley, who saw not without anger the Bareacres party drive off, bethought her of the precaution which the Countess had taken, and did a little needlework for her own advantage; she stitched away the major part of her trinkets, bills, and bank-notes about her person, and so prepared, was ready for any event--to fly if she thought fit, or to stay and welcome the conqueror, were he Englishman or Frenchman.	Ближе к вечеру миссис Кроули, не без гнева наблюдавшая отъезд Бейракрсов, вспомнила о мерах предосторожности, принятых графиней, и сама занялась рукоделием. Она зашила большую часть своих драгоценностей, векселей и банковых билетов в платье и теперь была готова ко всему -бежать, если она это найдет нужным, или остаться и приветствовать победителя, будь то англичанин или француз.
And I am not sure that she did not dream that night of becoming a duchess and Madame la Marechale, while Rawdon wrapped in his cloak, and making his bivouac under the rain at Mount Saint John, was thinking, with all the force of his heart, about the little wife whom he had left behind him.	И я не уверен, что она в эту ночь не мечтала сделаться герцогиней и Madame la Marechale {Супругой маршала (франц.).}, в то время как Родон на Мон-Сен-Жанском биваке, завернувшись в плащ, под проливным дождем, только и думал, что об оставшейся в городе малютке-жене.

The next day was a Sunday.	Следующий день был воскресенье.
And Mrs. Major O'Dowd had the satisfaction of seeing both her patients refreshed in health and spirits by some rest which they had taken during the night.	Миссис О'Дауд с удовлетворением убедилась, что после короткого ночного отдыха оба ее пациента чувствуют себя лучше.
She herself had slept on a great chair in Amelia's room, ready to wait upon her poor friend or the ensign, should either need her nursing.	Сама она спала в большом кресле в комнате Эмилии, готовая вскочить по первому же зову, если ее бедной подруге или раненому прапорщику понадобится помощь.
When morning came, this robust woman went back to the house where she and her Major had their billet; and here performed an elaborate and splendid toilette, befitting the day.	Когда наступило утро, эта неутомимая женщина отправилась в дом, где они с майором стояли на квартире, и тщательно принарядилась, как и подобало в праздничный день.
And it is very possible that whilst alone in that chamber, which her husband had inhabited, and where his cap still lay on the pillow, and his cane stood in the corner, one prayer at least was sent up to Heaven for the welfare of the brave soldier, Michael O'Dowd.	И весьма вероятно, что, пока миссис О'Дауд оставалась одна в той комнате, где спал ее супруг и где его ночной колпак все еще лежал на подушке, а трость стояла в углу, - горячая молитва вознеслась к небесам о спасении храброго солдата Майкла О'Дауда.
When she returned she brought her prayer-book with her, and her uncle the Dean's famous book of sermons, out of which she never failed to read every Sabbath; not understanding all, haply, not pronouncing many of the words aright, which were long and abstruse--for the Dean was a learned man, and loved long Latin words--but with great gravity, vast emphasis, and with tolerable correctness in the main.	Когда она вернулась, она принесла с собой молитвенник и знаменитый том проповедей дядюшки-декана, который неизменно читала каждое воскресенье, быть может, не все понимая и далеко не все правильно произнося, - потому что декан был человек ученый и любил длинные латинские слова, - но с большой важностью, с выражением и в общем довольно точно.
How often has my Mick listened to these sermons, she thought, and me reading in the cabin of a calm!	"Как часто мой Мик слушал эти проповеди, -думала она, - когда я читала их в каюте во время штиля!"
She proposed to resume this exercise on the present day, with Amelia and the wounded ensign for a congregation.	Теперь она решила познакомить с ним паству, состоявшую из Эмилии и раненого прапорщика.
The same service was read on that day in twenty thousand churches at the same hour; and millions of British men and women, on their knees, implored protection of the Father of all.	Такое же богослужение совершалось в этот день и час в двадцати тысячах церквей, и миллионы англичан на коленях молили отца небесного о защите.
They did not hear the noise which disturbed our little congregation at Brussels.	Они не слышали грохота, который встревожил нашу маленькую паству в Брюсселе.
Much louder than that which had interrupted them two days previously, as Mrs. O'Dowd was reading the service in her best voice, the cannon of Waterloo began to roar.	Гораздо громче, чем те пугают, что взволновали их два дня назад, сейчас - когда миссис О'Дауд своим звучным голосом читала воскресную проповедь - загремели орудия Ватерлоо.
When Jos heard that dreadful sound, he made up his mind that he would bear this perpetual recurrence of terrors no longer, and would fly at once.	Джоз, услышав эти зловещие раскаты, решил, что он не в силах больше терпеть такие ужасы и сейчас же уедет.

He rushed into the sick man's room, where our three friends had paused in their prayers, and further interrupted them by a passionate appeal to Amelia.	Он влетел в комнату больного, где трое наших друзей только что прервали свои благочестивые занятия, и обратился со страстным призывом к Эмилии.
"I can't stand it any more, Emmy," he said; "I won't stand it; and you must come with me.	– Я не могу больше этого выносить, Эмми, -воскликнул он, - и не хочу! Ты должна ехать со мной.
I have bought a horse for you--never mind at what price--and you must dress and come with me, and ride behind Isidor."	Я купил для тебя лошадь, - не спрашивай, сколько это стоило, - и ты должна сейчас же одеться и ехать со мною. Ты сядешь позади Исидора.
"God forgive me, Mr. Sedley, but you are no better than a coward," Mrs. O'Dowd said, laying down the book.	– Господи помилуй, мистер Седли, да вы действительно трус! – сказала миссис О'Дауд, отложив книгу.
"I say come, Amelia," the civilian went on; "never mind what she says; why are we to stop here and be butchered by the Frenchmen?"	– Я говорю - едем, Эмилия! – продолжал Джоз. – Не слушай ты ее! Зачем нам оставаться здесь и ждать, чтобы нас зарезали французы?
"You forget the --th, my boy," said the little Stubble, the wounded hero, from his bed--"and and you won't leave me, will you, Mrs. O'Dowd?"	– А как же *** полк, дружище? – спросил со своей постели Стабл, раненый герой. – И... и вы ведь не бросите меня здесь, миссис О'Дауд?
"No, my dear fellow," said she, going up and kissing the boy.	– Нет, мой милый, - отвечала она, подходя к кровати и целуя юношу.
"No harm shall come to you while I stand by.	– Ничего плохого с вами не будет, пока я возле вас.
I don't budge till I get the word from Mick.	А я не двинусь с места, пока не получу приказа от Мика.
A pretty figure I'd be, wouldn't I, stuck behind that chap on a pillion?"	И хороша бы я была, если бы уселась в седло позади такого молодца!
This image caused the young patient to burst out laughing in his bed, and even made Amelia smile.	Представив себе эту картину, раненый рассмеялся, и даже Эмилия улыбнулась.
"I don't ask her," Jos shouted out--"I don't ask that--that Irishwoman, but you Amelia; once for all, will you come?"	– Я и не приглашаю ее! – закричал Джоз. – Я прошу не эту... эту... ирландку, а тебя, Эмилия. В последний раз - поедешь ты или нет?
"Without my husband, Joseph?" Amelia said, with a look of wonder, and gave her hand to the Major's wife.	– Без моего мужа, Джозеф? – сказала Эмилия, удивленно взглянув на него и подавая руку жене майора.
Jos's patience was exhausted.	Терпение Джоза истощилось.
"Good-bye, then," he said, shaking his fist in a rage, and slamming the door by which he retreated.	– Тогда прощайте! – воскликнул он, яростно потрясая кулаком, и вышел, хлопнув дверью.
And this time he really gave his order for march: and mounted in the court-yard.	На этот раз он действительно отдал приказ к отъезду и сел на лошадь.
Mrs. O'Dowd heard the clattering hoofs of the horses as they issued from the gate; and looking on, made many scornful remarks on poor Joseph as he rode down the street with Isidor after him in the laced cap.	Миссис О'Дауд услышала стук копыт, когда всадники выезжали из ворот, и, выглянув в окно, сделала несколько презрительных замечаний по адресу бедного Джозефа, который ехал по улице, сопровождаемый Исидором в фуражке с галуном.

The horses, which had not been exercised for some days, were lively, and sprang about the street.	Лошади, застоявшиеся за несколько последних дней, горячились и не слушались повода.
Jos, a clumsy and timid horseman, did not look to advantage in the saddle.	Джоз, робкий и неуклюжий наездник, выглядел в седле отнюдь не авантажно.
"Look at him, Amelia dear, driving into the parlour window.	– Эмилия, дорогая, посмотрите, он собирается въехать в окно!
Such a bull in a china-shop I never saw."	Такого слона в посудной лавке я никогда еще не видела!
And presently the pair of riders disappeared at a canter down the street leading in the direction of the Ghent road, Mrs. O'Dowd pursuing them with a fire of sarcasm so long as they were in sight.	Вскоре оба всадника исчезли в конце улицы, в направлении Гентской дороги. Миссис О'Дауд преследовала их огнем насмешек, пока они не скрылись из виду.
All that day from morning until past sunset, the cannon never ceased to roar.	Весь этот день, с утра и до позднего вечера, не переставая грохотали пушки.
It was dark when the cannonading stopped all of a sudden.	Было уже темно, когда канонада вдруг прекратилась.
All of us have read of what occurred during that interval.	Все мы читали о том, что произошло в этот день.
The tale is in every Englishman's mouth; and you and I, who were children when the great battle was won and lost, are never tired of hearing and recounting the history of that famous action.	Рассказ этот постоянно на устах каждого англичанина, и мы с вами, бывшие детьми во времена знаменательной битвы, никогда не устаем слушать и повторять историю нашей славной победы.
Its remembrance rankles still in the bosoms of millions of the countrymen of those brave men who lost the day.	Память о ней до сих пор жжет сердца миллионам соотечественников тех храбрецов, которые в тот день потерпели поражение.
They pant for an opportunity of revenging that humiliation; and if a contest, ending in a victory on their part, should ensue, elating them in their turn, and leaving its cursed legacy of hatred and rage behind to us, there is no end to the so-called glory and shame, and to the alternations of successful and unsuccessful murder, in which two high-spirited nations might engage.	Они только и ждут, как бы отомстить за унижение своей родины. И если новая война окончится для них победой и они, в свою очередь, возликуют, а нам достанется проклятое наследие ненависти и злобы, то не будет конца тому, что зовется славой и позором, не будет конца резне -удачной то для одной, то для другой стороны -между двумя отважными нациями.
Centuries hence, we Frenchmen and Englishmen might be boasting and killing each other still, carrying out bravely the Devil's code of honour.	Пройдут столетия, а мы, французы и англичане, будем по-прежнему бахвалиться и убивать друг друга, следуя самим дьяволом написанному кодексу чести.
All our friends took their share and fought like men in the great field.	Все наши друзья геройски сражались в этой великой битве.
All day long, whilst the women were praying ten miles away, the lines of the dauntless English infantry were receiving and repelling the furious charges of the French horsemen.	Весь долгий день, пока женщины молились в десяти милях от поля боя, английская пехота стойко отражала яростные атаки французской конницы.
Guns which were heard at Brussels were ploughing up their ranks, and comrades falling, and the resolute survivors closing in.	Неприятельская артиллерия, грохот которой быт слышен в Брюсселе, косила ряды англичан, по когда одни падали, другие, уцелевшие, смыкались еще крепче.