Юмористические рассказы

Джекобс У. У.

В течение трех месяцев Генри Уокер не видел цвета его денег, и, что хуже, старик начал пользоваться его вещами. Миссис Уокер жаловалась мужу, как плохо стали нестись куры, а однажды утром, во время завтрака, сказала ему, что, помимо яиц, ночью пропали две лучшие несушки.

– Их не украли, - заявил старый мистер Уокер, ставя чашку.
– Я их взял сегодня утром и отнес Бобу Претти.

– Отдали их Бобу Претти?
– задыхаясь, сказал Генри Уокер.
– Но зачем?

– Не обращай внимания, - взглянул на него старый джентльмен.
– Что

ты на меня так смотришь?

Генри не ответил, и старый джентльмен, напустив на себя строгий вид, поднялся из-за стола и велел миссис Уокер подать ему шляпу. Генри Уокер, со слезами на глазах, умолял его не уходить, и после долгих уговоров старый мистер Уокер простил его, сделав внушение, что больше подобного повториться не должно.

После этого старик делал с вещами Генри Уокера то, что ему нравилось, и последний не говорил ему ни слова. Боб Претти постоянно приходил, всячески льстил и уговаривал вернуться, и Генри боялся, как бы тот не ушел, а потому смотрел сквозь пальцы на то, как старик отдает Бобу его вещи. Билл Чамберс, по секрету, сообщил ему, что слышал, как мистер Уокер говорил Бобу, будто собирается оставить все свои деньги Генри, и поэтому был готов смириться с чем угодно.

Старик жил у Генри Уокера, должно быть, более полутора лет, когда однажды ночью скончался во сне. Генри знал, что так должно было случиться, поскольку только что заплатил мистеру Грину за то, чтобы тот сказал, что ничего не может сделать для старого джентльмена, но все равно это событие стало для него неожиданностью. Он тяжело дышал и хлюпал носом, а миссис Уокер терла глаза фартуком, пока, наконец, шепотом не был задан вопрос, сколько денег они получат?

Менее чем через десять минут эта новость стала известна везде в Клейбери, и люди стали собираться перед домом, ожидая узнать размер наследства Уокеров. Генри Уокер задернул шторы и покачал головой, давая им знак уйти. Некоторые ненадолго ушли, но затем вернулись, когда на крыльцо поднялся Боб Претти и громко постучал в дверь.

– Что я слышал?
– сказал он, когда Генри Уокер открыл.
– Ты не собирался сказать мне, что старый джентльмен умер? Я предупреждал его, что так и случится, если он останется у вас.

– Уходи, - заявил Генри Уокер.
– Он ничего тебе не оставил.

– Я знаю, - сказал Боб Претти, покачивая головой.
– Буду рад, Генри, если ты что-нибудь получишь. Я никогда не злился на тебя за то, что ты забрал его у меня. Я видел, что ты втемяшил себе в голову. Ты вообразил, будто он - твой богатый дядя.

– О чем ты тут толкуешь?
– спросил Генри Уокер.
– Он и был моим дядей!

– Только в твоем воображении, Генри, - ответил Боб Претти.
– Но если ты спросишь меня, я отвечу: он был дедушкой моей жены.

– Дедушкой... твоей... жены?..
– задохнулся Генри Уокер.

Он стоял, глупо смотрел на Боба, минуту или две, и не мог произнести ни слова. Он увидел, что наделал, и как Боб Претти обманывал его все это время, отгоняя идею о том, что это он сам вообразил себе, будто дедушка миссис Претти - его дядя.

– Но ведь его зовут Осия Уокер, как и дядю Генри?
– спросил Билл Чамберс, стоявший в толпе.
– Скажи, что это не так!

– Это была его выдумка, - сказал Боб Претти, - а поскольку она была совершенно безвредна, мы позволили ему ее. Сколько раз я говорил Генри Уокеру, что это не его дядя, но он мне не верил. У меня полно свидетелей. Что скажешь, Генри?

Генри Уокер выпрямился во весь рост и уставился на него. Дважды он открывал рот, чтобы что-то сказать, но так и не смог; после чего в горле у него раздался какой-то хрип и он с силой захлопнул дверь перед лицом Боба Претти.

ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Мистер Натаниэль Кларк и миссис Боумен закончили третью партию в шашки. Эта партия оказалась очень трудной для мистера Кларка, поскольку ум леди был занят какими-то важными посторонними делами, и ему оказалось нелегко проиграть. На самом деле, ему это удалось, делая глупые ходы, в чем он и преуспел.

– Вот ваш пенни, за то, что хорошо думали, - сказал он.

Миссис Боумен слабо улыбнулась.

– На самом деле, мои мысли были далеко, - призналась она.

Лицо мистера Кларка приняло торжественное выражение; намеки подобного рода относились, как правило, к покойному мистеру Боумену и звучали довольно часто. Он считал, что ему повезло, когда эти намеки не перерастали в длительные воспоминания, поскольку сохранять в этом случае подобающее выражение лица было для него затруднительно.

– Полагаю, - медленно произнесла вдова, - полагаю, что должна вам сказать: я получила письмо.

Лицо мистера Кларка расслабилось.

– Оно вернуло меня в старые времена, - мечтательно произнесла миссис Боумен.
– Я никогда ничего не скрывала от вас, Натаниэль. Я ведь рассказывала вам о первом мужчине, в которого была влюблена, - Чарли Такере?

Мистер Кларк прокашлялся.

– Рассказывали, - хрипло сказал он.
– И не один раз.

– Это письмо было от него, - с улыбкой произнесла миссис Боумен.
– Как странно, ведь прошло столько лет! Бедняжка, он узнал о смерти моего мужа, и написал...

Она замолчала и принялась нервно барабанить пальцами по столу.

– Он ничего не знает обо мне, я полагаю, - сказал мистер Кларк, видя, что она не продолжает.

– Откуда?
– пожала плечами вдова.

– Если он слышал про одного, возможно, слышал и про другого, - возразил мистер Кларк.
– Лучше напишите и скажите ему. Напишите, что через шесть недель вы станете миссис Кларк. Тогда, может быть, он больше не станет вам писать.

Миссис Боумен вздохнула.

– Я думала, по прошествии стольких лет, что он уже умер, - медленно произнесла она, - или женился. Но в своем письме он пишет, что все эти годы хранил верность мне.