Внезапный шквал: громадные крылаПугают деву, грудь исходит в плаче,На гибком теле ноша тяжела,И гладят лоно лапы лягушачьи.Как могут пальцы слабые изгнатьИз чресел оперенную зарницу?Как может тело всуе проклинатьНесущуюся ввысь, как облак, птицу?Во чреве зыблемом порожденыТроянский конь, всеобщее вдовствоИ мертвый Агамемнон. В ослепленьеОт кровожадных ласк и вышиныПостичь она могла ли божество,Пока к земле не началось паденье?
129
Леда — жена спартанского царя Тиндарея, к которой Зевс явился в образе лебедя. Леда родила от Зевса Елену Прекрасную — виновницу Троянской войны. Агамемнон был убит Клитемнестрой, дочерью Леды. ( греч. миф.).
Тут старых нет. Здесь молодость живетВ объятиях друг друга. Птичья трель —Песнь поколений, их в века исход,В протоках лосось и в морях макрель —Всё
славит лето: рыба, птица, скот,Зачатье, зарожденье, колыбель.Всяк в любострастном гимне пренебрегВсем, что бессмертный интеллект сберег.Как ветошь, пережившая свой срок,Стареющий ничтожен. Спой же он,Душой рукоплеща, — свой каждый клокУступит песне смертный балахон.Но нет уроков пенья — есть урокНаследия блистательных времен.А посему моря я переплылИ в Византию вещую ступил.Покинь, мудрец, божественный огонь,Как на златой мозаике [131] стены,Покинь святой огонь и струны тронь,С душой моею сладив дрожь струны,В стареющем животном урезоньБоль сердца, в коем страсти вмещены.Оно себя не знает. ПосемуМне вечность подари — но не ему.Природой созданный — я не искалСебя в ее подобьях воплотить, —Пусть эллин бы искусный отковал [132] ,Измыслив золото с эмалью слить,Дабы сонливый государь не спал,И с ветки золотой напевы длитьДля византийских барынь и господО том, что было, есть и что грядет.
130
Плавание в Византию. — В западном литературоведении высказываются предположения, что У.-Б. Йейтс написал «Плавание в Византию» как ответ на «Оду к соловью» Китса. В начале стихотворения дается, очевидно, описание Ирландии. Византия для Йейтса — символ земли обетованной.
131
… как на златой мозаике… — Имеется в виду мозаичный фриз на стенах собора Святого Аполлинария в Равенне.
132
… пусть эллин бы искусный отковал… — Возможно, отголосок прочитанных Йейтсом в детстве сказок Г.-Х. Андерсена («Соловей императора»); возможно также, что это — описание императорского дворца в Византии, где в саду было дерево из золота и серебра, в ветвях которого пели искусственные птицы.
ПУСТЫННИК РИБХ О НЕДОСТАТОЧНОСТИ ХРИСТИАНСКОЙ ЛЮБВИ
Перевод А. Сергеева
Зачем любовь, господню благодать,Кощунственно на части разнимать?Я ненавистью занят не на шутку [133] :Понятен мне порыв стихии злой —Он выметает из души метлойВсе то, что чуждо чувству и рассудку.О ненависть, души ревнивой свет,Ты — людям и событьям мой ответ.Оставив слабым ложь и опасенья,Я прозреваю, чем душа жила,И что она в грядущем бы нашла,Не зная тленья и восстав от тленья.Освободясь, я втаптываю в прахВсе, что о Боге люди мнят в веках;В душе их мысли вызывают злобу.Душа — невеста, ей ли не позорМишурных мыслей нищенский убор!Кто ненавидит Бога — ближе к Богу.С ударом полночи [134] душа стряхнетПокров телесно-умственных забот.Что взять ей, кроме божьего даянья?Что, кроме дел господних, увидать?Что знать, пока он не велел ей знать?Чем жить, пока в ней нет его дыханья?
133
Я ненавистью занят не на шутку… — Йейтс считал, что душа должна любым образом соотноситься с богом, даже если это соотношение основано на ненависти.
Их Пифагор считал. В чем их секрет?Конечно, числа в мраморе живее,Но одухотворенности в них нет;И лишь для тех, кто, от любви немея,Распознавал их потаенный свет,Теплели статуи и, смутно мрея,Влекли припасть украдкою к ланитам,Единой мерой и числом отлитым.Да, все-таки влюбленные мудрей:Ведь Пифагора точные расчетыВаяли плоть и плоть, забыв за ней,Что есть не только Саламина флотыНа пьедестале из живых людей,Но и Востока смутные дремоты.Лишь Фидий [136] , женам сотворив зерцала,Их примирил со скорбью пьедестала.Европа спит, а в тропиках, вдали,Негамлетоподобного титанаВека средневековья возвели,И видели глазницы истукана,Что все, явившееся из земли, —Зеркальный мир зеркального обмана.Скликая к Будде, гонг ударит звонко,И к пустоте приникнет старушонка.Когда был Пирсом призван Кухулин [137] ,Чем был Почтамт [138] наполнен — размышленьем,Числом, расчетом, сопряженьем длин?Нас тоже мир не обошел гниеньем,Но мы, придя из вековых глубинИ захлебнувшись новым просвещеньем,Спешим назад, к чертам почти забытым,Единой мерой и числом отлитым.
135
Статуи. — Йейтс писал: «Доктрина чисел Пифагора проложила дорогу искусству греческих скульпторов, которые ваяли свои статуи при помощи точного расчета. Не столько греческие солдаты и матросы при Саламине, сколько греческий интеллект завоевал Азию».
136
Фидий (V в. до н. э.) — греческий скульптор.
137
Кухулин — центральная фигура древнейшего цикла ирландского эпоса.
138
Почтамт — центр Пасхального восстания 1916 года в Дублине.
ПРИВИДЕНИЯ
Перевод А. Сергеева
В иронии хоть чему оправдание,И я рассказывал о привидении,К правдоподобию не стремилсяИ не тревожил здравого смысла:Мой собеседник не может вынестиНародной мудрости или хитрости.— Пятнадцать призраков я видал,И худший — пальто на вешалке.Теперь полмира отдать захочется,За половинное одиночествоЗа полночь с долгожданным другом,Который не станет казнить упрекомИ силы найдет не выказать чувств,Когда я, по мненью его, заврусь.— Пятнадцать призраков я видал,И худший —
пальто на вешалке.Чем человек становится старше,Тем в его сердце больше и большеПолноты бытия и радости —А силы приходятся кстати в старости,Ибо кругом сгущаются тени,И в них мерещатся привидения.— Пятнадцать призраков я видал,И худший — пальто на вешалке.
ДЖЕЙМС ДЖОЙС
Джеймс Джойс(1882–1941). — Родился в Дублине, учился в Дублинском университете, преподавал языки в Триесте и Цюрихе. Долго жил в Париже; в 1940 г., после оккупации Франции гитлеровцами, уехал в Швейцарию. Первой книгой Д. Джойса был стихотворный сборник «Камерная музыка» (1907). Изысканные и мелодичные, напоминающие лирику елизаветинцев, стихи этой книги были положены на музыку. Вторая поэтическая книга Д. Джойса — «Яблоки — по пенни штука» (1927) — отличается большей конкретностью образов, более свободным ритмом и более резким тоном стиха. Здесь Джойс близок имажистам и отчасти утонченному символизму Йейтса. Первые переводы стихов Д. Джойса на русский язык (Ю. Анисимова) относятся к середине 30-х годов.
Всемирную известность Д. Джойс получил как прозаик, автор «Дублинцев» (1914), «Портрета художника в юности» (1916), «Улисса» (1914–1921), «Поминок по Финнегану» (1922–1939); наряду с Марселем Прустом и Францем Кафкой, Д. Джойс считается «отцом» модернистского романа. Ненависть к буржуазному обществу, отчуждение от общества вообще, неверие в поступательное движение истории, новаторство в области художественной формы— таковы основные черты джойсовской прозы.
Он идет следом за зимним солнцем,Погоняя скотину по холодной бурой дороге,Покрикивая на понятном им языке,Он гонит стадо над Каброй.Его голос говорит про домашнее тепло,Они мычат и выбивают копытами дикую музыку,Он погоняет их цветущею ветвью,Пар оперяет их лбы.Пастух — средоточие стада,Растянись во всю длину у огня.Я истекаю кровью у черного ручьяЗа мою сломанную ветвь.
(Злословие Хости по поводу грехопадения Хамфри Ирвикера)
Перевод А. Сергеева
Ты слыхал про Шалтай-Болтая,Как сидел он ногами болтая,Сидел на стене и попал к сатане —Коленом под зад, отправляйся в ад,(припев) Получай, негодяй,Нагоняй!Он когда-то у нас-коро-королевствовал,А теперь — пинай его, как трухлявую репу, без жалости!Пусть его по приказу Их Милости Заса-садят в тюрьму Маунтджой!(припев) В тюрьму МаунтджойВожжой!Он был па-па-па-паша всех пакостных умысловС контроверзными контрацептивами (в пользу бедных),Он сулил рыбий мех и летошний снег,Он болтал о любви в шалаше и реформе!(припев) Церковной реформеВ оранжевой форме!Аррах, отчего же он сверзился?Я клянусь тебе, возчик-молочник мой,Ты — как бешеный бык из Кессидис,Вся бодливость сидит в рогах!(припев) Бодливость в рогах,В его врагах!(Дважды) Да здравствуй, Хости, не хвастай, Хости, рубаху пора сменить,Подхлестывай песню, Всем-Песням-Песню!Балбаччо, балбуччо!Мы жевали шинкованный шницель, жасминную жвачку, желтуху,железо и желтый шкаф —Так кормил мягкостелющий бизнесмен.И не диво, что Всехобману! — наши парни прозвали его,Когда он сыпал бисер в конторе —(припев) В которойИграют воры.Мы покончим с непременными апартаментами,Мы сожжем на костре его дрянь, дребедень и дрязги,И Кленси-шериф прикрывает контору халтуры,Прокурор барабанит в дверь.(припев) Барабанит в дверь —Пограбь нас теперь!Злое счастье прибило к нашему островуПососудину вороватого викинга.Будь проклят тот час, в который у насПоявился его черно-бурый бот,(припев) Черно-бурый ботУ самых ворот.— Откуда? — спросил Пулбег. — На полпенни хлебелого,Donnez-moi [141] добычу, деньгу, гибель-голоду,Фингал Мак-Оскар Онизип Баржарс Бонифас —Вот мой старый норвежливый прозвище,И я сам при норважный треска!(припев) Норвежский верблюдИз тресковых блюд!Дальше, Хости, дальше же, черт тебя! Поносную Песню-Всем —Песням пой!И, как говорят, оросив кустарники,Или — как пишет «Роддом Трибьюн» — побывав в обезьяннике,Наш хваленый хапуга ХамфариУ горничной взял ее.(припев) Он взял еёДевственное!И не стыдно, безмозглый философер,Бросаться на даму, как дикий зверь?Даже в нашем зверинце допотопноемДругого такого найти нелегко:(припев) Ирвикер и КоСтар, как Ноев ко…Он подпрыгивал у памятника Веллингтотону,Наш скакуннейший гиппопотамумунс,А потом сел в организменный омнибунсИ расстрелян был по суду:(припев) Дыра на заду,Шесть лет в аду!Ах, как жаль его бебе-дных сиротушекИ фра-фрау его достозаконную,Все вокруг нее полнится слухами —Слуховертки свисают с дерев,(припев) Хуховертки с деревВопят, озверев:Аноним! Моисей! Псевдодант! Шайкеспауэр!Мы устроим концерт контрабандных ирландцев и массовый митинг,Отпоем пан-ехидно борца скандикнашего,Похороним его скандебоберомВместе с глухонемыми датчанами,(припев) С чертями, с датчанкамиИ их останками.И вся королевская конницаШарлатая-Болтая сторонится —Пока не ослепли ни в Эйре, ни в пекле,Чтоб Каина воскрешать!ЧТОБ КАИНА ВОСКРЕШАТЬ!
140
Баллада о Хухо О’Вьортткке. — Стихотворение взято из романа Д. Джойса «Поминки по Финнегану». Хамфри Ирвикер — один из персонажей романа, которого Джойс еще называет Шалтай-Болтаем (персонаж сказки Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»). Ирвикер по звучанию на английском языке напоминает слово «уховертка». Вся эта поэтическая вставка построена на игре слов. Заглавие романа, взятое из ирландской комической песни, определяет тему: смерть и воскресение, падение и возрождение человека. Персонажи романа живут в мире грез, где люди, события, времена могут растворяться друг в друге. «Поминки по Финнегану» — последний роман, написанный Джеймсом Джойсом, и самый трудный для чтения и расшифровки.
141
Дайте мне ( франц.)
ОСТИН КЛАРК
Перевод Л. Володарской
Остин Кларк(1896–1974). — Родился в Дублине. Первая его книга стихов, «Месть Фионна», вышла в свет в 1917 г. и была воспринята с большим энтузиазмом. Тематика его творчества охватывает все сферы ирландской жизни. Ярко выраженная социальная, сатирическая направленность произведений О. Кларка ставит его в первый ряд ирландских поэтов XX в. По своей форме многие его стихи восходят к национальной народной поэзии.