Западноевропейская поэзия XХ века. Антология

Коллектив авторов

Встану я, и пойду [105] , и направлюсь на Иннисфри, И дом построю из веток, и стены обмажу глиной; Бобы посажу на лужайке, грядку, две или три, И в улье рой поселю пчелиный. И там я найду покой, ибо медленно, как туман, Сходит покой к сверчкам утренней росной пылью; Там полночь ярко искриста, полдень жарко багрян, А вечер — сплошные вьюрковые крылья. Встану я и пойду, ибо в час дневной и ночной [106] Слышу, как шепчется берег с тихой озерной волною; И хотя я стою на сером булыжнике мостовой, Этот шепот со мною.

105

Встану я, и пойду… — парафраз строки: «Встану, пойду к отцу моему…» (Евангелие от Луки, XV, 18).

106

… ибо в час дневной и ночной… — Парафраз строки: «…всегда, ночью и днем, в горах и гробах, кричал он и бился о камни…» (Евангелие от Марка, V, 5).

ГОРЕ ЛЮБВИ [107]

Перевод Г. Симановича

В полнеба звезд и полная луна, И по карнизам гомон воробьиный, И громкой песней листьев сметена Печаль земли — ее мотив старинный. Но вот пришла ты с мукой на устах, С тобой все слезы от времен Голгофы, Всех кораблей пробоины в бортах И всех тысячелетий катастрофы. И звезды меркнут, корчится луна, Дрожит

карниз от свары воробьиной, И песня листьев прочь отметена Земных скорбей мелодией старинной.

107

Горе любви. — Опубликовано как вставное стихотворение к пьесе «Графиня Кэтлин» (1892). Героиня этой стихотворной драмы Йейтса продает душу дьяволу, спасая народ от голода.

РОЗА МИРА [108]

Перевод Э. Шустера

Кто красоту назвал недолгим сном? Для алых губ в их траурном расцвете Все новое прошло на этом свете: Минула Троя жертвенным огнем, Погибли Усны дети [109] . Вторгается наш деловитый мир, — Не замечая душ, уступчивых, как тени, Податливых, как воды в зимней лени Под крышей звезд, оснеживших эфир, — В края уединений. Архангелы, склонитесь перед ней: Еще до вас, до нас в земной юдоли, Еще Один на царственном престоле, Он для нее по доброте своей Из мира сделал поле.

108

Роза мира. — Стихотворение посвящено Мод Ганн, актрисе. В более поздних стихах Йейтса Мод Ганн часто сравнивается с троянской Еленой и с Деирдре, героиней ирландского фольклора. В стихотворении «Пасха 1916 года» строки: «Забыть ли его вину перед тою, кто сердцу мил?» — также относятся к ней.

109

… погибли Усны дети… — Дети Усны погибли из-за Деирдре, дочери сказочника, жившего при дворе короля Конхобара. Он предсказал, что его дочь станет причиной великих бед в Ольстере.

ВОЛХВЫ [110]

Перевод Э. Шустера

Как прежде, могу их видеть — одетых В жесткое, яркое — бледных, усталых людей; В бездонности неба они есть и нет их, Древних, как скалы в оспинах от дождей; Шлемы их серебрятся, паря бок о бок; Недовольны глаза их, видящие, как наяву, Смятенье Голгофы, и взгляд их не робок Тайны, вершащейся неподвластно в хлеву.

110

Волхвы. — Волхвы недовольны рождением Христа, ибо они символизируют веру поэта в то, что христианское откровение не было последним, что ход истории осуществляется в борьбе противоположностей.

ФЕРГУС И ДРУИД

Перевод А. Сергеева

Фергус:

Весь день я за тобою шел по скалам, А ты, как облако, менял свой облик, Был древним вороном, на чьих крылах Едва трепещут перья, был куницей, На камень с камня скачущей проворно, И вот ты принял облик человека И стал передо мной, седой и дряхлый, Полурастаявший в вечернем мраке.

Друид:

Чего тебе, король из Алой Ветви?

Фергус:

Скажу тебе, мудрейший из живущих: Я сел судить, а юный Конхобар [111] Судил со мной, и был премудр словами, И разрешал легко все, что казалось Неразрешимым, и свою корону Ему я отдал, чтоб тоску избыть.

Друид:

Чего тебе, король из Алой Ветви?

Фергус:

Досель король! И в этом скорбь моя. Я праздную с народом на холме, Брожу в лесу или гоню коней По белой кромке ропщущего моря И всюду знаю, что на мне корона.

Друид:

Чего тебе?

Фергус:

Расстаться с королевством, Постичь твою мечтательную мудрость.

Друид:

Взгляни на седину мою и дряхлость, На руки, коим не поднять меча, На тело, что трепещет, как тростинка. Меня не знала женщина, мужчина Ко мне не обращался за подмогой.

Фергус:

Король всего лишь труженик безумный, Он тратит кровь, чтоб стать чужой мечтой. Раз ты решил, возьми суму с мечтами; Развяжешь — и они тебя обступят.

Фергус:

Я вижу, бытие мое струится Рекой от перемены к перемене; Я многим был — зеленой каплей моря, Лучом на стали, елью на холме, Рабом, вращающим тяжелый ворот, И королем на золотом престоле — Все это было дивным и великим; Теперь же, все познав, я стал ничем. Друид, друид! Какие сети скорби Таятся в пыльной маленькой суме!

111

Конхобар — король Ольстера, центральная фигура саги «Судьба детей Усны».

ТОТ, КТО МЕЧТАЛ О ВОЛШЕБНОЙ СТРАНЕ

Перевод А. Сергеева

Он медлил на базаре в Дромахере [112] , Считал себя в чужой толпе родным, Мечтал любить, пока земля за ним Не запахнула каменные двери; Но кто-то груду рыб невдалеке, Как серебро, рассыпал на прилавке, И те, задрав холодные головки, Запели о нездешнем островке [113] , Где люди над расшитою волною Под тканой сенью неподвижных крон Любовью укрощают бег времен. И он лишился счастья и покоя. Он долго брел песками в Лиссаделле И в грезах видел, как он заживет, Добыв себе богатство и почет, Пока в могиле кости не истлели; Но из случайной лужицы червяк Пропел ему болотной серой глоткой, Что где-то вдалеке на воле сладкой От звонкого веселья пляшет всяк Под золотом и серебром небесным [114] ; Когда же вдруг настанет тишина, В плодах лучатся солнце и луна. Он понял, что мечтал о бесполезном. Он думал у колодца в Сканавине, Что ярость сердца на глумливый свет Войдет в молву окрест на много лет, Когда потонет плоть в земной пучине; Но тут сорняк пропел ему о том, Что станет с избранным его народом Над ветхою волной, под небосводом, Где золото разъято серебром, И тьма окутывает мир победно; Пропел ему о том, какая ночь Влюбленным может навсегда помочь. И гнев его рассеялся бесследно. Он спал под дымной кручей в Лугнаголле [115] ; Казалось бы, теперь, в юдоли сна, Когда земля взяла свое сполна, Он мог забыть о бесприютной доле. Но разве черви перестанут выть, Вокруг костей его сплетая кольца, Что бог на небо возлагает пальцы, Чтоб ласковым дыханием обвить Танцоров над бездумною волною? К чему мечты, пока господен пыл Счастливую любовь не опалил? Он и в могиле не обрел покоя.

112

Дромахер, Лиссадеделл, Сканавин — названия местностей в Ирландии.

113

… о нездешнем островке… — скорее всего, первое из четырех райских мест, куда Ниамх привела Ойзина в поэме У.-Б. Йейтса «Странствия Ойзина».

114

… под золотом и серебром небесным… — алхимический символ совершенства.

115

Лугнаголл — означает Место Смерти Чужеземцев. Легенда рассказывает о нападении пяти воинов-пуритан на монастырь и их гибели.

ПЕСНЬ РЫЖЕГО ХАНРАХАНА ОБ ИРЛАНДИИ

Перевод А. Сергеева

Черный ветер на Куммен врывается

с левой руки [116] , Боярышнику на взгорье обламывая суки; На черном ветру решимость готова оставить нас, Но мы в сердцах затаили пламя твоих глаз, Кэтлин, дочь Холиэна [117] . Вечер проносит тучи над кручею Нокнарей [118] , Швыряет грома, тревожа покой могильных камней; Ярость, как бурная туча, переполняет грудь, Но мы к стопам твоим тихим жаждем нежно прильнуть, Кэтлин, дочь Холиэна. Клотнабарские воды выходят из берегов [119] , Слыша в звенящем небе влажного ветра зов; Словно полые воды, отяжелела кровь, Но чище свечи пред распятьем наша к тебе любовь, Кэтлин, дочь Холиэна.

116

… с левой руки… — то есть неудачливо.

117

Кэтлин, дочь Холиэна — символ Ирландии. Стихотворение посвящено было Мод Ганн, которая играла роль Кэтлин, старой женщины, символизировавшей свободную Ирландию в пьесе У.-Б. Йейтса «Кэтлин в Холибане» (1902).

118

Нокнарей — Королевская гора в Слайго.

119

… Клотнабарские воды выходят из берегов… — Клотнабар — озеро в Ирландии. Легенда рассказывает, что уставшая от жизни Клотнабар обошла весь мир в поисках глубокого озера, чтобы утопиться, пока не нашла такое на вершине Птичьей горы в Слайго.

РЫБОЛОВ [120]

Перевод А. Сергеева

Передо мной, как прежде, Веснушчатый человек В простой коннемарской одежде; Я вижу, как он чуть свет Идет закидывать мух В ручей на склоне холма, — И чту его бодрый дух И мудрую трезвость ума. Зову его образ, чтобы В спокойных чертах прочесть То, что настать могло бы, И то, что сегодня здесь, — Когда процветает враг И умер любимый друг [121] , Окружен почетом пошляк, И правит страною трус, И ни одного негодяя К ответу не призовут, И, пьяный сброд забавляя, Кудахчет мудрец, как шут, Когда возводит лакей Постыдную клевету На самых лучших людей, На Разум и Красоту. Может быть, целый год, Несмотря на безумный век, Передо мной предстает Веснушчатый человек, И его коннемарское платье, И пена среди камней, И быс рый изгиб запястья При падении мухи в ручей. Пришел ко мне, как ответ, И весь день со мной неспроста Человек, которого нет, Человек, который мечта; И я написать ему должен, Покуда хватает сил, Стихи, где живут, быть может, Зари прохлада и пыл.

120

Рыболов. — Начальные строки стихотворения представляют собой описание идеального человека; такие люди, по мнению Йейтса, должны были бы жить в Ирландии; далее изображаются люди, которых Йейтс в действительности видит в Ирландии.

121

… и умер любимый друг… — Возможно, имеется в виду Э.-Д.-М. Синг (1871–1909), драматург.

ЛЕТЧИК-ИРЛАНДЕЦ ПРЕДВИДИТ СВОЮ ГИБЕЛЬ [122]

Перевод А. Сергеева

Я знаю, что с судьбою вдруг Я встречусь где-то в облаках, Защитник тех, кому не друг, Противник тех, кому не враг. Ничья победа на войне Не разорит и не спасет В нагой Килтартанскои стране Босой килтартанский народ. Не долг, не родины призыв, Не исступленной черни рев — Минутной вольности порыв Бросает в бой меж облаков. Я взвесил все и рассудил, Что мне отныне не суметь Бесцельно жить, как прежде жил, Какая жизнь — такая смерть.

122

Летчик-ирландец предвидит свою гибель. — Стихотворение посвящено Роберту Грегори.

ПАСХА 1916 ГОДА [123]

Перевод А. Сергеева

Я видел на склоне дня Напряженный и яркий взор У шагающих на меня Из банков, школ и контор. Я кивал им и проходил, Роняя пустые слова, Или медлил и говорил Те же пустые слова И лениво думал о том, Как вздорный мой анекдот В клубе перед огнем Приятеля развлечет, Ибо мнил, что выхода нет, И приходится корчить шута. Но уже рождалась на свет Угрожающая красота. Эта женщина [124] днем была Служанкой благой тщеты, А ночью, забыв дела, Спорила до хрипоты — А как ее песни лились, Когда, блистая красой, По полю на травле лис Скакала она с борзой! А этот был педагог [125] , Отдававший стихам досуг. И, наверно, славно бы мог Его помощник и друг [126] На нашем крылатом коне Мир облетать верхом. Четвертый казался мне [127] Бездельником и крикуном. Забыть ли его вину Перед тою, кто сердцу мил? Но все ж я его помяну: Он тоже по мере сил Отверг повседневный бред И снял шутовские цвета, Когда рождалась на свет Угрожающая красота. Удел одержимых одной Целью сердец жесток: Став камнем, в стужу и зной Преграждать бытия поток. Конь, человек на коне, Рассеянный птичий клик В пушистой голубизне Меняются с мига на миг. Облака тень на реке Меняется с мига на миг; Копыта вязнут в песке, Конь к водопою приник; Утки ныряют, ждут, Чтоб селезень прилетел; Живые живым живут — Камень всему предел. Отвергших себя сердец Участь, увы, каменеть. Будет ли жертвам конец? Нам остается впредь Шептать, шептать имена, Как шепчет над сыном мать: Он пропадал допоздна И усталый улегся спать. Что это, как не ночь? Нет, это не ночь, а смерть, И нельзя ничему помочь. Англия может теперь Посул положить под сукно. Они умели мечтать — А вдруг им было дано И смерти не замечать? И я наношу на лист: Мак Донах и Мак Брайд, Коннолли [128] , и Пирс Преобразили край, Чтущий зеленый цвет, И память о них чиста: Уже родилась на свет Угрожающая красота.

123

Пасха 1916 года. — Это стихотворение в 1916 году было опубликовано в количестве 25 экземпляров для распространения среди друзей поэта. Оно посвящено памяти вождей так называемого Пасхального восстания в Дублине (24–30 апреля 1916 года), подавленного английскими войсками. Шестнадцать руководителей восстания по приговору английского суда были казнены.

124

Эта женщина… — Констанс Маркевич (1868–1927), актриса и художница, участница восстания. Была приговорена к тюремному заключению, в 1917 г. освобождена по амнистии, в 1918 году избрана в ирландский парламент.

125

А этот был педагог… — Имеется в виду Патрик Пирс (1879–1916). Писал стихи на гэльском и английском языках.

126

Его помощник и друг… — Томас Мак-Донах (1878–1916), поэт и критик, автор книги «Литература Ирландии».

127

Четвертый казался мне… — Майор Джон Мак-Брайд (1878–1916).

128

Коннолли — Джеймс Коннолли (1870–1916), профсоюзный лидер, организатор Ирландской гражданской армии, комендант Почтамта.