Запах разума
Шрифт:
Ко мне обернулись.
– Вы не согласны?
– спросил я.
– Они - не только редкие экземпляры и сложные случаи.
Мама восхитилась, но только фоном *очевидно, чтобы я не возомнил о себе слишком много*, а бабушки так улыбнулись, будто только этих слов и ждали.
– Неглупо *все голодны, но не все хватают бесхвосток прямо из плодобокса* - сказала бабушка Нгидаро.
– Пойдёмте вниз - и пусть костёр разожгут те, *кому это нравится* кто помоложе.
Я потянул Дзениза за локоть:
– Пойдём разжигать огонь?
– Напрасно общаешься словами, *младенчик*, - сказал Лангри.
– Они не говорят на Старшей речи, но понимают её *если говорить медленно*. Смотри.
И, поднеся ладонь почти к самому носу Дзениза, сказал:
– *Разжечь огонь*, - и собрал эти слова в кулак.
– *Поджарить бесхвосток*
Дзениз посмотрел на него, на меня, улыбнулся, а потом, по-моему, перевёл своим родичам - и они, кажется, поняли.
И мы побежали вниз все вместе - пришельцы с нами.
– Чудесно, Лангри!
– сказал я.
– Как ты догадался?
– А как малышей учат говорить? *Мне надо быть морально готовым к детям* - рассмеялся он.
– *Дивный будущий папаша!* - хихикнула Ктандизо и улетела на кухню.
***
Утро было прохладным, шёл дождь - но уже к полудню распогодилось, а вечер оказался очень тёплым и очень тихим. Над влажными листьями живой изгороди стайками вились мокрушки; мы разожгли костёр в каменной чаше, и ароматный дым сухих ветвей долгостойника разогнал диких насекомых - а Народ попрятался в одежду и в волосы. Только мой паук блаженствовал, уписывая внутренности бесхвостки у меня на плече, а сколопендра Дзидзиро быстренько умяла своё угощение и спряталась между побегами тётиной одежды.
Девушки под руководством тётушки притащили тарелки, решётки с длинными ручками, чтобы жарить бесхвосток прямо на углях, блюдо с лепёшками *для пришельцев, на всякий случай* и два соусника - с *медовым* соусом для лепёшек и с *кисло-сладким*пряным* соусом для бесхвосток. И это всё расставили на плоских камнях, которые издавна так и использовались, если микологам приходило в голову устроить ужин на вольном воздухе. Мы расселись на траве вокруг костра, а пришельцам, по-моему, было сыро - а может, просто травинки неприятно царапали их голую кожу. Дзениз и Гзицино сходили в дом и принесли одеяло. Пришельцы расстелили его и сели. Это выглядело немного смешно - будто они отгородились от земли, травы и леса этим одеялом.
А я заметил, что им вообще сильно хотелось отгородиться. Они отмахивались от мокрушек; Зергей даже сорвал длинную ветку и махал ею, как мускусный олень - хвостом, а Арди прихлопывал тех, которые садились на его тело. Вигдор смахивал с одеяла сверчков и маленьких лесных многоножек, которые туда заползали. В общем, им всем не нравились насекомые; я переглянулся с Нгиланом - мы создали отгоняющий мокрушек секрет и оставили его след на коже наших гостей.
Как только пришельцы поняли, что мы сделали - они на удивление сильно обрадовались. Как подарку. Тогда я и подумал, что они запросто могли убить разведчиков из Роя Нгилана только потому, что им не нравились насекомые, а разведчики кружили вокруг.
Всё-таки редкая еда пахнет так прекрасно, как жаренные на углях бесхвостки, которых не в лесу собирали, а выкармливали дома, листьями белого лопуха. Это даже пришельцы оценили. Дзениз ел бесхвосток вместе с нами - и даже научился их жарить. Арди немного поколебался, но попробовал - а кто их попробует, тот уже не откажется. Вигдор думал дольше, хмуро наблюдал - но его убедили родичи. Перед тем, как съесть первую бесхвостку, он вылил на неё треть соусника - но, по-моему, был приятно удивлён. Только Зергей посматривал на наш пир с отвращением - но Зергей, видимо, происходит из клана, в котором традиционно едят что-то очень специфическое, испытывая неприязнь к незнакомой еде.
К тому же Зергей, по-моему, невзлюбил нашу руконожку. Лге, само собой, пришла к костру, чтобы угостить своих детей человеческой вкуснятиной. Она всегда была до смешного вежливая: её малышня уселась в рядок поодаль, а она сама самым скромным образом дожидалась, пока девушки достанут из огня и остудят парочку бесхвосток. Как такое тактичное и сообразительное существо может раздражать? В клане Зергея принципиально не держат позвоночных животных? Но ведь выходит, что и с Народом его клан не общается?
Мы обсуждали создавшееся положение дел друг с другом, а пришельцы, очевидно, обсуждали его же между собой. Между нами был невозможный языковой барьер - но, хуже того, ещё какой-то барьер, который подчеркнуло одеяло. Пока не получалось сломать эту стену - мы с пришельцами, не сговариваясь, занимались наблюдениями друг за другом и обсуждали эти наблюдения. И только.
Мы сидели рядом: пришельцы и моя родня. Тихо говорили и смотрели друг на друга.
– Меня позвали совершенно напрасно, хоть история и крайне интересна, - говорила бабушка Нгидаро.
– Разумеется, ни одна родословная линия этих *созданий* юношей не пересекается с линиями нашего клана - но это ровно ничего не меняет. Мы можем называть их хоть гостями, хоть приёмными детьми - они в любом случае пришельцы, существа чуждого нам вида. Я бы даже предположила, что они происходят от плацентарных животных.
– Мне это приходило в голову, - согласился Нгилан.
– Но я решил, что это невозможно. Как же их женщины рожают? Если у них такой же таз, как у наших - как?
– Запиши в загадки, Нгилан, - усмехнулся Золминг.
– Пока чужаки не освоят хоть какую-нибудь речь, мы не сможем ничего узнать о строении *их женщин* их мира.
– Кое-что *о строении их мира* я бы предположил, - сказал Лангри.
– *Было бы забавно потом проверить, угадал ли* Они едят мясо позвоночных животных *и это их основная пища*.
Эта реплика поразила меня и, кажется, всех прочих тоже.
– Как ты пришёл к этому выводу, милый?
– спросила мама.
– Ты хочешь сказать... э... *убивают* охотятся?
– спросила Ктандизо.
– Все кого-то убивают, - хмыкнул Лангри.
– Ты вот лопаешь бесхвосток *а бесхвостки страдают*.
– Это подначка, - заметила Гзицино.
– *О, да!* Бесхвостки - не то, что теплокровные существа, *которые всё понимают*, - возразила Ктандизо.
– Спроси Младенчика: смог бы он съесть своего паука?