Жизнь длиною в лето. Книга первая
Шрифт:
– А на машине туда можно проехать?
– Нет. Особенно на твоей, ползущей брюхом по земле.
Снова просигналил Кузнецов и бабка, чертыхнувшись, поплыла к выходу из кладбища.
– А почему вы не согласились сюда поехать на моей машине?
– поинтересовалась Кармель.
– А не доверяю я тебе. Может, ты права купила, а Сашка ловко водит, с ним я не опасаюсь.
***
На следующее утро Кармель умывалась во дворе, когда услышала чей-то хриплый голос у калитки. Она быстро промокнула лицо полотенцем и отправилась на зов. Возле забора, держась за штакетины, стоял, пошатываясь, Сергей Панов.
– Ириска, - он с трудом вытолкал её прозвище из посиневших губ.
– Скажи ей, чтобы она уходила. Сил больше нет на неё смотреть.
– Он выудил из кармана чекушку, присосался к горлышку бутылки, как младенец к соске. Его глаза глянули на Кармель более осознанно.
– Посмотри. Она стоит рядом с тобой.
Кармель вздрогнула и огляделась вокруг - никого.
– Да вот же, - дрожащий палец Чучи ткнул в воздух рядом с ней.
Кармель насторожилась и посоветовала гостю отправиться домой.
Сергей мгновенно разозлился:
– Сговорились! Ты специально делаешь вид, что не видишь её!
– Да кого её?
– изумилась Кармель.
– Невесту мою, Оксану. Она пришла утром и стала ругать меня, а сейчас стоит вся в крови и плачет, - Чуча всхлипнул.
– Пусть уходит. Не могу её видеть. Сердце болит. Всю душу мне вынула.
Кармель потихоньку стала отступать к дому. Она уже догадалась: Сергей допился до белой горячки. Нужно вызвать "Скорую" или хотя бы позвонить Кузнецову.
– Ты куда? Она говорит: ты виновата в её смерти, - вдруг заорал Сергей, распахивая калитку, и дёргаными движениями бросаясь за Кармель.
Та взвизгнула от страха и помчалась к дому. Непонятно, откуда у тщедушного алкоголика взялись силы, но он догнал её у двери и повалил на землю. Цепкие руки Сергея сжались на горле. Кармель сумела ткнуть ему пальцем в глаз, он взвыл и разжал руки. Она оттолкнула его от себя ногами, заскочила на кухню и захлопнула за собой дверь на засов. Телефон лежал на столе, трясущимися руками набрала номер Кузнецова. Под ударами Чучи затряслась входная дверь.
– Саша, помоги! Сергей ломает дверь, он чуть не задушил меня. У него белая горячка!
– Буду через минуту, запрись в дальней комнате и уйти от окна, - крикнул Крыжовник и отключился.
Удары в дверь стихли, и тут тёмный предмет полетел в окно кухни. Ошеломлённая Кармель успела заметить булыжник, упавший на стол и осколки стекла, дождём брызнувшие на подоконник, стол, посуду. В оконном проёме показалось перекошенное от ярости лицо Чучи. Вдруг рыжий комок прыгнул ему на голову и вцепился когтями в волосы. Сергей заорал от боли, схватил кошку и швырнул на землю.
– За что ты её убила? Сволочь, я отомщу тебе, - он, не обращая внимания на острые осколки, попытался влезть в разбитое окно. Кармель, сломя голову, помчалась в спальню и захлопнула за собой дверь, только ни засова, ни замка не оказалось, она подставила стул к ручке двери, понимая, что хлипкая преграда вряд ли остановит обезумевшего Сергея. Решила вылезти в окно. За дверью послышался голос Кузнецова.
– Серёга, что ты делаешь?
– Это она. Карамелька убила... Мне сама Оксана сказала. Вот она стоит рядом с тобой. Друг, ты мне веришь?
– Верю, Серёга. Верю.
– Ты видишь...
– Вижу.
Кармель изумилась. Они что, все с ума посходили? Послышался шум возни и жуткий крик-вой.
– А-а-а! Ты с ней заодно! Предатель!
Она отодвинула стул и осторожно выглянула из спальни. Кузнецов сидел на ногах бьющегося в конвульсиях Чучи и методично обматывал его верёвкой. Через пять минут Сергей, похожий на личинку, глухо рычал через кляп во рту.
– Отвезу его в больничку, санитары быстро в Захарьино не доберутся, а он может загнуться, - Сашка кивнул на поверженного Чучу.
Кармель от потрясения всхлипнула.
– Эй, ты чего? Он поранил тебя?
– Кузнецов шагнул к ней, пристально осмотрел лицо, руки девушки, заметив синяки на шее, обнял и прижал к груди.
– Ну-ну, успокойся, всё уже закончилось.
– Что тут у вас происходит?
– в распахнутую дверь вошла Марина, нахмурилась, увидев Кармель в объятиях Сашки.
– Твой отец сообщил нам, что у Серёги белая горячка.
Кузнецов выпустил из объятий заплаканную хозяйку дома.
– Егорова, ты-то зачем прибежала? В твоём положении только алкашей успокаивать.
– Он поднял Чучу и понёс на улицу.
– Чем ты спровоцировала Сергея?
– Марина с подозрением разглядывала заплаканное лицо Кармель.
Та удивилась:
– Спровоцировала? Я вышла на его крик. Подумала, Чуча снова пришёл просить деньги на выпивку, а он стал уверять, будто видит Оксану. А потом заявил: я убила его невесту.
– Кармель дотронулась до ноющей шеи.
– Сергей чуть не задушил меня, еле вырвалась. Видишь, дверь пытался выбить, окно булыжником разбил.
– Чуча весит самое большее килограммов сорок пять, а ты уверяешь, что еле вырвалась. Да его одним щелчком перешибить можно. И он никогда не был агрессивным, видимо, ты его чем-то разозлила, - заявила Марина.
– Послушай доброго совета. Уезжай. С чего вдруг ты тут задержалась?
Кармель не верила своим ушам. Бывшая подружка детства считала её виновной. В последнее время она наслушалась в свой адрес столько упрёков, что это уже стало надоедать.
– У Сергея крыша поехала, а в таком состоянии у психов сила немеряная. Он мог убить меня, а ты его пытаешься оправдать. И позволь спросить, Марина, почему ты так настойчиво советуешь мне уехать. Чем я тебе мешаю?
Марина машинально погладила живот, опёрлась ладонью о край стола.
– А я скажу. Видела, во что превратилось Захарьино? Людей кот наплакал. Кузнецов не может уехать из деревни, у них тут земли, своё фермерское хозяйство. Ты уже знаешь, что на лечение его матери куча денег уходит. Сашка с отцом сутками пашут.