Звездун
Шрифт:
Меж тем вечеринки продолжались, а с ними и грохот барабанов – два или три раза в неделю. Фрэнк все больше склонялся к активным действиям, пока наконец не поймал себя на мысли о том, сумеет ли он использовать напалм столь же эффективно, как когда-то при проведении спецопераций. «О Господи! Что это взбрело мне в голову! Я же семейный человек, один из лучших в стране телохранителей, возможно, будущий автор бестселлера. Нельзя так рисковать!»
И потому он позвонил Серому Дэйву.
Фрэнк и Дэйв встретились в один из вечеров в почти пустом пабе. Они не виделись много лет, хотя в их жизни было время, когда
Увы, Серый Дэйв, по-видимому, забыл о нерушимых узах мужской дружбы, родившейся на полях сражений. Забыл о тех временах, когда они с Фрэнком прикрывали друг друга во время секретных вылазок. Казалось, его больше интересовала девица за стойкой, и он только насмешливо фыркнул, когда Фрэнк поведал ему о своей «проблеме» смущенным и тихим голосом, словно подросток, который покупает в аптеке презервативы.
– Твою мать, Фрэнк! – громогласно воскликнул Серый Дэйв, разорвав тишину паба и заставив Фрэнка отпрянуть от неожиданности. – Да просто пойди туда и врежь мерзавцу как следует! Вколоти в ублюдка долбаные правила приличия!
Странно, подумал Фрэнк, когда-то Серый Дэйв получил свое прозвище именно за умение действовать незаметно, как тень. С годами он, очевидно, утратил присущее ему чувство такта.
– Дэйв, мое положение… Ты же знаешь, чем я занимаюсь. Ты знаешь, что мне нельзя высовываться, – произнес Фрэнк, глядя старому другу прямо в глаза.
– А мне, значит, можно? – ответил Дэйв, выдерживая взгляд.
Неверный ход, подумал Фрэнк. Дэйв был прав. Почему Фрэнк решил, что Дэйву нечего терять? Да потому что, насколько Фрэнк знал Дэйва – а уж он-то его знал! – тот был по уши в чем-то весьма сомнительном, и, судя по шмыганью носом, частым отлучкам в туалет, неожиданным сменам настроения, это что-то имело отношение к кокаину.
– Вот я и спрашиваю, Дэйв, – произнес Фрэнк, стараясь не повышать голоса. – Есть нелегкая работенка, и мне нужен надежный человек, чтобы ее выполнить. Тогда, в армии, таким человеком был ты. А сейчас?
Обращение к самолюбию, по-видимому, возымело действие. Дэйв поднял стакан и взболтал пиво.
– Может быть, – сказал он наконец. – Смотря что надо устроить.
– Думаю, пожар, – ответил Фрэнк. – Не очень большой, только чтобы сжечь эти чертовы барабаны. Локализованный.
– Ты и сам можешь, – пробурчал Дэйв.
– Нет, меня здесь не будет. Я собираюсь уехать с женой за границу. Говорят, что сейчас хорошо на Менорке.
– В ноябре-то?
– Я выражаюсь образно, Дэйв. Ну, берешься?
Дэйв, ничего не отвечая, пристально смотрел на него через стол.
На миг Фрэнка посетила мысль, что дело сладилось бы намного быстрее, будь жена и дети Серого Дэйва в свое время убиты скваттерами. Но так как этого не произошло, а боевое мужское братство, по-видимому, забыто, придется прибегнуть…
– Сколько?
– Две штуки. И одна услуга.
– Какая?
– Твой хозяин, Феликс. Говорят, он тоже на наркоте сидит. Не прочь нюхнуть.
– Он… Ну, продолжай.
– Да ничего особенного. Просто упомяни меня при случае. А он, может, скажет обо мне своим приятелям. А те – своим. Улавливаешь, о чем я?
Фрэнк втайне облегченно вздохнул. «И это все?» – подумал он.
– Да не вопрос, Дэйв. Ты, главное, организуй этот пожар, ладно? Без смертельных исходов. Локализованный. Я не хочу вернуться отдохнувшим, загоревшим – и найти на месте своего дома пепелище. Вот адрес. – Он подтолкнул сложенный листок через стол к Дэйву, который натренированным движением схватил бумажку.
– А деньги?
– Когда скажешь.
– Ну, я сейчас на мели… Франк пожал плечами.
– Тогда пойдем прогуляемся до банкомата. Серый Дэйв осушил свой стакан.
– А услуга?
– Будет, – ответил Фрэнк, поднимаясь на ноги, – не волнуйся.
– Как я узнаю?
– Дэйв, мы вместе воевали. Мы с тобой столько повидали, что не всякий выдержит. Если я обещаю тебе что-то сделать, то сделаю.
Серый Дэйв кивнул, и перед тем, как надеть пальто и покинуть паб, двое мужчин обменялись рукопожатием.
Когда они уходили, Серый Дэйв подумал о выражении, которое он заметил в глазах у своего старого дружка, и мысленно расхохотался. Выполнит ли он его просьбу? Черта с два. Вот и Дэйв возьмет денежки Фрэнка, а костер пусть тот разводит сам.
Меж тем Фрэнк тоже радовался в душе. Он ошибался насчет крепких уз настоящей мужской дружбы. И ладно. Барабанов не станет, а Серый Дэйв никогда не узнает, оказал Фрэнк ему услугу или нет. Впрочем, Фрэнк и не собирался ее оказывать.
Ни в коем случае, ведь он не хотел потерять работу, вернувшись с Менорки.
Глава 38
Вы, конечно, и раньше встречали знаменитостей. Да, много раз.
Тогда вы знаете, какое влияние они оказывают на все вокруг. Как Феликс, который появляется в телецентре. Такое впечатление, что жизнь в зале на миг остановилась, а затем начала двигаться в другом направлении, когда певец вышел из лифта. За ним следом торопливо рысили девушка с блокнотом и элегантно одетый мужчина.
Все немедленно оставили свои занятия (даже те, кто в этот миг ничего не делал) и уставились на него. Не слишком высокого роста, он все равно приковывал к себе внимание. Когда он вошел, секретарши выпрямились и стали прихорашиваться; мужчина, сидящий рядом со мной на стуле, перестал говорить по мобильному телефону, а затем что-то возбужденно зашептал в трубку. Курьер восторженно замер, глядя на то, как Феликс наслаждается благоговейным трепетом окружающих. Даже здесь, в телекомпании, где наверняка побывало немало знаменитостей, появление Феликса восприняли как нечто особенное, почти божественное.
На певце была такая же одежда, как у меня раньше, до тех пор, пока я в ярости не скинул шмотки, принадлежащие «Счастливому понедельнику», на пол гримерной. Только на нем вещи сидели как влитые, словно их сшили специально для него (вероятно, так оно и было), словно были созданы для того, чтобы облегать его загорелое поджарое тело. Я, как ни старался, не мог себе представить, что его брюки пузырятся так же, как мои примерно час назад.
Тоже самое с прическами, на первый взгляд, одинаковыми – господи, всего лишь какой-то «ежик»! – но все же совершенно разными. Моя – обычная короткая стрижка, не более того; его прическа – воплощение стиля. Не просто стиля, а присущего ему стиля, продолжение его индивидуальности, его уверенности в себе, которую он прямо-таки излучает, когда быстрым шагом идет по залу.