Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
Все собраніе похвалило ее за сіе великодушіе; и какъ скоро сіе было мн предложено, то я съ охотою на оное согласился. Видите, Кавалеръ, сказалъ мн отецъ Марескотти, съ какою великодушною фамиліею вступаете вы въ союзъ. Не ужели толико сходственныя съ вашими чувствованія не будутъ имть силы столько васъ тронуть, чтобъ вы приняли Католической законъ? Его святость, Г. Епископъ въ томъ ручается, получила бы сама по себ ваше признаніе. И съ радостію бы изліяла на васъ свои благословенія. Вы согласны что можно составить благоденствіе въ нашемъ закон; но мы думаемъ что не можно того учинить вн его ндра. Согласитесь. Разпространите радость въ сей фамиліи. Составьте благополучіе Клементины.
Какое мнніе, отецъ мой, возъимли бы вы о такомъ
Отецъ мой, сказалъ Прелатъ, не станемъ боле настоять въ семъ пункт. Вы знаете какія я имлъ съ Кавалеромъ изьясненія. Онъ человкъ непоколебимый. Естьли въ слдствіе сего времени вы сдлаете боле впечатлнія надъ нимъ; то мы вамъ одолжены будемъ всмъ нашимъ благополучіемъ. Потомъ оборотясь къ Маркизу говорилъ: теперь, Г. мой, надобно увдомить Кавалера о томъ, что вы намрены сдлать для моея сестрицы, выключая принадлежащаго ей отъ ддовъ ея имнія.
Я предупредилъ Маркиза, которой токмо хотлъ отвчать: я васъ прошу изъ милости, Г. мой, не говорить о томъ ни слова. Вс таковыя ваши намренія могутъ ежегодно исполняться, смотря по поведенію моему съ вашею дочерью и чего я буду за то достоинъ. Не довольно ли я знаю великодушія всей благородной сей фамиліи? Я желаю зависть отъ васъ. Я довольно имю имнія на содержаніе Клементины и себя, или я худо знаю ея сердце. Во всемъ томъ что вы желаете мн сказать, помышляйте токмо о собственномъ вашемъ удовольстви, и я прошу изъ милости уволить меня отъ подробностей.
Что сказала бы сестрица моя Сфорсъ? вскричалъ Графъ. Имя столько противуположеній сколько она на сей союзъ, могла ли бы она не оказать своего удивленія толикому благородству?
Какъ! сказалъ мн Прелатъ, справедливо ли ето Кавалеръ, что вы не желаете знать никакой подробности?
Весьма справедливо и я прошу того изъ милости.
Сдлаемъ все что ему угодно, возразилъ онъ. Г. мой, [пожимая мою руку,] братъ мой, другъ мой, какимъ именемъ долженъ я еще васъ наименовать? Мы согласны на вс ваши желанія. Но наша благодарность будетъ оказана въ свое время. Она сравняется съ вашею, не сумнвайтесь въ томъ. Съ какою ревностію сей долгъ будетъ исполненъ! Но поспшимъ обрадовать сердце Іеронима увдомленіемъ о всемъ произшедшемъ. Сей разговоръ можно имть въ его горниц и все прочее можетъ быть уставлено въ его присудствіи.
Теперь должны мы получить, сказалъ мн Маркизъ, позволеніе отъ его Святйшества. Оно не воспрещено было въ подобныхъ случаяхъ, когда сыновья или одного брака дочери должны были воспитываться въ Католическомъ закон.
Наконецъ мы пошли вс въ горницу къ Іерониму, но я вошедъ въ оную возвратился въ покой къ Г. Ловтеру, дабы дать имъ время расказать о всемъ. Іеронимъ съ толикою нетерпливостію желалъ меня видть, что за мною тотчасъ прислали. Онъ принялъ меня въ свои обьятія какъ брата, поздравляя меня стократно своимъ и моимъ благополучіемъ. Во время оказываемыхъ имъ мн ласкъ, я не могъ удержаться чтобъ не придти въ нкое изумленіе, когда Прелатъ, которой ни мало не думалъ чтобъ я то услышалъ, сказалъ своей матери: ахъ! Сударыня, бдной Графъ Бельведере! Сколь много будетъ онъ чувствовать печаль свою! Но онъ подетъ въ Мадритъ искать своего утшенія съ какою ни есть Испанскою госпожею. Бдной Графъ! отвчала Маркиза: но онъ былъ бы весьма несправедливъ, когда бы насъ сталъ осуждать.
Меня пригласили завтрешней день пить шоколадъ съ Клементиною. Насъ можетъ быть оставятъ однихъ, или во крайней мр я не думаю найти съ нею никого кром ея матери или Камиллы.
Чмъ не пожертвовалъ бы я, любезной Докторъ Барлетъ, естьлибъ токмо могъ увриться, что изящнйшая изъ всей Англіи двица будетъ щастлива съ Графомъ Д… единымъ изъ всхъ ея обожателей, коего я почитаю достойнымъ столь драгоцннаго сокровища? Естьли Миссъ Биронъ будетъ жаловаться на свой жребій, коему я буду причиною; то воспоминовеніе о всхъ моихъ предосторожностяхъ не въ состояніи будетъ усладить горесть моего сердца. Но при всемъ томъ отъ чего произходятъ вс сіи подозрнія о нжности? и не долженъ ли я почесть ихъ за движенія тщетнаго высокоумія? Впрочемъ естьли уже Богу угодно, чтобъ моя судьба соединена была съ Клементининою; то я чрезвычайно былъ бы доволенъ, когда бы могъ увдомиться прежде нежели бы она получила мои обты, что Миссъ Биронъ изъ угожденія къ усильнымъ прозьбамъ друзей своихъ согласилась отдать свою руку Графу Д…
Теперь есть случай отослать вдругъ три мои письма. Прощай любезнйшій Докторъ. И въ самыхъ величайшихъ удовольствіяхъ сердечныя вздохи напоминаютъ намъ о нашихъ слабостяхъ! Конечно не отъ природы уже зависитъ быть совершенне. Прощай, любезной другъ.
Продолженіе письма Милади Ж… въ коемъ и предъидущія три заключены были.
И такъ, любезная сестрица, что скажите вы о сихь трехъ письмахъ? Я желала бы быть съ вами въ то самое время, когда вы ихъ прочли, дабы смшать слезы мои съ вашими о участи любезнйшей нашей Генріетты. Для чегожъ братецъ мой поспшилъ о томъ писать? не могъ ли онъ дождаться ршенія отъ слдующаго своего свиданія съ Клементиною? Какой же могъ быть случай отправить такія письма, которыя, какъ онъ долженъ былъ разсудишь, въ состояніи повергнуть насъ въ смертельную неизвстность? Къ великому вашему нещастію сей случай представился! Но, любя насъ столь нжно какъ онъ, можетъ бытъ почелъ онъ за нужное приготовить васъ къ тому что должно послдовать, опасаясь чтобъ наше движеніе не было чрезвычайно, естьли мы не прежде узнаемъ о семъ случа какъ по совершеніи онаго. Намъ, любезная сестрица, препровождать цлой годъ съ Миладию Клементиною Грандиссонъ? Ахъ! бдная Генріетта! позволитъ ли она ето намъ? Но сего не будетъ: нтъ, нтъ, ето невозможное дло. Но оставимъ сіе а обратимся къ нужному.
Въ то время когда сіи письма привезли изъ Лондона Докторъ Барлетъ находился съ нами за столомъ.
Обдъ кончился. Онъ всталъ и пошелъ въ свою горницу. Мы остались въ чрезвычайной нетерпливости. А какъ дали ему довольно времени для чтенія писемъ и не видли его весьма долго; то его медлительность показалась мн несносною. Любезная наша Генріетта, сказала: я опасаюсь худыхъ извстій. Дай Боже чтобъ не случилось чего худаго Сиру Карлу, чтобъ Клементина была благополучна, и чтобъ великодушной Іеронимъ…… Я опасаюсь дабы онъ…
Что до меня касается то не стерпя такой медлительности я пошла къ Доктору въ горницу. Я нашла его сидящаго, спиною къ дверямъ погруженнаго въ своихъ размышленіяхъ; и когда онъ обратился ко мн услыша мой приходъ; то я примшила что онъ чрезвычайно былъ тронутъ.
Любезной Докторъ Барлетъ ради Бога скажите, всель въ добромъ здоровь мой братецъ?
Не безпокойтесь Милади. Вс въ Болоніи находятся въ добромъ здравіи или начинаютъ приходить въ желаемое состояніе. Но, увы! Я сожалю о Миссъ Биронъ.
Какъ? Не ужели мой братецъ женился? не льзя етому статься. Я никогда не почту его… мой братецъ женился?
О! нтъ; но все уже заключено; дражайшая моя Миссъ Биронъ! теперь то будетъ подвержено искушенію величіе твоей души. Впрочемъ Клементина двица рдкаго достоинства. Что касается до васъ, Милади, вы можете прочесть сіи письма; но я совершенно уврена, что ихъ не должно сообщать Миссъ Биронъ. Вы увидите на конц послдняго письма, въ какомъ замшательств Кавалеръ находится борясь между своею честностію и нжностію.