Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
Не надйтесь, моя любезная, чтобъ могла я вамъ выразитъ ту радость и благопріязненность, съ каковою провели мы обденное время. Вставая изъ за стола бабушка моя, любящая всегда увеселенія юнымъ свойственныя, предложила Люціи ссть къ клависину въ томъ намреніи, какъ я замтила, чтобъ меня за нею привлечь къ оному. Мы об ей повинулись. Я что то забыла въ одной Италіанской аріи. Съ какою пріятностію Сиръ Карлъ предложилъ, что мн подсобитъ, начавъ самъ играть! Вс его просили, чтобъ продолжалъ, но онъ съ прелстною вжливостію въ томъ извинился.
Дядюшка и Г. Динъ такъ были прельщены, что его видятъ и слышатъ, что и не думали насъ оставить, хотя во тогдашнему случаю и можно было того требовать. Поговоря нсколько минутъ о постороннемъ подошелъ онъ къ бабушк и тетушк и спросилъ ихъ, не можетъ ли ласкаться щастіемъ испросить позволенія переговоритъ съ четверть часа съ Миссъ Биронъ. Здсь, примолвилъ онъ, свидтелями у насъ одни друзья и родственники;
Никогда, Сударыня, не находился человкъ въ такомъ странномъ положеніи, какъ я. Вы знаете вс причины оному: вы знаете, въ какихъ я былъ замшательствахъ, отъ такой фамиліи, которую долженъ всегда уважать, и отъ такой двицы, коей во всю свою жизнь удивляться буду: и вы, Сударыня, [обратясь къ моей бабушк:] благоволили дать мн познаніе, что ко премногимъ засвидтельствованіямъ о истинномъ величіи души, присоединяетъ Миссъ Биронъ и то великодушіе, что пріемлетъ участіе въ жребіи такой особы, которая есть Миссъ Биронъ для Италіи. Я не извиняюсь за сіе уподобленіе: сердце мое, смю сказать, [говоря мн,] равняется съ вашимъ, Сударыня, въ откровенности и искренности.
Моя бабушка отвчала ему за меня, что онъ не иметъ надобности въ извиненіяхъ и что мы вс отдаемъ справедливость достоинствамъ знаменитой Италіанки. Онъ началъ паки свою речь.
Въ толь чрезвычайномъ положеніи хотя и, можно увдатъ изъ моей повсти то что я сказать хочу и хотя вы оказали мн милость, одобря т намренія, по коимъ я ищу почтенія отъ Миссъ Биронъ; но мн кажется, что я долженъ для ея и вашей разборчивости съ искренностію представить вамъ состояніе своего сердца; я буду говоритъ со всею откровенностію, каковая приличествуетъ въ подобныхъ случаяхъ, равно какъ въ такихъ договорахъ, кои заключаются торжественно между народами.
Я не нечувствителенъ къ красот; но до сего самаго времени одна красота имла власть только надъ моими глазами, по тому удовольствію отъ коего, какъ сродно, защититься не льзя при воззрніи на сіе совершенство. Естьлибы сердце мое не было какъ бы лишено своихъ желаній и естьлибъ я властвовалъ самимъ собою, то Миссъ Биронъ съ перьваго разу какъ я ее увидлъ не оставила бы мн другаго выбора. Но имвъ честь обращаться съ нею, я усмотрлъ въ душ ея и во всхъ поступкахъ то истинное достоинство, ту разборчивость и благородную откровенность, кои всегда почиталъ яко за отличительныя качества ея пола, хотя въ таковомъ степени нашелъ я оныя только въ одной особ. Вскор позналъ я что удивленіе оказываемое мною толь многимъ достоинствамъ могло меня завлечь въ другую страсть: ибо не могло тогда оставаться мн ни малйшей твердой надежды совокупиться съ иностранкою, когда по тмъ обстоятельствамъ, въ коихъ я относительно къ ней находился, обязанъ я былъ ждать успшнаго окончанія нкоторыхъ произшесшвій. Испытуя свое сердце пришелъ я по истинн въ смущеніе, ощутя что прелсти Миссъ Биронъ толико впечатллись въ ономъ, что могутъ нарушить мое спокойство. Честь и справедливость привели меня къ ршительному намренію употребить всевозможныя усилія къ остановленію толико сильной страсти. Дла мои не преминули подавать мн причинъ къ частымъ отлучкамъ въ то время когда Миссъ Биронъ длила общество съ моими сестрами. Осмливаясь съ трудомъ довряться себ въ ея присудствіи, ршился я принять на себя разныя попеченія, кои могъ бы поручить и другому. Я не однократно познавалъ, что страстное мое желаніе къ окончанію печальной судьбины нкоторыхъ особъ не долго бы противоборствовало новымъ чувствованіямъ моего сердца, естьлибъ сіи самыя нещастія, о коихъ я сердечно жалю, щастливо могли окончиться. Мн не трудно было также примтить, что мои сестры и Милордъ Л… кои ни чего о моемъ положеніи не знаютъ, предпочли бы Миссъ Биронъ, въ качеств своей сестры, всмъ другимъ особамъ.
Иногда, признаться вамъ, сіе самолюбіе и тщеславіе, кои весьма сродны людямъ горячаго сложенія, ласкали меня, что по довренности моихъ сестеръ было бы мн не невозможно сдлать то, чтобъ мои чувствованія благосклонно приняты были отъ такой молодой особы, коея сердце, какъ мн казалось, не вступало еще ни въ какія обязательства: но я никогда себ не позволялъ остановляться долго при такой надежд. Каждой ласковой взглядъ, каждую улыбку, которую усматривалъ на семъ любезномъ лиц, относилъ я къ сродному ей благодушію, къ откровенности и признательности ощущаемой по великодушію въ ея сердц, которое излишне много цнила простую услугу, какую я имлъ щастіе ей оказать. Когдабъ я былъ и гораздо вольне; то и тогда весьма бы опасался лишиться столь пріятнаго зрлища излишне скорымъ обьявленіемъ моихъ чувствованій. Я зналъ по опытамъ многихъ другихъ людей, что естьли сродная кротость и вжливость Миссъ Биронъ преклонила къ себ сердца всхъ; то отъ того не удобне ея собственное сердце преодолено быть могло.
Однако не взирая на вс усилія, кои къ тому употреблялъ: дабы прервать стеченіе чувствованій, толь скоро произшедшее, познавалъ я еще, что мои затрудненія купно съ новою страстію умножались. Изъ премногихъ средствъ къ моему защищенію испытанныхъ, увидлъ я, что мн оставалось одно токмо то, чтобъ укрпить сердце свое въ страсти къ Клементин при помощи самой Миссъ Биронъ: словомъ, извстить Миссъ Биронъ о моемъ положеніи, возбудить въ ней по ея великодушію участіе о печаляхъ Клементины и такимъ образомъ лишишь себя ободренія, коимъ бы могъ ласкаться, естьлибъ боле снисхождалъ къ своимъ желаніямъ. Такое средство мн пощастливилось. Великодушіе Миссъ Биронъ чувствительно оказалось въ пользу сей иностранки, но могло ли такое великодушіе не усугубишь еще боле моего къ ней удивленія?
Когда я ршился извстить ее о моемъ положеніи, [ето было въ Колнеброк:] то она легко примтила мое смущеніе; я не могъ скрыть онаго. Скорой мой уходъ долженъ былъ ее удостоврить, что сердце мое было занято боле нежели сколько приличествовало тмъ обстоятельствамъ, кои я ей представлялъ. Я веллъ позвать Доктора Барлета, надясь получить отъ его совтовъ нкую помощь. Онъ зналъ состояніе моего сердца. Онъ зналъ по предложеніямъ учиненнымъ мною фамиліи Болонской, что во всякомъ другомъ обстоятельств, нтъ ничего такого въ свт, чтобъ могло меня склонить на т уступки, кои я почелъ, за долгъ предложить въ разсужденіи мстопребыванія и закона; ибо я принялъ въ уваженіе вс неудобства таковаго союза и безъ всякаго обиновенія утверждалъ, говорилъ я сему дражайшему другу, что могъ врне ожидать себ щастія отъ отвта, коего ожидалъ бы я изъ замка Сельби чемъ отъ Клементины, хотябъ она и приняла предложенныя ей отъ меня условія; ибо не сумнвался, чтобь она не была благополучне съ человкомъ, своимъ единоземцомъ и единый съ нею законъ исповдующимъ. Я также признался Доктору, что не имлъ ни малйшей надежды преодолть противоположенія оной фамиліи и что въ инное время не могъ быть нечувствительнымъ къ обиднымъ поступкамъ, кои мн отъ оной были оказаны.
Г. Барлетъ хотя и крайне тронутъ былъ страданіями Клементины, я весьма удивлялся ея достоинствамъ; но одобрилъ сердечную мою склонность. Вы не о всемъ разсудили, говорилъ я ему. Вотъ въ чемъ состоитъ дло, дражайшій Докторъ. Я зналъ Клементину прежде Миссъ Биронъ. Клементина одарена превосходнйшими качествами. Она меня не отринула. Она принимаетъ мои условія. Она просила даже и сродниковъ своихъ, чтобъ оныя приняли. Она уврена въ моей честности и страсти. До того щастливаго времени, когда я началъ познавать Миссъ Биронъ, намреніе мое было ожидать или выздоровленія Клементины или позволенія принять для себя другія мры. Миссъ Биронъ естьли когда о томъ узнаетъ, Миссъ Биронъ сама проститъ ли мн перемну такого намренія, коего Клементина толико достойна? Поступки перенесенныя сею нещастною двицею ради меня, такъ какъ она удостоила меня о томъ своимъ письмомъ увдомить усугубили ея болзнь. До сего самаго времени, она желаетъ съ нетерпливостію меня видть. Докол можно думать, хотя и не весьма вроятно, чтобъ Небо содлывало меня орудіемъ къ изцленію такой превосходной двицы, которая сама собою заслуживаетъ все мое уваженіе и нжность, то долженъ ли я желать привлечь къ себ сердце Миссъ Биронъ, хотябъ и надялся. Могъ ли бы я почитать себя щастливымъ въ такомъ успх? Не упустилъ ли бы я тмъ благодарности своей къ одной особ а великодушія къ другой? Благополучіе Миссъ Биронъ отъ меня зависть не можетъ. Она должна ожидать онаго отъ иннаго человка, кром того, коего сама для себя изберетъ, каковъ бы онъ ни былъ.
Мы вс три наблюдали глубокое молчаніе. Моя бабушка и тетушка, казалось твердо намрены были оное сохранять, и я не могла бы его прервать. Сиръ Карлъ продолжалъ свою речь.
Вы не знаете, дражайшая Миссъ Биронъ, что разлучаясь съ вами для отъзда въ Италію, не хотлъ бы я дабы вы познали движеніе моего сердца: я видлъ одну только неизвстность въ своей судьбин. Меня просили отправиться въ путь; излченіе Г. Іеронима было безнадежно.