Базар житейской суеты. Часть 4
Шрифт:
— Ахъ, ты, шалунъ!.. Веди меня къ своей матери, Джорджъ, сказала мистриссъ Буллокъ.
И дв прекрасныя леди встртились между собою посл разлуки, продолжавшейся боле пятнадцати лтъ. Въ годину нищсты и бдствій, сопровождавшихъ мистриссъ Эмми, золовка ни разу не собралась навстить ее на Аделаидиныхъ виллахъ, но теперь, съ перемною обстоятельстзъ, мистриссъ Буллокъ, какъ добрая родственница, сочла своей обязанностью возобновить знакомство.
Ея примру послдовали многія, боле или мене знаменитыя особы. Старинная наша пріятельница, миссъ Шварцъ, сопровождаемая своимъ супругомъ и лакеями въ желтыхъ ливреяхъ, съ громомъ подкатила къ подъзду ричмондскаго дома, и съ неистовою нжностію бросилась въ объятія мистриссъ Эмми. Шварцъ всегда любила свою пансіонскую подругу, даже обожала ее въ нкоторомъ смысл, но… но — que voulez vous? Эти большіе города удивительно какъ неудобны для изліянія сердечныхъ ощущеній. Въ какомъ-нибудь, примромъ сказать, Лондон, можно прожить цлый вкъ и не видть самого
Конецъ-концовъ: прежде чмъ окончился узаконенный періодъ скорби посл кончнны мистера Осборна, Эмми вдругъ очутилась въ центр самого отборнаго джентльменскаго круга, гд вс, повидимому, были веселы, счастливы и довольны. У каждой леди неизбжно считался родственникомъ по крайней мр одинъ лордъ или пэръ, хотя бы супругъ ея промышлялъ саломъ или ветчиною въ Сити. Нкоторыя дамы владли неизмримой ученостію, читали мистриссъ Сомервиль, и присутствовали на ученыхъ засданіяхъ Академіи Наукъ, другія, не имя особенныхъ литературныхъ талантовъ, промышляли преимущественно по кувыркательной части, и засдали между многими достопочтенными мужами. Эмми, должно признаться, совершенно сбилась съ толка среди этихъ корифеевъ прекраснаго пола. Визиты и обращеніе мистриссъ Фредерикъ Буллокъ особенно были для нея тяжки и даже невыносимы въ моральномъ смысл. Эта леди благоволила принять на себя покровительственный тонъ, и ршилась посвятить свою родственницу въ тайны наилучшихъ обществъ. Она окружила Амелію своими собственными модистками, старалась исправить ея манеры, и даже приняла на себя великодушную обязанность распоряжаться ея хозяйствомъ. Прізжая почти каждый день изъ Рогамптона, она заводила безконечную бесду о фешонэбльныхъ обычаяхъ большаго свта, и картавила въ произношеніи на великосвтскій манеръ. Джой любилъ ее слушать, но майоръ ворчалъ и отправлялся восвояси при появленіи этой леди. Онъ даже не соблюдалъ особенной учтивости на блистательныхъ вечерахъ мистера Фредерика Буллока, и обыкновенно засыпалъ, когда вокругъ него принимались толковать о разныхъ назидательныхъ предметахъ. Амелія тоже не принимала дятельнаго участія въ этихъ бесдахъ: она не разумла по латыни, и никогда не слдила за ходомъ британской журналистики. И между-тмъ какъ все вокругъ нея жужжало, дребезжало и гудло, мистриссъ Эмми безмолвно любовалась на зеленые луга, садовыя троппнки и блестящія оранжереи.
— Она добра, конечно, но глупа непзмримо, замтила мистриссъ Роди. Майоръ кажется влюбленъ въ нее до безумія.
— Свтской полировки въ ней нтъ, моя милая, сказала мистриссъ Голліокъ. Вамъ нтъ никакой возможности усовершенствовать ея манеры.
— Она ршительно не иметъ никакихъ свдній, и, повидимому, равнодушна ко всмъ событіямъ политичеекаго міра, прогудла мистриссъ Глори такимъ голосомъ, который какъ-будто выходилъ изъ могильнаго склепа. Разъ какъ-то я спросила ее: въ которомъ году должно совершиться паденіе папы: въ 1836, какъ полагаетъ мистеръ Джоульсъ, или въ 1834, какъ разсчитываетъ мистеръ Вапсготъ? Вообразите же, что она отвчала: «Бдный папа! Что жь такое онъ сдлалъ?»
— Однакожь она вдова моего брата, mesdames, возразила мистриссъ Фредерикъ Буллокъ, — и, слдовательно, мы обязаны оказывать ей всякое снисхожденіе. Я стараюсь, по возможности, испразить ея манеры, чтобы она не была по крайней мр смшна въ нашемъ кругу. Можете вообразить, тго въ этомъ дл я не могу имть никакихъ свосекорыстныхъ побужденій.
— Толкуй тутъ, знаемъ мы васъ! говорила мистриссъ Роди пріятельниц своей Голліокъ, когда он отправились въ одной карет домой, — эта пройдоха Буллокъ станетъ, кажется, хитрить и лукавить всю свою жизнь. Она хочетъ переманить къ себ капиталъ мистриссъ Осборнъ изъ нашей конторы, вотъ и вся задача.
— Нтъ еще не вся, возразила Голліокъ, — разв вы не замтили, какъ она ухаживаетъ за этимъ мальчикомъ?
— Какъ же этого не замтить? Джорджъ и эта слпая Роза, по ея милости, вчно сидятъ вмст. И глупо, и смшно!
— Глора мн ужасно надола своими кувыркательскими сочиненіями.
— Не вамъ однмъ: она всмъ навязывается съ своимъ «Слпынъ Суркомъ», и «Плодовитой пшеницей».
Разговоръ въ этомъ тон продолжался во всю дорогу, пока наконецъ карета не перехала Потнійскій мостъ.
Но это джентльменское, и, быть-можетъ, нсколько чопорное общество было совершенно не по душ мистриссъ Эмми, и можно представить, какъ она обрадовалась, когда наконецъ объявили, что повезутъ ее въ чужіе краи.
ГЛАВА LXI
На Рейн
Черезъ нсколько дней посл описанныхъ нами житейскихъ приключеній, въ одно прекрасное утро, когда лто стояло на половин, Парламентъ былъ распущенъ, и все лондонское народонаселеніе, жаждущее заморскихъ наслажденій или исцленія отъ недуговъ, собралось въ чужіе краи, — пароходъ «Батавецъ», нагруженный разнообразною коллекціею британскихъ бглецовъ, торжественно отвалилъ отъ пристани Лондонской башни. Весело распахнулся живописный шатеръ надъ передней частью налубы, скамейки и вс проходы испестрились группами розовыхъ дтей, суетливыми нянюшками и горничными, степенными маменьками въ розовыхъ шляпкахъ
Изумительное и, въ нкоторомъ смысл, уму непостижимое было здсь собраніе шляпныхъ картонокъ, бритвенныхъ приборовъ, конторокъ `a la Bramas и другихъ вещей, необходимыхъ для морской зды. Были тутъ вертлявые питомцы изъ Кембриджской коллегіи съ степеннымъ гувернеромъ, отправлявшіеся для ученыхъ наблюденій въ Нонненвертъ или Кенигвинтеръ. Были тутъ ирландскіе джентльмены съ блестящими цпочками и усаами, разсуждавшіе во всю дорогу о лошадиныхъ породахъ и разсыпавшіеся въ комплиментахъ передъ молодыми леди, которыхъ, напротивъ, тщательно и съ двственною стыдливостію избгали юные воспитанники Кембриджа съ ихъ блднолицымъ гувернёромъ. Были тутъ старые поль-мелльскіе франты, спшившіе въ Висбаденъ играть въ рулетку, и къ Эмскимъ водамъ пить рейнвейнъ. Былъ тутъ старикъ Хамократъ, женившійся на юной дв, за которою ухаживалъ теперь кептенъ Папильйонъ, державшій на рукахъ дорожники ея и зонтикъ. Былъ тутъ молодой Май, хавшій, посл свадьбы, веселиться съ своей супругой (то была урожденная мистриссъ Зима, учившаяся въ пансіонъ вмст съ бабушкой Мая). Былъ тутъ сэръ Джонъ и супруга его съ двнадцатью дтьми, сопровождаемыми дюжиною нянюшекъ и мамушекъ. Былъ тутъ великій лордъ Барикрисъ со всми членами своего высокопочтеннаго семейства. Они сидли рядомъ, поотдаль отъ всхъ, смотрли во вс глаза и, какъ водится, не говорили ни съ кмъ. Экипажи ихъ съ фамильными гербами стояли на фордек, обставленные дюжиною разпородныхъ колесницъ, такъ-что трудно было проходить между ними, и бдные пассажиры серединной части парохода принуждены были оставаться почти безъ всякаго движенія. То были джентльмены средней руки, хавшіе съ собственной провизіей, и которые, въ случа надобности, могли бы скупить весь этотъ веселый народъ въ большомъ салон. Между ними замшались степенные блднолицые юноши съ бакенбардами и портфёлями, вооружившіеся карандашами не дальше какъ черезъ полчаса по прибытіи на пароходъ.
Тутъ же были дв Француженки, femmes de chambre; у которыхъ страшно закружилась голова, лишь-только прохали Гринвичъ. Нсколько кучеровъ, вертвшихся около экипажей, довершали эту разнохарактерную массу будущихъ искателей приключеній на европейскомъ континент.
Усадивъ своихъ господъ на палуб или въ каюту, каммердинеры и лакеи соединились въ дружелюбную группу, и принялись разсуждать о житейскихъ длахъ, покуривая въ тоже время трубки и сигары. Къ нимъ присоедимклись нкоторые джентльмены изъ европейской породы, заинтересованные прежде всего разкокалиберными экипажами джентльменовъ. Карета сэра Джона могла съ большимъ комфортомъ помстить до тринадцати особъ мужескаго и женскаго пола. Коляска лорда Хамократа тоже была очень замчательна, но всего интересне былъ огромный фургонъ лорда Барикриса. Нельзя не подивиться, откуда милордъ добылъ капиталъ для этой поздки, но европейскимъ джентльменамъ было извстно это обстоятельство. Они знали, сколько въ настоящую минуту наличной суммы въ карман лорда Барикриса, у кого онъ занялъ, и за какіе проценты. Былъ туть еще премиленькій дорожный экипажъ отличной работы, и о немъ-то собственно бесдовали теперь сгруппировавшіеся джентльмены.
— А qui cette voiturelа? спросилъ одинъ каммердинеръ съ длинными серьгами въ ушахъ и сафьяннымъ денежнымъ мшкомъ въ рукахъ. Рчь эта обращалась къ джентльмену съ такимъ же мшкомъ и такими же серьгами.
— C'est а Kirsch je bense — je l'ai vu touteа l'heure — qui brenoit des sangviches daus la voiture, отвчалъ джентльменъ на превосходномъ германо-французскомъ діалект его собственнаго изобртенія.
Въ эту минуту мистеръ Киршъ выкарабкался на свжій воздухъ изъ трюма, гд онъ отдавалъ, на разныхъ европейскихъ нарчіяхъ, приказанія матросамъ, занимавшимся укладкою пассажирскихъ вещей. Немедленно онъ представилъ о своей особ полный и подробный отчетъ своимъ собратіямъ по ремеслу. Онъ извстилъ ихъ, что экипажъ принадлежитъ набобу, воротившемуся недавно изъ Калькутты и Ямайки, неизмримому богачу, съ которымъ онъ, Киршъ, условился разъзжать, въ качеств переводчика, по всмъ европейскимъ землямъ. Въ это самое мгновеніе, какой-то юный джентльменъ очутился на кровл кареты лорда Хамократа, и перепрыгивая, съ быстротою блки, съ экипажа на экипажъ, добрался наконецъ до своей собственной кареты и, при общемъ одобрительномъ крик, проюркнулъ туда въ открытое окно.
— Nous allons avoir une belle travers'ee, monsieur George, сказалъ Киршъ съ любезной улыбкой, приподнимая козырекъ своего картуза.
— Проваливай ты тутъ съ этимъ французскимъ языкомъ, откликнулся юный джентльменъ, скажи-ка лучше, гд мои бисквиты?
Въ отвтъ на эту рчь изъ устъ Кирша вылетли звуки, весьма похожіе на британскій діалектъ. Мистеръ Киршъ былъ великій лингвистъ, знакомый, повидимому, со всми языками, но не имя природнаго нарчія, онъ объяснялся на всхъ очень бгло и безъ всякаго соблюденія правилъ какой бы то ни было грамматики.