Чума в Бедрограде
Шрифт:
Одна нога черёмухи переместилась Социю на плечо, закрыв форменный наплечник.
Соций вдруг задал себе вопрос: а какого лешего он всё это терпит?
— Ты не комментируй, ты отвечай, ёба!
— Это ты отвечай: кассаха шёл ногами бить, поэтому так задело? — черёмуха лениво приподнялся, закусил губу.
— Да кассахов надо не ногами, — в тон ответил Соций.
Кассахов надо в младенчестве сапогом давить, чтоб не вырастали в хитрых продажных блядей, которые по шотландским горам на британских боеприпасах сидят.
— Вот и я говорю, все вы дураки в вашей Бедроградской гэбне, — расстегнул на своих шелках и кружевах пару пуговиц черёмуха. — Мозгов нет, потому и подменяете политику личными предпочтениями.
— Ты у меня поговори, — рыкнул Соций.
— У тебя кассахи, у Андрея — призраки бурной юности, у Гошки — мировая справедливость и кому за какие заслуги уровни доступа перепадают. Горазд же человек чужие заслуги подсчитывать, просто поразительно. Один тавр у вас нормальный, — шелка и кружева таки упали с плеча черёмухи. — Но ему можно, он тавр, тавры — не люди, их вон тоже некоторые любят ногами и не ногами, кого ебёт тавр, косы им все пообкорнать, и дело с концом, а конец у всех один — и тут уж тавр не тавр, кассах не кассах, так чего выёбываться, нет бы дела делать, деревья переворачивать, вы которой гэбенной головой думали эпидемию перед юбилеем Первого Большого Переворота затевать, иногородних же понаедет, по всей стране разнесут заразу, это уже не вопрос, кто в Бедрограде хозяин и по какому праву, это Всероссийское Соседство вымрет нахуй, а лет через десять его сплошные кассахи заселят с британской помощью, виноградом засеют и козлов разведут, будет вся земля от чухонцев до индокитайцев в козлином дерьме и в кассахах, а про Бедроградскую гэбню с её кретинской чумой в британских учебниках умных слов понапишут…
Черёмуха ещё что-то нёс о том, как закончится Всероссийское Соседство, а Соций смотрел на британо-кассахский флаг. На складе его, само собой, не было, но Социю не нужен был британо-кассахский флаг, чтобы на него смотреть.
Британцы — люди как люди, Британия вообще во многом похожа на Всероссийское Соседство, да побольше, чем другие европейские страны. Оттого и идёт уже сколько лет тихая бессмысленная война на почти незаселённой территории Северной Шотландии. Делай друг с другом что хочешь — главное, чтоб Европы ничего не видели, приебутся же со своим Пактом о Неагрессии.
А чтоб было что ответить, если таки приебутся, Британия и завела себе кассахов. Присоединила их ёбаное плато, торчащее посреди Среднеросской Полосы, когда Ирландское Соседство образовалось с подачи Всероссийского. Чтоб не оказаться в дураках.
Британцев понять можно, а кассахов нет.
Им пообещали ни за что лысую и пустую Северную Шотландию, а они давай грызться за неё с Ирландско-Всероссийской Армией, которая вообще-то с Британией воевать пришла, а не с народным кассахским ополчением.
Хитрые продажные бляди, и попробуй их передави — скачут по горам так же резво, как их козлы.
— …гора козлиного дерьма на месте Бедрограда, высоченная такая, выше Бедроградской Радиовышки. И всё — ваша заслуга, — голое плечо черёмухи так и предлагало хуйнуть ему под рёбра.
— Сами хороши, у вас завкаф — кассахская шлюха, — заметил Соций.
— Мне казалось, как раз за это его ценим не только мы, но и вы, — нагло залез руками под шелка и кружева черёмуха. — Ты хочешь поговорить о кассахских шлюхах, командир?
«Командир» отрезвлял немного, напоминал, что черёмуха — это не только черёмуха, хоть и не верилось, хоть и мешали верить шелка и кружева, ленивые потягивания и томные закусывания губ, хоть и хотелось прямо сейчас, а лучше полчаса назад ещё забить на попытки сделать встречу осмысленной, притянуть черёмуху к себе за волосы и порвать к лешему шелка и кружева…
— Командир, за лицом следи, когда о кассахских шлюхах думаешь, — хмыкнул черёмуха. — Извиняй, я-то не завкаф. И не Дмитрий Борстен, которого нет, и не Дмитрий Ройш, которого не было, и не какой-то другой Дмитрий, которого Бедроградская гэбня сегодня так хотела увидеть. Кругом кассахские шлюхи, и ни одной на этом складе, какая тоска.
Соций схватил черёмуху за голое плечо и рывком поднял на ноги:
— Ни одной? Как сказать. Давай-ка мы с тобой опознание проведём, — Соций подтащил черёмуху к аппаратуре, воспроизводящей изображение, и нажал пару кнопок. — Я тебе сейчас кое-что покажу, а ты мне скажешь, не узнаёшь ли ты, дрянь, Дмитрия Борстена или Дмитрий Ройша.
Было понятно, что ничего это не даст, что черёмуха как не раскалывался, так и не расколется, кто у них там на самом деле по Университету и Медкорпусу с фальшивыми документами бегает, и вообще эту конкретную запись сюда из архивов для психологических воздействий на другого человека притаранили…
Но слишком много кассахских шлюх разом начисто отбивают представления о целесообразности.
Длина плёнки — три часа сорок две минуты двадцать секунд.
С учётом перемотки, британо-кассахского флага перед глазами и уверенной руки черёмухи на ширинке форменных гэбенных брюк, реальный объём потраченного на просмотр времени можно будет узнать только из записи уже этой встречи.
Встреча записывается.
Бедроградская гэбня будет рассматривать её под лупой.
Социю не будет неудобно перед Бедроградской гэбней за допущенные вольности (на плёнке вон вольности похлеще).
Социю будет хуже чем неудобно, за допущенные разговоры.
Пока на плёнке два десятка младших служащих наглядно демонстрировали всем желающим, для чего нужны кассахские шлюхи, Соций с черёмухой, к сожалению, ещё и говорили.
Говорили, блядь.
Плёнка старая — май семьдесят шестого, записана как раз перед последней вспышкой степной чумы на Колошме. Рябит, притормаживает, случайно меняет контрастность. Сейчас плёнки гораздо лучшего качества, но и эту уже можно смотреть.
Из-за кассахской шлюхи.
Когда-то Андрей имел неосторожность взяться решать проблемы Бедроградской гэбни своими методами, не посоветовавшись собственно с Бедроградской гэбней.
Поехал на Колошму трясти заключённого 66563 (он же Гуанако С. К.) на предмет слабых мест гэбни Университетской. Даже если оставить в стороне специфичность пируэта его тактической мысли, это всё равно была дурная затея. На Колошме началась степная чума, гэбня Колошмы вынуждена была отчитаться наверх, кто находился на территории колонии на момент объявления чрезвычайной ситуации, — и слухи о самодеятельности Андрея дошли даже до Бюро Патентов.