Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов
Шрифт:
Вмсто удовлетворенія на твое требованіе, поврь, я то повторяю, что они всячески постараются въ своемъ гнв, причинить теб вс т досады и ужасныя пораженія, кои токмо въ состояніи будутъ изобрсти. Итакъ не колебайся ни мало принять то вспомоществованіе, которое я теб предлагаю. Что ты можешь сдлать съ семью гвинеями? Я равномрно не премину сыскать способъ прислать теб нсколько моихъ платьевъ и блья для теперишнихъ твоихъ необходимостей. Я ласкаюсь, дражайшая моя Кларисса Гарловъ, что ты не сравняешь твою Анну Гове съ Ловеласомъ, отркаяся принять мои предложенія. Если ты не обяжешь меня въ семъ случа; то конечно принуждена буду верить, что ты желаешь лучше быть ему одолженною нежели мн, и съ великимъ затрудненіемъ возмогу согласовать сіе чувствіе съ твоею разборчивостію въ другихъ
Увдомь меня обстоятельно о всемъ томъ, что между вами произходитъ. Безпрестанныя мои безпокойства, хотя нсколько облегченныя тмъ мнніемъ, кое я имю о твоемъ благоразуміи, заставляютъ меня желать, чтобъ о всемъ извщала ты меня подробно. Естьли случится что ни есть такое, которое ты могла бы мн сказать токмо изъустно, то напиши мн о томъ безъ всякаго затрудненія, какъ бы ни опасалась извстить меня письменно. Сверьхъ той довренности, которую должна ты имть на вспоможеніе Г. Гикмана, и безопасность твоихъ писемъ; знай, что зритель обыкновенно гораздо лучше судитъ о сраженіи, нежели тотъ, которой въ ономъ находится. Важныя дла, равномрно какъ знатныя особы, рдко проходятъ одн, сопровождатели оныхъ составляютъ иногда ихъ количество, то есть такія дла сопровождаемы бываютъ многими малыми причинами и нечаянными случаями, могущими въ послдствіи учиниться важными. Разсудя о всемъ, теперь я сомнваюсь, чтобъ ты могла отъ него освободиться, когда того пожелаешь. Я помню что теб сіе предсказывала. Итакъ я повторяю, что будучи на твоемъ мст я бы неотмнно притворилась по крайней мр будто нсколько имю къ нему довренности. Ты можешь оную оказывать ему до тхъ поръ, пока онъ не учинитъ какой ни есть неблагопристойности. При такой твоей разборчивости все то, что въ состояніи учинить его недостойнымъ твоей довренности, не можетъ избгнуть отъ твоихъ наблюденій.
Естьли надлежитъ врить дяд твоему Антонину, которой въ томъ открылся моей матушк; то твои родственники надются, что ты прибгнешь къ покровительству Милади Лаврансъ, и что она употребитъ о теб свое ходатайство. Но они увряютъ, что ршились не слушать ни какихъ предложеній о примиреніи съ сей стороны произойти могущихъ. Они могли бы присовокупить и съ другой; ибо я уврена, что твой братъ и сестра не дадутъ имъ времени усмириться, по крайней мр дотол, пока твои дядья, а можетъ быть самъ твой отецъ не учинитъ такихъ предложеній, которыя ихъ удовлетворятъ.
Поелику сіе письмо увдомитъ тебя о перемн первой моей надписи, то я и посылаю теб его чрезъ одного пріятеля Г. Гикмана, на врность котораго мы можемъ положиться. Онъ занятъ нкіими длами по сосдству Госпожи Сорлингсъ, онъ знаетъ ее самую; сего же вечера онъ хотлъ возвратиться назадъ, и привести съ собою то, что у тебя изготовлено, или то, что время теб позволитъ ко мн написать. Я не разсудила за благо употребить въ семъ случа ни единаго изъ людей Г. Гикмана. Каждая минута можетъ для тебя сдлаться важнйшею, и привести тебя въ необходимость перемнить свои намренія и свое состояніе.
Я слышу изъ того мста, гд сижу, что моя матушка зоветъ меня къ себ, и приводитъ всхъ людей въ безпокойство. Она идетъ, безъ сомннія, и вскор спроситъ меня, гд была, и что въ сіе время длала, прощай, любезная моя. Да сохранитъ тебя Боже отъ всякой гибели! И да возвратитъ тебя, безъ всякаго поношенія и съ честію въ объятія врной твоей пріятельницы
Анны Гове.
Письмо XCVIII.
Въ Четвертокъ по полудни 1 Апрля.
Я не скрыю отъ тебя дражайшая и ласковая моя пріятельница, что я чрезвычайно терзаюсь скорбію произведя между твоею матерью и тобою то несогласіе, къ коему я наиболе подала случай. Увы! Колико нещастныхъ вдругъ я учинила!
Естьлибъ я не имла для моего утшенія свидтельства моего сердца, и ту мысль, что мой проступокъ не происходитъ отъ виновнаго какого поползновенія; то почитала бы себя презрнія достойнйшею изъ всхъ женщинъ. И даже при ощущеніи сей отрады, сколь
Любезнйшая моя пріятельница, долгъ, кажется требуетъ, чтобъ ты повиновалась своей матушк, и прервала бы всякое сообщеніе съ столь злощастною двицею. Опасайся того, ты впадешь въ равной безпорядокъ. составляющей источникъ моего нещастія. Оно началось отъ запрещенной переписки, которую я почитала себя свободною и прервать, какъ скоро пожелаю. Я всегда получала удовольствія отъ употребленія моего пера; и сіе увеселеніе можетъ быть сокрыло отъ глазъ моихъ всю опасность. По истинн я имла къ тому и причины, кои казались мн похвалы достойными; а нсколько времени была къ тому ободрена позволеніемъ и даже усильными прозьбами всхъ моихъ родственниковъ.
И такъ я иногда чувствую, что могу прервать столь любезную переписку, въ томъ намреніи, дабы твоя матушка боле не безпокоилась. Однако какого зла можетъ она опасаться отъ писемъ, которыя мы по временамъ другъ ко другу пишемъ, когда мои не иннымъ чмъ наполнены бываютъ, какъ признаніемъ и раскаяніемъ о моихъ проступкахъ; когда она уврена въ твоемъ благоразуміи и твоей скромности; словомъ, когда ты столь отдалена отъ того, дабы могла слдовать злощастному моему примру.
Я покорно тебя благодарю за благосклонныя твои предложенія. Будь уврена, что нтъ въ свт ни единаго человка, которому бы я пожелала быть обязанною прежде, нежели теб. Г. Ловеласъ будетъ послднимъ. И такъ не воображай себ, чтобъ я думала подать ему такое право на мою благодарность. Но я надюсь, не смотря на все то, что ты ко мн пишешь, что не отркутся мн прислать моихъ платьевъ и небольшаго количества оставленныхъ мною денегъ. Мои друзья, или по крайней мр нкоторые изъ нихъ, не будутъ столь безразсудны, чтобъ привели меня въ толь великія замшательства. Можетъ быть они не поторопятся меня обязать; но когда бы и доле они принудили меня ожидать сей милости; то я и тогда еще не стану отчаяваться въ полученіи оной. Я нимало не думала, какъ ты то ясно видишь, спорить съ Г. Ловеласомъ въ разсужденіи издержекъ въ путешествіи и въ найм жилища, дотол, пока мое убжище не будетъ утверждено. Но я скоре думаю прервать таковыя обязательства.
По истинн, по учиненіи посещнія моимъ дядею твоей матушк, для возбужденія ея гнва противъ такой племянницы, которую онъ любилъ столь нжно, мн не надлежало бы боле ласкаться скорымъ примиреніемъ. Но долгъ не обязываетъ ли меня исполнить оное. Не ужели я должна увеличить мой проступокъ оказаніемъ гнва и упорства? Ихъ гнвъ кажется имъ справедливымъ, поелику они полагаютъ мое бгство предумышленнымъ, и которое ихъ уврило, что я торжествую надъ ними съ предмтомъ ихъ ненависти. Когдабъ я сдлала все то, что только зависитъ отъ меня, дабы придти опять къ нимъ въ любовь; тогда мене бы самое себя укорять могла. По симъ разсужденіямъ я недоумваю послдовать твоему совту относительно до бракосочетанія, наипаче когда я вижу Г. Ловеласа столь врно исполняющаго вс мои договоры, которые онъ называетъ моими законами. Впрочемъ чувствованія моихъ друзей, которыхъ ты мн представляешь столь явными врагами противъ ходатайства его фамиліи, нимало меня не понуждаютъ принять покровительства Милади Лаврансъ. Я полагаюсь единственно на Г. Мордена. И утвердясь въ совершенной независимости, до возвращенія его изъ Италіи, я надюсь такимъ средствомъ благополучнаго окончанія всего нещастія.
Впрочемъ если я не могу склонить г. Ловеласа удалиться; то какія же обязательства могу предложить о примиреніи моимъ друзьямъ? Если онъ меня оставитъ, и если они насильно меня захватятъ, какъ ты уврена, что онибъ сіе и учинили, когдабъ мене его страшились; то жесточайшія ихъ поступки и ужаснйшія ихъ принужденія не были ли бы оправданы моимъ поведеніемъ? А пока онъ находится со мною, пока я его вижу, какъ ты то примчаешь, но будучи его женою, то какому сужденію я подвергаюсь? Какъ! Не ужель должна я для сохраненія нещастныхъ остатковъ моея славы наблюдать и употреблять въ пользу свою благосклонныя сего человка расположенія?