Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение
Шрифт:
Однако способы выполнения этой задачи сводились, как и прежде, к применению тех же методов, которые уже применялись ранее и уже не дали никаких результатов. Одним из таких методов было запрещение не всей западной рок-музыки, а лишь ее конкретных образцов — некоторых рок-груп, некоторых альбомов и некоторых песен. Поскольку контролировать домашнее магнитофонное копирование музыкальных записей комсомолу было не под силу, борьба с нежелательной музыкой сфокусировалась на более легком контроле за репертуаром танцевальных дискотек и местных, официально зарегистрированных ВИА. Сам по себе такой контроль, естественно, мало что давал, ведь молодежь сталкивалась с западной рок-музыкой чаще всего не на дискотеках или концертах, а дома или в гостях, где эта музыка звучала в магнитофонных записях. Тем не менее в эти годы горкомы и райкомы комсомола во всех областях СССР стали получать перечни с названиями западных музыкальных рок-групп и рок-композиций, которые не следовало включать в репертуар концертных и танцевальных мероприятий. Одна из таких директив, под названием «Примерный перечень зарубежных музыкальных групп и исполнителей, в репертуаре которых содержатся идейно вредные произведения» {406} , датирована январем 1985 года. В документе говорилось: «Рекомендуем использовать эти сведения для усиления контроля за деятельностью дискотек. Данной информацией необходимо обеспечить все ВИА и молодежные дискотеки района». Приводится перечень из тридцати восьми «зарубежных музыкальных групп и исполнителей, в репертуаре которых содержатся идейно вредные произведения» и даются разъяснения того, в чем именно заключается их идейный вред. Эта и другие подобные инструкции были частью метадискурса идеологии, который, как и в прежние годы позднего социализма, оставался скрыт от большинства советских граждан [223] : конкретная копия документа, которую мы рассматриваем, была послана из Областного комитета ЛКСМ Николаевской области Украины, адресована лично «Секретарям ГК, РК [224] ЛКСМ» и снабжена отметкой «Для служебного пользования». Даже сам факт распространения подобных инструкций оставался неизвестен широкой публике до конца перестройки [225] .
223
См. главы 2, 3.
224
Городских комитетов и районных комитетов ЛКСМ.
225
Подобные закрытые документы ВЛКСМ стали обсуждаться в советской печати в конце 1980-х годов.
Однако, поскольку советская культурная политика, как мы не раз видели, была принципиально непоследовательна — пропагандируя творческий подход к культурному развитию, она одновременно пыталась ограничить нежелательные последствия этого подхода (см. главу 5), — перечень неприемлемых для дискотек записей оказался не только абсолютно неэффективным способом контроля за распространением западной рок-музыки, но даже способствовал ее дальнейшему распространению. Сам факт того, что в перечне давался ограниченный список «идейно вредных» групп, а не запрещалось исполнять и воспроизводить западные рок-композиции в принципе, означал, что среди огромного количества этой музыки, ходящей в записях по стране, лишь небольшая часть является «идейно вредной». А значит, в прослушивании большинства западных рок-групп никакой проблемы и идеологической опасности нет.
То, как понятие «идейного вреда» расшифровывалось в подобных документах, также способствовало нормализации западной рок-музыки в советском контексте. Этот вред определялся несколькими более-менее абстрактными фразами (см. рис. 32): панк, насилие, вандализм, эротизм, религиозное мракобесие, религиозный мистицизм, расизм, неофашизм, культ сильной личности, секс, гомосексуализм, национализм, антикоммунизм, антисоветская пропаганда. В двух случаях он определялся гораздо конкретнее: Миф о советской военной угрозе, а также Извращение внешней политики СССР («Агрессия СССР в Афганистане»). Конкретные группы и даже альбомы получили в этом перечне ту или иную характеристику, что, по-видимому, означает, что среди референтов ЦК ВЛКСМ были люди, которые слушали довольно много западных рок-групп и обращали особое внимание на слова их песен или на тексты, напечатанные на альбомах и вкладках. Эти люди интерпретировали смысл песен западных групп буквально, обращая внимание на их слова, что, естественно, не отражало того, как большинство советских слушателей воспринимало эти композиции и альбомы (см. главу 5). Примером служит альбом британской группы Pink Floyd «The Final Cut», который был обозначен в списке не по названию, а по году выпуска — «1983». Идейный вред этого альбома формулировался в комсомольском документе так: «Извращение внешней политики СССР (“Агрессия СССР в Афганистане”)». Это извращение сводилось к одной строке в одной из песен альбома, «Get Your Filthy Hands Off My Desert» («Убери свои грязные руки от моей пустыни»). В этой песне советская военная операция в Афганистане упоминалась следующим образом:
Brezhnev еook Afghanistan, Begin took Beirut, Galtieri took the Union Jack, And Maggie, over lunch one day, Took a cruiser with all hands, Apparently, to make him give it back. Брежнев взял Афганистан, Бегин взял Бейрут, Галтиери взял себе Юнион Джек [226] , А Мэгги [227] , как-то на обед, Взяла его крейсер и весь личный состав, Наверно, чтобы он вернул ей флаг [228] .226
Флаг Великобритании.
227
Маргарет Тэтчер, премьер-министр Великобритании.
228
Речь идет о следующих вооруженных конфликтах: войне в Афганистане, которую Советский Союз начал в 1979 году, при Брежневе; войне Израиля с Ливаном, начавшейся в 1982 году при Менахеме Бегине; войне за Фолклендские острова между Аргентиной и Великобританией, разразившейся в 1982 году после того, как аргентинский президент Леопольдо Галтиери захватил Фолклендские (Мальдивские) острова, считавшиеся суверенной территорией Британии, а британский премьер Маргарет Тэтчер направила британский флот для отражения этой атаки. В результате был потоплен большой аргентинский крейсер «Генерал Белграно» со всем личным составом на борту, из которых 323 человека утонуло, что вызвало критику в адрес Тэтчер даже в самой Великобритании, — в том числе и в песне Pink Floyd.
Проблема, очевидно, заключалась в строке «Брежнев взял Афганистан» — точнее, в том, что советско-афганская война, которая именовалась на советском авторитетном дискурсе как «братская помощь Советского Союза афганскому народу», в тексте песни сравнивалась с израильской оккупацией Ливана и войной Великобритании с Аргентиной, которые советское руководство характеризовало как «империалистические войны». Однако то, что комсомольская критика была направлена лишь на один конкретный альбом группы Pink Floyd (в списке выделен лишь альбом «1983») и, более того, на конкретный факт, который фигурировал лишь в одной строке одной песни с этого альбома, вновь выдает знакомый нам парадокс советской культурной политики. Такой подход давал понять, что другие альбомы группы Pink Floyd могут быть вполне приемлемы не только для частных коллекций, но и для проигрывания на комсомольских дискотеках.
И действительно, в те годы некоторые композиции Pink Floyd и информация об этой группе распространялись средствами самого государства. В 1980 и 1981 годах советский ежемесячный музыкальный журнал «Кругозор» [229] , имеющий тираж 500 тысяч экземпляров, опубликовал положительную статью об этой группе и поместил несколько ее композиций на прилагающемся к журналу гибком диске [230] . Еще важнее был другой факт: то, что запрещающий список делал акцент на буквальном смысле текстов, который для большинства молодых людей был непонятен или не так важен, означало, что всерьез эту критику мало кто воспринимал, включая комсомольских секретарей на местах, которые сами увлекались западным роком. Это также означало, что проводить аналогичную критическую оценку творчества других рок-групп по аналогии с критикой в этом документе (то есть анализировать буквальный смысл их песен) никто из комсомольских секретарей, адресатов этого документа, был не в состоянии. Все это делало подобные критические кампании крайне неэффективным способом контроля за распространением западного рока. Конечно, реальный «идейный вред» этой музыки для советской системы заключался совсем не в буквальном смысле какой-то отдельной строки или целой песни, а в той роли по созданию воображаемых миров внутри советской системы, которую эта музыка играла.
229
В каждом номере «Кругозора» печатались статьи и интервью, связанные с зарубежной музыкой различных стилей, и в каждый вкладывалась пара мягких дисков с образцами этой музыки. Подробнее о журнале «Кругозор» см.: McMichael 2005a; 2005b.
230
В 1980 году «Кругозор» вышел с двумя мягкими дисками, включавшими песни «Time», «On the Run» и «Money» с альбома «The Dark Side of the Moon» 1973 года. В 1981 году «Кругозор» вышел с еще двумя композициями группы — «Another Brick in the Wall (Part 1)» и «The Trial» с альбома «The Wall» 1979 года. Все эти вещи вполне попадали в разряд критики буржуазной системы, что и способствовало их выпуску.
Комсомольское разноречие
Андрей (1954 г. р.), секретарь комитета комсомола одного из ленинградских НИИ, о котором речь шла в главе 3, как и тысячи его сверстников, увлекся англо-американской рок-музыкой еще в школьные годы, в конце 1960-х. Небольшой фрагмент воображаемого мира, возникавшего среди его сверстников при прослушивании этой музыки, можно увидеть на рисунке, который Андрей нарисовал в 1968 году, в возрасте 14 лет. На нем изображена несуществующая рок-группа, которую Андрей выдумал сам и которой дал имя The Boys from a Morgue («Мальчишки из морга»).
В 1971 году, окончив школу, Андрей поступил в Ленинградский горный институт. Там он встретил множество других любителей западной рок-музыки и включился в активный обмен магнитофонными записями и пластинками. Он вспоминает:
У нас была настоящая музыкальная тусовка… Это были времена Led Zeppelin. Классные ребята!! Deep Purple только начинали. The Animals. К счастью, мы застали настоящую основу рока!{407}
В институте Андрей занялся организацией студенческих вечеров и дискотек, которые проводились под эгидой комитета комсомола, от которого райком требовал выполнения плана по организации культурных мероприятий для студентов института. Музыкальные связи Андрея пришлись весьма кстати. По его словам,
когда в комитете узнали, что у меня есть круг знакомых среди коллекционеров, они с радостью отдали организацию музыки на этих мероприятиях мне [231] .
231
Ср. с взаимоотношениями между организаторами джазовых концертов и комитетами комсомола институтов в 1950-х годах (см. главу 5).
Андрей познакомился с организаторами аналогичных мероприятий в других институтах, а вскоре и с музыкантами из ленинградских «любительских» рок-ансамблей раннего периода советского рока — таких, как легендарные «Мифы» и «Аргонавты» [232] . Он стал приглашать их играть на студенческих вечерах и, по его словам, пользуясь появившимися связями в райкоме комсомола, даже помог «Аргонавтам» принять участие в рок-фестивале в Таллине в 1976 году [233] . Статус «любительских» коллективов давал возможность этим группам включать в свой репертуар музыку, которую профессиональные ансамбли, выступающие на официальных концертах, исполнять не могли. Кроме того, репертуар этих групп на студенческих вечерах обычно контролировался меньше, чем репертуар коллективов, зарегистрированных в филармониях, благодаря тематике подобных мероприятий — обычно они приурочивались к различным советским праздникам: Первомаю, Дню Победы, годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и, в случае Горного института, ко Дню советского геолога. Кроме того, способствовала некоторому ослаблению контроля за репертуаром и дружба Андрея с членами институтского комитета комсомола. Позже Андрей стал принимать более активное участие и в других видах комсомольской деятельности, проводимой комитетом, а к концу института сам был избран в члены комитета. Как мы уже видели в главе 3, Андрей отличался от многих из своих сверстников тем, что он вполне искренне верил в коммунистическую идею и в роли члена комитета комсомола относился к комсомольской деятельности активно и всерьез — по крайней мере, к той ее части, которую он называл «работой со смыслом» (см. главу 3).
232
Обе группы были среди наиболее популярных первых рок-групп Ленинграда, существовавших еще до образования «Аквариума». До начала 1970-х годов большинство любительских групп имело русские названия и исполняло песни на русском языке, что несколько изменилось в 1970-х годах (см. ниже).
233
Фестиваль проходил в марте 1976 года в Таллинском политехническом институте. На этом фестивале Андрей впервые услышал питерскую группу «Аквариум», образованную четырьмя годами ранее.