История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
отличался от того, который был собран год назад. Римского епи-
скопа представляли все те же два пресвитера, каких он направлял
на разогнанный Собор 786 г., восточных патриархов, находящихся
под арабами, — синкеллы Иоанн и Фома. Как всегда, римские ле-
гаты занимали первое место в иерархии, на втором располагался
Константинопольский патриарх, а затем уже остальные патриар-
хи. Дабы достойно противостоять «вселенскому» Собору 754 г., патриарх и императрица постарались, чтобы число Отцов Собора
было не меньшим — задача, до конца не выполненная. И хотя на
некоторых заседаниях количество епископов доходило до 380, но
максимально число подписей не превышало 308.
И ранее Вселенские Соборы не представляли собой закрытый
анклав епископов, но теперь в Никею были целенаправленно во мно-
жестве приглашены монахи — всего на заседаниях присутствовал
131 инок. Более того, им предоставили равное право голоса с при-
сутствующими епископами, причем со ссылкой на канонический
обычай. «Справедливость требует, — сказали Отцы на первом за-
седании, — чтобы и досточтимые иноки подали свой голос». Савва, игумен Студийской обители, сказал: «Если порядок требует, чтобы
и иноки подавали голоса, то пусть будет по вашему приказанию».
И в ответ услышал от св. Тарасия: «Таков порядок, что каждый
1 Асмус Валентин, протоиерей. Седьмой Вселенский Собор 787 г. и власть
императора в Церкви. С. 52.
112
И С А В Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я
из присутствующих на Соборе голосует свое убеждение»1. Может
быть, несколько преувеличенно опасаясь рецидива иконоборче-
ства, императрица святая Ирина провела тонкое решение, согласно
которому ее представители — государственные сановники также
получили право голоса (!). По одному справедливому замечанию:
«право в Церкви рождается из моральной силы»2.
Первое заседание Собора, имевшего 8 заседаний, состоялось
24 сентября 787 г. в храме Святой Софии в Никее. Хотя, как следо-
вало предположить, Отцы должны были непосредственно начать
с обсуждения спорного вопроса, но вместо этого речь зашла о воз-
можности принятия в общение епископов-иконоборцев. Собствен-
но говоря, тем самым общий настрой Собора и его определения уже
были предрешены: если иконоборцы уже признаны преступниками
против Церкви и Православия, то какое уж тут обсуждение и дис-
куссия? Но в том-то и состояла спасительная для Кафолической
Церкви сила власти православных императоров, что их царствен-
ная единоличная воля промыслительно предопределяла решение
догматического спора.
Эта стадия Собора не обошлась без некоторого противостоя-
ния — уже между самими иконопочитателями. Константинополь-
ский патриарх и сановники императоров (матери и сына), отдавая
предпочтение принципу «домостроительства», икономии, считали
возможным принять в общение тех епископов-иконоборцев, кото-
рые по заблуждению подчинились решению Собора 754 г. и теперь
раскаивались. Но им противостояло монашество, сделавшее акцент
на чистоту канонов и совершенно игнорировавшее общественно-
политическое значение этого Вселенского Собора. Для них вопрос
о церковном лечении больных членов Церкви вообще не стоял —
считалось, что те, как еретики, уже отвергли себя от Кафолической
Церкви, и нужен только формальный акт, подтверждающий их от-
лучение. В качестве компромисса все иконоборцы были разделе-
ны на три группы — по степени тяжести их преступлений против
Православия.
По приказу императоров обвиняемые явились на Собор, где
предстали перед церковным судом. В первую очередь допросили
митрополита Анкирского Василия, митрополита Мир Ликийских
Феодора и епископа Амморийского Феодосия. Те горячо раская-
лись в своих прежних заблуждениях. Так, Феодор, митрополит Мир
1 «ДВС». Т. 4. С. 395.
2 Карташев А.В. Вселенские Соборы. С. 611.
113
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
Ликийских, раскаялся в своем невежестве, лености и умственном
нерадении, а затем принес анафемы всем иконоборцам. «Противни-
кам христиан, то есть иконоборцам, анафема! Утверждающим, что
христиане прибегают к иконам, как богам, анафема! Называющим
святые иконы идолами — анафема!». После этого св. Тарасий тор-
жественно произнес: «Вот, некоторые бывшие обвинители Право-
славия ныне стали его исповедниками!»1. Монахи согласились, но
потребовали вписать в протоколы заседания, что принимают рас-
каявшихся лиц, как обратившихся из ереси.
В этот же день были приглашены и 7 епископов «второй оче-
реди»: митрополит Никейский Ипатий, митрополит Родосский
Лев, митрополит Писсунитский (Галатия) Григорий, митрополит