Избранные сочинения в шести томах. Том 5-й
Шрифт:
рупор, капитан окликнул шлюпку, как это принято на море. Ответ, отнесенный ветром, долетел едва слышно, но чувствовалось, что человек в шлюпке обладает удиви¬ тельно сильным голосом и отлично умеет им пользо¬ ваться. «Эй, на крейсере!» и «Парламентер с бригантины!» — только эти слова и можно было расслышать. Минуту-другую молодой капитан молча шагал по па¬ лубе. Потом он решительно приказал спустить единст¬ венную шлюпку, оставшуюся на судне, и вызвать гребцов. — Поднять кормовой флаг, — скомандовал он, когда шлюпка была спущена. — И держите оружие наготове. Мы будем честными, пока с нами будут честны, но осто¬ рожность при такой встрече соблюдать необходимо. Триселю было приказано не сниматься с дрейфа, и Ладлоу, тайно отдав ему какие-то важные распоряжения на случай предательства, спустился в шлюпку. Через не¬ сколько минут четырехвесельная шлюпка с крейсера и шлюпка с бригантины подошли так близко друг к другу, что могли свободно начать переговоры. Капитан крейсера приказал морякам табащпъ 1 и, подняв подзорную трубу, еще пристальнее и внимательнее осмотрел людей, кото¬ рые его ожидали. Незнакомая шлюпка была легкая и плясала на волнах, как ореховая скорлупка, едва касаясь поверхности воды, а на банках сидели четыре здоровен¬ ных гребца, готовые в любое мгновение изо всех сил на¬ лечь на весла. На корме стоял человек, не узнать кото¬ рого было невозможно... Увидев его неподвижную реши¬ тельную фигуру, его скрещенные на груди руки, его кра¬ сивую и мужественную осанку, его своеобразную одежду, Ладлоу сразу узнал моряка в индийском шарфе. Он мах¬ нул рукой, и шлюпка подплыла ближе. — Чего хотите вы от королевского крейсера? — спро¬ сил капитан, когда они достаточно
подойти к контрабандистам так, чтобы до их шлюпки можно было дотянуться веслом. — Ну вот, я исполнил ваше желание, сэр. Я оставил свое судно и прибыл вести переговоры на самой малень¬ кой из моих шлюпок. *— Незачем и говорить, где остальные, — заметил Рум¬ пель, и на его твердом ляще мелькнула едва уловимая усмешка. — Вы неутомимо охотитесь за нами, сэр, и не даете бригантине передышки. Но дело опять не выгорело! — Однако вчера мы сделали неплохой маневр и счи¬ таем, что это предвещает удачу. — Я понимаю вас, сэр! Бурун попал в руки слуг ко- ролевы... но остерегайтесь! Если этому юноше будет нане¬ сен какой-нибудь ущерб словом или действием, найдутся люди, которые сумеют достойно отплатить за это! — Какие возвышенные слова слышу я из уст чело¬ века, который прячется от закона! Но я буду снисходите¬ лен, учитывая ваши побуждения. Ваша бригантина, мас¬ тер Румпель, потеряла в лице Бороздящего Океаны своего капитана, а потому вам следовало бы прислушаться к го^ лосу благоразумия. Если вы готовы вести переговоры, то знайте — я пришел сюда не для того, чтобы вымогать. т
— Это меня как нельзя более устраивает, потому что я намерен предложить выкуп, который королева Айна, если она любит свою казну, не пожелает отвергнуть. Но из уважения к ее величеству я сначала выслушаю ее ко¬ ролевскую волю. — В таком случае, позвольте мне, как моряку, знаю¬ щему свое дело, охарактеризовать положение обеих сто¬ рон. Я уверен, что «Морская волшебница», хоть она и скрыта сейчас в тени гор и ей благоприятствует даль¬ ность расстояния и слабая освещенность, стоит в заливе. Выход надежно охраняется; вы сами видите, что крейсер подстерегает ее у мыса. Мои шлюпки размещены так, что все пути к тайному бегству через северный пролив отре¬ заны; короче говоря, все выходы для вас закрыты. Как только рассветет, мы увидим, где бригантина, и начнем Действовать. — Ни на одной карте все мели и рифы не обозначены более ясно, чем в вашей речи! И, чтобы избежать всех этих опасностей... — ...сдайте бригантину и уходите. Хотя вы и вне за¬ кона, мы удовольствуемся тем, что отберем у вас это за¬ мечательное судно, используемое вами во зло, в надежде, 23* 691
что, лишившись средства творить зло, вы вернетесь на праведный путь... — ...благодаря молитвам святых отцов, которые про¬ сят бога ниспослать нам раскаянье! А теперь, капитан Ладлоу, выслушайте мое предложение. В ваших руках че¬ ловек, который пользуется большой любовью среди под¬ данных леди в зеленой мантии; в наших — бригантина, которая наносит немалый ущерб владычеству королевы Анны в водах этого полушария. Если вы отпустите плен¬ ника на свободу, мы обещаем покинуть эти берега на¬ всегда. — Право, только сумасшедший может согласиться на такой договор! Вы предлагаете мне отпустить главного злодея, а взамен не получить никаких гарантий, кроме слова его подчиненного! Нет, мастер Румпель, положи¬ тельно успехи вскружили вам голову. Я сделал свое пред¬ ложение лишь потому, что жалел этого несчастного и бла¬ городного человека и... возможно, у меня были на то еще другие причины, но не злоупотребляйте моим добросер¬ дечием. Если нам придется применить силу, чтобы захва¬ тить ваше судно, закон может расценить ваше упорство очень сурово. От поступков, которые наше милосердное законодательство сейчас карает так- мягко, всего один шаг до преступления! — Что ж, ваше недоверие вполне понятно, — сказал контрабандист, видимо смиряя свою заносчивость и уяз- влепную гордость. — Слово контрабандиста не многого стоит в глазах королевского офицера. Мы с вами по-раз¬ ному воспитаны и одно и то же видим в различном свете. Я выслушал ваши условия и очень благодарен вам за благие намерения, но вынужден отвергнуть их, так как они для меня совершенно неприемлемы. Наша бриган¬ тина, как вы справедливо изволили заметить, замечатель¬ ное судно. На всем океане нет равной ей по красоте и быстроходности. Поверьте моему слову! Я скорее готов пренебречь улыбкой прекраснейшей женщины в мире, чем хоть па миг допустить мысль о разлуке с этой жем¬ чужиной морского искусства! Вы видели ее много раз, капитан Ладлоу, — в шторм и в штиль, с расправленными и сложенными крыльями, днем и ночью, вблизи и изда¬ лека, открыто и тайно, и я прошу вас, скажите честно и откровенно, по-морскому, разве она не достойна того, чтобы завладеть сердцем моряка? 692
Я не отрицаю ни достоинств бригантины, ни ее красоты — жаль только, что у нее такая дурная слава. — Я знал, что вы не станете кривить душой! Но ко¬ гда я говорю о бригантине, то становлюсь совсем ребен¬ ком. Что ж, сэр, каждый из нас высказался, остается только подвести итог. Я скорее дам выколоть себе глаза, чем пожертвую по доброй воле хоть одной щепочкой с этого чудесного судна. Но, может быть, вы согласитесь взять за взношу какой-нибудь другой выкуп? Что вы ска¬ жете о закладе в. золоте, которое будет конфисковано, если мы нарушим условие? — Вы требуете невозможного. Уже одно то, что я вступил в подобные переговоры, само по себе роняет ав¬ торитет королевского офицера, потому что, как я уже го¬ ворил, Бороздящий Океаны — не ровня простым матросам, которые идут против закона бессознательно. Бригантина или ничего! — Скорее я отдам жизнь, чем бригантину! Сэр, вы забываете, что наша судьба — под покровительством той, которая смеется над тщетными усилиями вашего флота. Вы думаете, что окружили нас и, когда рассветет, вам останется только направить на бригантину пушки крей¬ сера и вынудить нас молить о пощаде. Но вот эти чест¬ ные моряки могут подтвердить, что вы напрасно на это надеетесь. «Морская волшебница» уходила от всех ваших кораблей, и ни одно ядро не обезобразило ее красоты! — Однако посланец с моего крейсера все же помял ей косточки. — Этот лисель-спирт не получил благословения на¬ шей повелительницы, — поспешно перебил его Румпель, покосившись на своих гребцов, которые внимательно и недоверчиво прислушивались к разговору. — Мы легко¬ мысленно подобрали кусок дерева в море и приспособили его к делу, не справившись в книге. Но все, что попадает на борт бригантины по совету морской волшебницы, неу¬ язвимо. Вот вы мне не верите, и это вполне понятно. Но если вы не хотите слушаться повелительницы бриган¬ тины, то послушайтесь, по крайней мере, ваших собствен¬ ных законов. В каком преступлении можете вы обвинить юношу, которого держите под арестом? — Грозного имени Бороздящего Океаны достаточно, чтобы лишить его покровительства закона, — сказал Лад- лоу с улыбкой. — Хотя у нас и нет прямых доказательств 693
преступления, мы имеем право его арестовать, потому что он вне закона. — Вот она, ваша хваленая справедливость! Негодяи, стоящие у власти, сговорились и осудили отсутствующего человека, который не может защищаться. Но не думайте, что насилие над этим юношей сойдет вам безнаказанно, потому что есть люди, глубоко заинтересованные в его судьбе. — Какой нам смысл обмениваться угрозами, — мягко сказал капитан крейсера. — Если вы принимаете мое пред¬ ложение, скажите прямо, если нет — готовьтесь к худшему, — Я готов! Но, если нам не удалось договориться как победителю и побежденному, расстанемся друзьями. Вашу руку, капитан Ладлоу, простимся, как подобает двум храбрым людям, хотя бы через минуту им предстояло вцепиться друг другу в горло. Ладлоу колебался. Предложение было сделано так ис¬ кренне, с таким открытым и мужественным лицом и вся фигура контрабандиста, когда он слегка перегнулся через борт, настолько не соответствовала его предосудительному ремеслу, что Ладлоу, не желая показаться невежливым и уступить своему собеседнику в благородстве, неохотно протянул ему руку. Контрабандист воспользовался этим, чтобы подтянуть шлюпки борт о борт, и, к общему удив¬ лению, смело ступив в шлюпку Ладлоу, сел на банку на¬ против пего. — Мне нужно сказать вам кое-что такое, что не пред¬ назначено для чужих ушей, — тихо произнес моряк, после того как перешел на шлюпку с такой решимостью и уве¬ ренностью. — Будьте со мной откровенны, капитан Лад¬ лоу. Скажите, вы держите пленника в одиночестве и не¬ известности, как же он находит утешение, зная, что кто- то интересуется его судьбой? — У него нет недостатка в утешении, мастер Рум¬ пель, потому что вместе с ним скорбит красивейшая жен¬ щина Америки. — А! Красавица Барбери не зря слывет благородной! Я угадал? — Увы, это так. Влюбленная девушка жить без него не может. Она до такой степени пренебрегла приличиями, что последовала за ним на мой крейсер. Румпель ловил каждое слово капитана* и его омра*ч чениое тревогой лицо прояснилось^ 694
Человек, на долю которого выпало такое счастье, может на миг забыть даже бригантину! — воскликнул он со своей обычной беспечностью. — Ну, а что олдермен? — У него больше благоразумия, чем у его племян¬ ницы, потому что он не отпустил ее одну. — Достаточно. Капитан Ладлоу, что бы ни случилось, мы расстаемся друзьями. Не бойтесь, сэр, еще раз пожать руку человеку, объявленному вне закона; это честная рука, у многих пэров и князей руки далеко не так чисты. Не обижайте этого веселого и легкомысленного юношу; ему не хватает зрелого благоразумия, но сердце у него золотое. Ради него я готов пожертвовать жизнью, но бри¬ гантину нужно спасти любой ценой. Прощайте. Несмотря ла всю его бодрость, голос отважного мо¬ ряка дрогнул от волнения. Крепко пожав руку Ладлоу, он прыгнул в свою шлюпку легко и уверенно, как чело¬ век, для которого океан — родной дом. — Прощайте, — повторил он, делая своим людям знак грести в сторону мели, куда не мог пройти крейсер. — Мы, вероятно, еще увидимся. До скорой встречи! Про^ щайте! — Без сомнения, мы встретимся на рассвете. — Напрасно вы надеетесь на это, храбрый капитан. Наша повелительница прикроет бригантину своей ман¬ тией, и мы пройдем у вас под самым носом. Примите мои добрые пожелания; попутных вам ветров, счастливой вы¬ садки на берег и приятного отдыха дома! Не обижайте юношу, и пусть вашему флагу сопутствует удача во всем, кроме преследования моей бригантины. Матросы в обеих шлюпках дружно налегли на весла, и вскоре они были уже так далеко друг от друга, что не смогли бы услышать и самый громкий крик* Глава XXVII Кто мне поверит, если все скажу? Шекспир, «Мера за меру» Разговор, описанный в конце предыдущей главы, про¬ исходил во время первой ночной вахты. А теперь мы дол¬ жны посвятить читателя в тайну другого разговора, со-« 695
стоявшегося несколько часов спустя, когда над головами жителей Манхаттана занялась заря. Около одной из деревянных пристаней, на берегу уз¬ кого залива, вблизи которого так удачно расположен .Ер- род, стоял дом, хозяип которого, по всем признакам, про-! мышлял розничной торговлей, по тем временам очень бойкой в Америке. Несмотря на ранний час, окна дома были распахнуты настежь, и чье-то озабоченное лицо то и дело выглядывало на улицу — видно было, что хозяин ожидает посетителя по какому-то важному делу, которое, вероятно, заставило его подняться раньше обычного. Услышав громкий стук в дверь, он вздохнул с облегчением, поспешил самолично открыть ее и впустил гостя в дом с подобострастной любезностью, рассыпавшись в изъявле¬ ниях преданности. — Такая честь, милорд, не часто выпадает на долю ничтожного человека вроде меня, — затараторил хозяин дома с развязностью торгаша. — Но я решил, что милорду будет приятнее принять этого... м-м... этого человека здесь, а не в том доме, в котором милорд в настоящее время изволит жить. Не угодно ли вашей милости при¬ сесть и отдохнуть после прогулки? — Благодарю, Карнеби, — покровительственно ото¬ звался гость, непринужденно усаживаясь. — Ты, как все¬ гда, благоразумно выбрал место встречи, однако я сомне¬ ваюсь, следует ли мне вообще с ним видеться. Он уже здесь? — Ну конечно же, милорд! Разве посмел бы оп заста¬ вить вас дожидаться? А уж я и подавно не допустил бы такой продерзости. Он с радостью станет ждать, сколько вашей милости будет угодно! — Пусть ждет, мне не к спеху. Он, верно, рассказал тебе что-нибудь о цели этого неожиданного визита, Кар¬ неби. Говори же, я готов тебя выслушать. Мне очень жаль, милорд, но этот парень упрям, как мул. Я не хотел допускать его до встречи с вашей мило¬ стью, но он уверял, что его дело вас глубоко заинтере¬ сует, милорд, и я не мог взять на себя такую смелость — самому решить, какова будет воля вашей милости, а по¬ этому позволили себе послать вам записку. — И это была очень толковая записка, мастер Кар¬ неби. Со времени моего приезда в колонию я не получал донесения, которое было бы лучше составлено. 696
— Похвала вашей милости всякому лестна. Я лишь об одном мечтаю, милорд, — исполнять как следует свой долг и относиться к тем, кто стоит выше меня, с должным почтением, а к тем, кто ниже, — с разумной строгостью. Если мне будет позволено цысказать свое мнение, ми¬ лорд, то я полагаю, что эти колонисты не умеют написать порядочное письмо да и вообще не знают толку в обра¬ щении. Благородный гость пожал плечами и бросил на лавоч¬ ника ободряющий взгляд, как бы приглашая его продол¬ жать. — Это всего только мое личное мнение, милорд, — продолжал он осклабясь. — Но и впрямь, — добавил ои сочувственным и покровительственным тоном, — откуда им знать это? Ведь Англия — лишь небольшой остров. Не могли же все люди родиться и получить воспитание на таком клочке земли. — Это было бы по меньшей мере затруднительно, Карнеби, чтоб не сказать хуже. — Вот поверите ли, милорд, не далее как вчера я то же самое, почти слово в слово, говорил миссис Карнеби, только, конечно, вы выразились гораздо лучше. «Было бы затруднительно, миссис Карнеби, — сказал я, — пус¬ тить другого жильца, потому что не всякий может жить в таком доме, как наш», — а это, так сказать, выражает мысль вашей милости. Должен добавить в защиту бедной женщины, что она не замедлила высказать глубочайшее сожаление по поводу того, что вскоре милорд покидает пас и возвращается в старую добрую Англию. — Ну, тут не плакать надо, а радоваться. Ведь здесь я все равно что в тюрьме: мне, ближайшему родствен¬ нику королевы, шагу не дают ступить, а столь возмути¬ тельное нарушение приличий чревато неприятными по¬ следствиями. — Это просто ужасно, милорд! Какое кощунственное попрание закона! Стыд и позор парламентской оппозиции, которая проваливает столько полезных законопроектов, направленных на благо подданных. — Право, у меня нет уверенности, что я не буду вы¬ нужден сам примкнуть к этим людям, хоть они и остав¬ ляют желать лучшего, Карнеби, ибо такое пренебрежение, чтобы не сказать хуже, к королевским советникам может толкнуть человека и па более ужасный поступок. 697
^ Я уверен, что никто не осудит вашу милость, если вы примкнете к кому угодно, кроме французов! Так я и говорил миссис. Карнеби не один раз, когда между нами заходила речь о том неприятном положении, в котором очутилась ваша милость. — Вот уж не думал, что подобные дела могут вы- звать столько разговоров! — заметил милорд, поморщив¬ шись. — Смею вас заверить, милорд, что разговор шел в са- мом пристойном и почтительном тоне. Ни миссис Кар¬ неби, ни я сам никогда не позволяем себе подобных раз¬ говоров, кроме как соблюдая все приличия в истинно английском духе. — Такая деликатность может извинить и более серьезное заблуждение. Это слово «пристойный» в выс¬ шей степени благоразумное, им можно выразить все, что угодно. Я и не думал, что ты такой умный и проница¬ тельный человек, мастер Карнеби; что в делах ты не¬ глуп, я знал и раньше, но такого благоразумия и здраво¬ сти суждений я, признаться, не ожидал. Итак, ты даже не догадываешься о том, что привело этого человека ко мне? — Нисколько, милорд. Я внушал ему, что личная встреча просто неприлична, потому что хотя он и на¬ мекал на какое-то дело, не знаю уж, какое у него может быть дело, а только он говорит, что оно имеет касатель¬ ство до вашей милости, так что я ничего не мог понять и чуть было его не выгнал без всяких разговоров. — Раз так, я не приму этого человека. — Как будет угодно вашей милости. Я уверен, что теперь, после того как через мои руки прошло столько мелких дел, на меня можно бы смело положиться и в этот раз; так я ему и сказал, но только он наотрез отка¬ зался вести дело через меня и все твердил, что это в ин¬ тересах вашей милости, я и подумал, милорд, что, может, как раз теперь... — Ладно, зови его сюда. Карнеби поклонился чуть ли не до полу, отставил в сторону стулья, пододвинул стол поближе к гостю, чтобы тот мог облокотиться, и вышел из комнаты. — Где тот человек, которому я велел ждать в лав¬ ке? — спросил торговец грубо и властно, выйдя за порог и обращаясь к кроткому, тихому пареньку, служившему у него в приказчиках, —- Ручаюсь, что он сидит один на 698